Жестокий, одинокий, проклятый - Наталия Ладыгина

— Ну и как тебе обнималось с моим братом? — спросил Айрон не без злости в голосе, после того как выпил.

И я прикрыла веки, после чего медленно закрыла свою тетрадь и подняла на него взгляд. Его же взгляд был в стократ более диким, нежели обычно.

— Ты… следил… за мной? — наверняка у него кто-нибудь есть для этого. Он бы не оставил меня без присмотра хотя бы потому, что на меня могут охотиться.

— Я ответа не услышал, — подался вперед и уперся ладонями в стол. — Как тебе обнималось с моим братом?

— Что… что ты хочешь услышать? — заикаясь спросила я. — Он сам пришел…

— И о чем вы договорились? — почти шепотом, с безумием в глазах, выпытывал у меня этот псих.

— Ни о чем… — медленно покачала головой, наблюдая за его реакцией. Он мне не верил, это явно. — Я уехала.

— Еще раз соврешь и…

— Это правда! Иначе бы меня не было здесь!

— Я тебе не верю, — процедил Айрон, в его голосе было что-то зловещее.

— Окажи, почему ты не хочешь принимать его помощь? Он хочет… помочь…

— Мне не нужна его помощь!! — заорал Айрон. — Тебе она тоже не нужна! Он только разрушает! Он разрушил мою жизнь! Разрушит и твою! — ударил кулаком по столу, но не сильно. Знаю, что мог и сильнее.

И тут я поняла по его лицу, что он сказал лишнего. То, что не хотел говорить.

— Опрашиваю, черт подери, еще раз… что вы оба задумали?

— Ничего! — вскрикнула и подорвалась со стула так, что он упал. — Оставь меня в покое! Я больше так не могу! — пытаюсь убежать из кухни, но меня перехватывают у дверного проема.

— Ну и куда ты пошла, когда тебя не отпускали?! — прижал меня спиной к своей груди, а чуть ниже, в районе своей поясницы, я ощущала еще кое-что. Его, похоже, не только злят, но и возбуждают такие ситуации.

— Отпусти! — стала вырываться, что было сил. — Не трогай меня…

Но он по-прежнему прижимал меня к себе, все теснее и теснее. После перебросил мои волосы на одну сторону и впился в мою шею губами. Я невольно приоткрыла рот и закрыла глаза. Это были новые, неповторимые ощущения.

Зачем он это делает?.. Неужели он и правда не может смириться с мыслью, что какая-то девушка может его не хотеть? Или таким образом он пытается себя успокоить?

— Я тебя не обманываю. Джек… Джек ушел ни с чем. Не наказывай меня… — произношу тихо.

— И не собирался, — следует следующий поцелуй, и тоже в шею, только чуть выше, возле ушка.

Его рука скользит по моему животу, но славу богу не развязывает пояс халата.

Он просто-напросто отбрасывает край халата чуть в сторону и касается моих трусиков, тогда я и начинаю паниковать.

— Нет! Ты обещал… — хватаюсь за его руку.

— Я помню правила, — шепчет мне на ухо. — Одно твое правило…

Помнит он… Однако это не может так и дальше продолжаться. У него это план такой? Доводить меня до тех пор, пока я сама не соглашусь лечь в его постель?

— Так даже интереснее… у нас полно времени на эти игры, — говорил, а сам водил пальцами по моим трусикам.

— Себя же этим и доведешь. Не меня, — шиплю я с ненавистью.

— Если я почувствую, что уже невмоготу, то я найду способ с этим справиться, не тронув тебя, — думаю, он имел в виду очередную грязную девку.

Клянусь что-то вселилось в меня сейчас. Так неприятно стало…

— Отвали! — задергалась я, но опять же не смогла вырваться из его рук.

— Да успокойся, не ревнуй, — это что, шутка такая? — Если не откажешь мне, то буду спать только с тобой все это время.

— Не прикасайся ко мне! — он еще больше меня разозлил. — Я не собираюсь с тобой спать! Даже под угрозой смерти!

— Нет уж… я решил, что будешь, — сильнее стиснул мою талию своими ладонями. — В моей постели.

— Что?! Нет!

— Успокойся, Эви. Я не перейду черту… — обещает мне. — Быть в моей постели, это вовсе не значит — быть подо мной, — но почему-то именно так это я и представляю.

— Тогда зачем… зачем тебе это нужно? Ты же уже признался, что я нужна тебе для другой цели.

Тогда он развернул меня к себе, но из рук выпускать не стал.

— Думаешь, что у меня не может быть ничего, кроме моих целей? — строго заговорил он. — Думаешь, у меня нет своих личных желаний, и мне не может понравиться обычная девушка?

Не верю, что слышу это.

— Я… тебе нравлюсь?..

— Я уже говорил.

— Нет, не в том смысле, — покачала головой и смотрю ему в шею, ибо в глаза не решаюсь в этот момент. — Я нравлюсь тебе… по-настоящему?

Я боюсь, что он даст мне понять, что это так. Ведь мне это совсем не нужно. Это будет значить, что он не отпустит меня, пока не наиграется мной, либо пока нас обоих не убьют. Боюсь, что мне придется быть в центре всего этого… Черт, он знает меня всего сутки.

— А что, если это так? — прищурил глаза и склонил голову чуть набок.

— А может, ты просто брату своему насолить хочешь? — парировала я язвительно. — Не пытайся запудрить мне мозги, Айрон Дей. Я не стану верить тебе, и уже тем более никогда по своей воле не позволю тебе прикоснуться к себе.

Айрон Дей вышел из себя ровно за секунду. Об этом говорили его глаза и застывшие на лице скулы. Его злости, кажется, нет конца и края. Это его обычное состояние, из которого он выходит не так часто, как бы мне хотелось.

— Мне откровенно наплевать, что об этом думает мой брат. О тебе и обо мне. Я не пытаюсь его удивить или разозлить. Плевать, — неожиданно спокойно сказал Айрон. — А ты… ты ходишь по очень тонкому льду, — сильнее сжал мои плечи своими пальцами.

Я едва не пискнула от его нажима. Остается только надеяться, что синяков не будет.

— Отпусти… Ты мне больно делаешь, — дернулась в его руках через боль.

Айрон сбавил свою силу, но, конечно же, не отпустил. Иначе бы он уже был не тем человеком.

— Я — чудовище, по-твоему? — спрашивает и требует немедленного ответа, чуть встряхивая меня за плечи.

— Я этого не говорила…

Но я думала об этом… И не раз. Ведь я в самом деле считаю Айрона Дея — чудовищем. Он убивает людей. Он нарушает всяческие границы. Одного человека он убил прямо у меня на глазах. Кто же он тогда, если не чудовище?

Айрон не поверил мне. Не поверил в то, что я не считаю его чудовищем. Оттащил меня к стене, и в точности, как и вчера, прижал к ней.

— Все, кого я убил, а их было достаточно — были ничтожествами, — прошипел Айрон. — Они не заслуживали жизни. Без них в этом паршивом мире стало лучше, ты уж мне поверь.