Тяжело в учении, легко в бою - Ирвин Уэлш

Открывает свой журнал и начинает читать. Дешевка со светскими сплетнями из мира звезд, для подростков и тупых коров. Сами эти «звезды» обычно из запасных низшей лиги; прочирикает какая-нибудь уродина раз в жизни что-то хитовое, а потом засасывает в хобот весь колумбийский урожай, потому как, мол, хахаль ее сбежал с птичкой поярче… Меня беспокоит круг чтения дочери: такая мура скорее подошла бы Хардвикам. Неужели ей это интереснее, чем родной отец, с которым она за последние месяцы почти не виделась?

Я готов рвать и метать. И это мой ребенок! Отравили, настроили против меня, суки, – не будем называть имен. Где моя девочка? Ее не узнать – тощая, длинная, одета хрен знает во что и несет какой-то бред!

Показываю в окно.

– Гляди, вон Красная гора, ее здесь называют Montca Coloradа. А дальше – дюны Корралехо, там полно всяких растений, которых нигде больше нет.

Эм и ухом не ведет. Небось ее в школе и так достали всяческой экологией.

– А там все вулканического происхождения… – начинаю снова с фальшивым энтузиазмом, указывая на остров Лобос.

Над ним клубятся тучи; надеюсь, их сюда не понесет. – Можем как-нибудь съездить, в лодке со стеклянным дном. Хочешь?

– Давай, – кивает она, на миг отрываясь от своего чтива.

Мчим по проспекту Генерала Франко. Ну не интересно ей, что тут поделаешь. Подъезжаем к «Герефордскому быку»; знакомлю ее с Синти, Роджем и остальными. Эм поднимается в квартиру, через некоторое время выходит с книгой. Это немного примиряет меня с жизнью – все-таки не дерьмовый желтый журнальчик.

Синти, похоже, совсем свихнулась.

– Когда я была маленькая, – выдает она вдруг, – то любила разглаживать серебряную фольгу. Знаешь, разноцветную такую. Наверное, теперь больше никто этим не занимается… – Она смотрит на Эм, ожидая ответа.

Та продолжает читать. Филип К. Дик… Я в ее возрасте тоже любил фантастику. Артура Кларка, к примеру. Помню, была такая вещь у Брайана Олдисса – «Неудачники», – про чудиков, которые лежат в земле. Разумные, вроде ящериц с огромной головой. Осточертело им все, они заморозили себя и зарылись все вместе, целые миллионы таких, и будут лежать до тех пор, пока кто-нибудь на них не наткнется. А пока лежат, и все им по нулям… Прям мозги набекрень ехали, когда читал. Такой пофигизм не по мне.

Много было книг интересных. Гарри Гаррисон, тот, что писал про Марс; Айзек Азимов, который про роботов. А еще где растения захватили весь мир. Да, фантастика… я без нее просто жить не мог. Только потом вдруг бросил, не знаю почему. Скорее всего из-за телки какой-нибудь. В войне воображения с гормонами победитель только один.

– А ты, Майкл, любил разглаживать фольгу в детстве? – Синти опять за свое.

– Ага, – отвечаю.

Фольгу, разглаживать?..

Эм не реагирует на мои шутки, сидит и киснет весь день. Синти пробует ее растормошить – безуспешно. Девчонка весь вечер не отрывается от книги, а я кидаю дартсс Винсом и Роджем.

– Слыхал, что вчера было? – спрашивает Винс.

– Вчера? – Гляжу на него, ожидая услышать что-нибудь о Берти.

– Парня одного застрелили. – Винс бросает на стол газету.

По-испански я не очень-то, но главное понимаю. Британский турист застрелен перед пабом «Герцог Йоркский» на Лансароте. По спине пробегает неприятный холодок, на ум сразу приходят те два типа, что сидели в баре. Подозрительная парочка, дальше некуда. Коротышка хотел, чтобы кто-то исчез. Паршиво сработали, раз не исчез: полиция нашла труп там же, на месте. Они вроде упоминали имя…

Эм по-прежнему увлечена Филипом К. Диком. Мозговитый был мужик, ничего не скажешь. «Бегущий по лезвию», «Особое мнение», «Звездные войны», всего и не упомню. Отличное чтиво – для тех, кто понимает. Жалко, что помер, и бабок за все это ему уже не видать. Жизнь несправедлива, но скажу я вам, уж кто заслужил погулять на белом свете подольше, так это он.

Родж целую вечность сидит на тройных восемнадцати, хотя сначала все шло к тому, что он пустит меня по ветру. Нервишки ни к черту – не до арифметики, ясное дело. Если Марси надеется что-то поиметь от этого фрукта, ждать ей до второго пришествия, особенно если старина Берти не остынет. На эту тему весь вечер ни слова – зловещее молчание.

Я выбил четырнадцать и закончил с блеском – двойной двадцаткой. Родж матерится – вот ведь придурок! – затем оборачивается к Эм и Синти.

– Пардон за мой французский, дамы.

Впечатления на них это, понятно, не производит.

– Тот бедняга, которого пристрелили, он вообще кто? – спрашиваю я Винса.

– Бизнесмен вроде, отдыхающий.

Бизнесмен… Сейчас каждый встречный-поперечный величает себя бизнесменом.

– А в каком бизнесе?

Родж идет к стойке и наливает себе изрядную порцию виски. Глядит на меня. Я киваю, толком не зная зачем. У меня в желудке плещется столько, что можно утопить крейсер «Белфаст».

– Там не написано, – пожимает плечами Вине.

Ясное дело, разве они скажут?

Ближе к ночи звонит Сеф, она уже на Лансароте. Говорю Синти, что у меня там дела, прошу присмотреть за Эм. Обе не слишком от этого в восторге, да и Родж тоже. Ничего, жизнь есть жизнь, пускай привыкают.

Давно пора навестить Пита Уорта, моего старого приятеля, который держит «Герб Камбрии» на Лансароте. Ясным субботним утром сажусь за руль – надо успеть к парому, переправиться на соседний остров. Мы договорились встретиться с Сеф в небольшом уютном баре в старой гавани Пуэрто-дель-Кармен. Приятная увеселительная прогулка, никаких осложнений не предвидится.

Не тут-то было.

Проезжаю мимо станции техобслуживания, оглядываюсь – и очко у меня сжимается, как клешня букмекера. Бандюги, что вчера торчали у нас в пабе… стоят и разговаривают с Эмили и Синтией!

Торможу и пулей вылетаю из машины. Пока шагаю через двор, парочка успевает смыться. Меня они не заметили.

Синти удивленно таращит глаза.

– Ты разве не уехал?

– Да нет… время еще есть. – Я оглядываюсь. – Что им надо было, тем двоим?

– Познакомиться с ней хотели, – смеется Эм.

Синти смущенно отводит взгляд, только старину Микки на мякине не проведешь.

– Глупости, ничего подобного! – А сама прическу поправляет, сучка. – Про заведение расспрашивали, вот и все.

Дело пахнет керосином. Я имею в виду не трусики Синти, хотя и здесь, похоже, утечка имеется.

– Что значит, про заведение?

– Они тут вчера зашли к нам выпить… – начинает она, невинно округляя глаза.

– Да-да, я помню.

– …ну и говорят, мол, какой славный паб ваш «Герефордский бык», прямо как дома, и все такое. Спрашивали, давно ли он открылся… больше ничего. – А у самой вид что у нашкодившей кошки.