Тарзан и сумасшедший - Эдгар Берроуз

– Вы и на этот раз пришли вовремя, – сказал Даттон. – Не знаю, как вас и благодарить.

Он понял, что человек-обезьяна не догадывается о его истинных намерениях, и решил оставаться с этим сумасшедшим до тех пор, пока не отыщется Сандра, а уж потом бежать вместе с нею.

На следующее утро они вышли к опушке леса, и для Тарзана не составило большого труда отыскать потайную тропу, а вскоре они увидели и «гвардейцев» Амельтео.

Обезьяны не высказали желания карабкаться по скалам надо львами, но, понукаемые Тарзаном, двинулись наверх и вскоре достигли подножия скалы.

Тарзан посмотрел наверх, и его острые глаза приметили следы на камнях. Он повернулся к Даттону.

– Мне кажется, тут можно пройти.

– Да, – согласился Даттон, – мне приходилось совершать восхождения в горах северо-западной Канады, в Соединенных Штатах и Швейцарии, но тут я бы не посоветовал подниматься никому.

– И все-таки придется попробовать.

– И вы уверены, что это возможно?

– Думаю, что да. Человек, которого я разыскиваю, и девушка прошли здесь, значит, и мы пройдем.

– Вы считаете, что мисс Пикерэл прошла через это ужасное место?

– Да. И с ними были большие обезьяны.

– Ну уж обезьяны-то вряд ли. Они чересчур неуклюжие и неповоротливые.

Ничего не ответив, Тарзан заговорил с Уиго. Тот что-то прорычал своим соплеменникам, и они двинулись вперед. Даттон был искренне удивлен, видя, как быстро и ловко обезьяны взбираются по почти отвесной скале, но в следующий миг он удивился еще больше, когда за ними последовал Тарзан. Он лез так же легко и ловко, как и обезьяны.

Покачав головой, Даттон двинулся следом, но угнаться за ними было невозможно. На целый час раньше они оказались на вершине.

– Ну как, вы по-прежнему думаете, что обезьяны неуклюжи и неповоротливы? – лукаво спросил Тарзан, когда выбившийся из сил американец рухнул на землю.

– Об этом лучше не вспоминать, – ответил Даттон, – мне и так неловко за свои слова.

После того, как Даттон перевел дух, они пошли дальше. Тропа, по которой их вел человек-обезьяна, пересекала долину и терялась в лесу.

Вдруг они услышали крики и стоны, доносившиеся откуда-то сбоку.

– Интересно, что там творится? – сказал Даттон. Тарзан покачал головой.

– Похоже на сражение.

– Но я не слышу выстрелов.

– На свете еще очень много людей, убивающих друг друга примитивным оружием, – объяснил Тарзан. – Они пользуются луками, стрелами и копьями.

– А откуда вам известно, что они пользуются луками и стрелами? – спросил американец.

– Я слышу, как звенят тетивы на луках. Даттон промолчал, но лишний раз убедился, что этот человек не в своем уме. Как можно на таком расстоянии различить такие слабые звуки?!

– Что же будем делать? – поинтересовался американец немного погодя.

– Думаю, стоит подойти поближе и взглянуть, что там происходит. Возможно, ваша девушка в беде, а человек, которого я ищу, стоит в ожидании смерти.

– Вы что же, хотите убить его?

– Да. Он плохой человек, и его надо ликвидировать.

– А как же закон? Суд, наконец?

– Тут я – и закон, и суд, – ответил Тарзан. Когда они углубились в лес, звуки стали громче, и уже ни у кого не оставалось сомнений в том, что где-то рядом происходит сражение. Они осторожно продвигались вперед и, когда достигли опушки леса, то увидели зрелище, вызвавшее удивление даже у сдержанного Тарзана.

Они стояли перед величественным замком, стены и башни которого были усеяны воинами в сверкающих золотых доспехах. Защитники замка сбрасывали вниз на бурлящую орду чернокожих воинов, вооруженных луками и стрелами, бревна и камни.

– Потрясающе! – воскликнул Даттон. – Вы только взгляните на них! Настоящие герои, но у них нет шансов, смотрите, что сейчас будет, – и он протянул руку, указывая вперед.

Они увидели передвижную башню на колесах, сплошь усыпанную чернокожими воинами. Башня по высоте равнялась крепостной стене, и двадцать буйволов, подгоняемых погонщиками, подтаскивали ее к замку.

Оба человека настолько были поглощены захватывающим зрелищем, что утратили бдительность, и даже острое обоняние и слух Тарзана не подсказали ему, что их обнаружил сторожевой пост нападавших, осторожно подкрадывавшихся со всех сторон.

Как ни внезапно было их нападение, все же большим обезьянам удалось отразить первую атаку. Но две из них погибли, а Даттон снова оказался в плену.

При таком раскладе даже Тарзан оказался бессилен что-либо сделать, поэтому он приказал отступать, а сам исчез в ветвях деревьев.

В ночь, предшествующую пленению Даттона воинами-галла, человек, которого называли богом, вошел в свою комнату и закрыл за собой дверь. Какое-то мгновение он стоял в нерешительности. Он видел, что Руиз шел по коридору в сторону апартаментов Сандры.

Он вспомнил, что рассказала ему девушка о визите короля, и забеспокоился. Он вышел из комнаты и пошел по коридору. Вдруг до его слуха донесся женский крик. Человек бросился бежать.

Резко распахнув дверь комнаты Сандры, он увидел Руиза, пытавшегося повалить девушку на кушетку, плавающее в луже крови тело Киомы и четырех рабынь, забившихся в угол.

В следующий миг тяжелая рука легла на плечо епископа. Она оторвала его от жертвы, и тот оказался лицом к лицу с человеком, которого называли богом.

Когда Руиз увидел, кто ему помешал, он побагровел от ярости.

– Идиот! – закричал он и выхватил нож. Человек, думавший, что он Тарзан, схватил его за запястье и так резко вывернул руку, что нож отлетел в сторону. Затем, сжав Руизу горло, человек подволок его к двери и дал такого пинка, что епископ пробкой вылетел в коридор. После этого, закрыв дверь, он обратился к Сандре.

– Я рад, что пришел вовремя.

– Не знаю, как вас и благодарить, – сказала девушка, – но что они теперь сделают с вами?

– А что они могут сделать богу? – пожал он плечами.

Сандра покачала головой.

– Но ведь вы не бог, постарайтесь понять это. Ни Руиз, ни Да Гама не считают вас богом, а меня богиней. Они используют нас в своих целях, чтобы дурачить людей.

– Почему вы так думаете?

– Несчастный Киома подслушал их разговор.

– Что ж, тем лучше, я и раньше догадывался, что я не бог. И я счастлив, что и вы не богиня.

– Но кто же вы?

– Не знаю.

Сандра увидела, как странная смущенная улыбка скользнула по его лицу.