Блонди и Медведь - Виктория Борисовна Волкова

вылиться псих старшего из братьев. А когда Захар, чуть запыхавшись, ставит меня на ноги около саней, в глаза бросаются радостно-изумленные мордашки мальчишек и синяк на скуле у Димы.

– Я же вам говорил, что с ней все в порядке, – заявляет довольный Захар. Попадаю под прицельный взгляд Луки. Вижу, как он выдыхает с облегчением. Обнимаю пацанов, прыгающих мне на шею.

– Блонди, ты жива! Ты летела, как Харли Квин! Помнишь, когда она в кислоту упала? – тараторят мальчишки.

А я лишь улыбаюсь им глупо и повторяю.

– Милена. Меня зовут Милена.

И не удержав равновесие, вместе с Потапом и Мишкой заваливаюсь в очередной сугроб.

Глава 14

Глава 14

Из сугроба меня поднимает Захар. Отряхивает. Пацаны смеются, скупо улыбается Лука. И даже у подбитого летчика Димы губы расплываются в слабой улыбке.

Ну конечно! Не каждый день встретишь говорящий прямо ходящий сугроб.

- Нам надо заехать на ферму к Алисе, - не предлагает, велит Лука. – Милену нужно обсушить и напоить чаем.

- Да, конечно. Звони Алисе, - соглашается с братом Захар и командует мелким. – По местам, пацаны.

Те прыгают в сани без разговоров. А меня особо никто не спрашивает. Я тут вместо куклы. Каждый переставляет как хочет.

- Пойдем, - надевает мне свою шапку Захар. – Лука прав. Тебе надо согреться и чаю попить. У Алисы всегда вкусный чай с травами и пирожки. Мы к ней туристов возим. Народу нравится.

Стесняюсь спросить, кто такая Алиса. Мне не объясняют. Значит, не считают нужным. Да и я сама лезть с вопросами не хочу. А то опять влипну в какую-нибудь историю. Здесь в «Трех медведях» у меня это хорошо получается.

- Ладно, - еле-еле шевелю застывшими губами. Снег, попав за шиворот, тает и стекает тонкой струйкой по позвоночнику. Зябко и очень неприятно. Ежусь от холода. Даже руки дрожат.

Захар замечает. Он все замечает, зараза. Останавливается около саней и стащив с шеи шарф, накидывает на меня.

- Ты похожа на лешего, Блонди! – смеются пацаны.

- Я и есть леший, - усевшись в сани, притворно рычу на детей. Они хихикают, понимая шутку. Захар накидывает мне на ноги теплый полог и шепчет тихо.

- Потерпи. Наша бабуля тут недалеко живет, - машет рукой куда-то в сторону.

Бабуля? Нет-нет, мы так не договаривались. Я не готова еще к знакомству с родственниками! Мне и так Беровых хватает. Со всех сторон окружили!

«Не суетись, Милена! – останавливает нарастающую панику здравый смысл. – Тебя к бабке на пирожки как туристку везут».

«Лишь бы самой пирожком не стать!» - просыпается в душе циник и готов юморить по-черному.

«НеСсы!» - вспоминаю древне-китайскую мудрость. И приободряюсь немного. Ничего. Прорвемся. Это всего лишь чай и пирожки. Согреюсь и обратно в отель.

Но когда сани тормозят около большого бревенчатого дома с узорчатыми ставнями, ярким флюгером-петушком на крыше, меня снова начинает трясти.

На крылечко выбегает шустрая старушка с седыми кудрями. В брючках и модном широком свитере она кажется в миг постаревшей девушкой. Фигура, волосы как у молодой, а вот под глазами добрые морщинки, выдающие возраст.

- Мои дорогие! – кричит бабулька. – Как же рада! Почему с утра не позвонили? Я бы пирог испекла…

- Да у тебя всегда что-то вкусненькое припасено, - целует румяную щеку Лука. Рядом прыгают дети. А Захар помогает мне выйти из саней.

- Знакомься, ба! – тоже прикладывается к святыне. – Это Блонди…

- Милена, - морщит нос Лука. – Наша гостья, ба.

- Вот по шее бы вам надавать, - качает головой старушка. – Гостей везете, а предупредить?

- Как вообще дела? – входит в дом Лука, не обращая внимания на нотации. Он и здесь главный. Против него не попрешь. И даже Алиса это признает. Идет рядом, что-то рассказывает. Следом бегут Потап и Мишка. Захар подталкивает меня к дверям. Но я мешкаю. Сугробы в гости не ходят.

- Я вытрясу твою куртку, - предупреждает меня Захар. Помогает снять заснеженный пуховик.

- Ой, да ты мокрая вся! – обернувшись, восклицает бабулька.

Вздрагиваю, будто меня поймали на месте преступления. Мокрая. Захар за руку подержал и я готова.

- Переодевайся, живо! – возвращаясь, командует старушка. – И носки снимай сейчас же, - ворчит завидя мои мокрые ноги.

- Проходи вот сюда, - кивает на дверь. – Я тебе сейчас все принесу. А мальчики пока чай поставят, - многозначительно смотрит на Захара.

«Мальчики».

От простого нехитрого слова на душе становится легко и весело. Для нее Беровы – мальчики. Большие и маленькие. Внуки и правнуки.

- Надевай, надевай, - хлопочет старушка, подавая мне свитер толстой вязки и тонкие шерстяные носки. – Мокрые вещи около печки положи, - кивает на изразцовое чудо, примостившееся в углу. - Где же тебя угораздило так в снегу вываляться? Или парни мои подшутили? – оглядывает она мои мокрые волосы.

А я мысленно благодарю бога за то, что хоть штаны менять не приходится.

- Из саней выкинуло на повороте, - вздыхаю тяжко.

- Так поэтому Захар Димке глаз подбил? – хихикает старушка, ставя на резной деревянный стульчик валеночки, похожие на те, что дала Варвара.

- Нет, не Захар, - роняю легкомысленно. – Лука.

- Хмм… - тянет бабулька и будто спохватившись, всплескивает руками. – Там же чай! И оладьев надо нажарить. Хорошо, хоть тесто есть… Ты одевайся, Ммм…Милена, и приходи. Кухня дальше по коридору, - замечает она и быстренько выходит прочь. Будто сбегает.

Странная она какая-то! Надеваю свитер. Теплый и мягкий, будто родной. С таким точно будет жаль расставаться. Надо будет у Захара спросить, может бабушка его вяжет на продажу? Я бы купила.