Она – босс - Катя Лоренц

— Мой отец владеет киностудий, на моей карточке миллионы. Я могу тебе перевести хоть сейчас, только дай доступ к интернету, — он задумался, я ожила, выкуплю свою шкурку любой ценой, потом уже буду зализывать душевные раны.

— Сколько ты хочешь? Я заплачу.

— А сколько ты дашь?

— Миллион долларов тебя устроит? — Грег задумчиво потёр подбородок.

— Заманчиво, но нет. Видишь ли, в чём дело, Диана, с моей стороны это будет чистая иметь. Твой отец уволил моего, перспективного режиссера, закрыл ему все двери, отец стал спиваться без любимого дела, бить меня и маму, повторял всего всё время одно и тоже: будь проклят Эванс и его семья. Когда папа умер от алкогольной интоксикации, поклялся на его могиле, что отомщу. Я долго шёл к этой цели и как Фемида, готов воткнуть в тебя орудие мести, — этот урод пошло заржал. — Лирическое вступление кончилось.

Он порвал на мне сарафан, я осталась в одном белье, обливаясь слезами смотрела, как мой бывший парень разложил две дорожки и с наслаждением вдыхал, вот его любовь, а не я. Взбесилась, с криком накинулась на Грега, расцарапала лицо, побежала к спасительной двери, когда уже повернул ручку, он дёрнул меня за ногу и потащил, не обращая внимания, что я со всей сила пинала его второй ногой. Снял с себя ремень перетянул мне руки и привязал к кровати.

— Плачь крошка, мне это жутко нравиться.

Не пророню ни звука! Он не услышит от меня мольбы о пощаде, ни слезинки не увидят.

— Я найду тебя! — проговорила металлическим голосом.

— Добавки попросишь? — усмехнулся Грег, снимая джинсы вместе с боксами.

— Нет не за этим, я приду со своей охраной, сделаю с тобой тоже самое, что ты сделаешь со мной, буду убивать тебя очень долго и мучительно. — увидела страх в его глазах, оскалилась, в мыслях очень медленно отрезала ему конечности, и вот эту торчащую в первую очередь.

Когда он вошел в меня резким толчком, адская боль в вперемешку со стыдом, сожалением, сжигала меня, лишь мысль о мести не давала сойти с ума. И я сдержала слово, больше он не услышал от меня ни звука.

Наши дни

Опять вернулся этот сон. На пртяжении многих лет мне снился тот день разделивший жизнь на до и после. Сегодня я не позволила сну дойти до конца, пропустив "любимые моменты". После Грега, меня насиловал Мишель. Я провалилась в какую-то прострацию, чувствовала прикосновения этого предателя, внутри вопила от отвращения, но внешне не подавала вида. В тот день, Мишель привез меня домой, как и обещал, угрожал, чтобы я ничего не рассказывала отцу, что в моей крови найдут наркоту, что он подмашал мне в сок, что все это время работала камера, и он может показать отцу. В тот момент пришла в себя, я не хотела, чтобы этот ужас видел отец. Последнее время он часто жаловался на сердце, и я боялась, что отца прикончит такая информация.

В доме я поднялась в свою комнату, хорошо что папа с мамой еще спали, с отвращением сняла рубашку Грега. Позже, я сожгла ее на заднем дворе.

Отец допытывался, видел, что со мной что-то не так, но я говорила, что мы расстались с Мишель и поэтому я такая. Отец сделал вид, что поверил, и мы больше никогда не поднимали эту тему.

— Диана, с тобой все в порядке? — Лиам навис надо мной, я еще не успела прийти в себя после сна, отшатнулась. — Часто тебе сняться кошмары? — он нахмурился.

— Чаще, чем мне хотелось бы, — села на кровати, потерла рукой морок от кошмара.

— Расскажешь, что с тобой происходит? — это началось, он хочет откровенности, а я не хочу выглядеть в глазах Лиама слабой жертвой, я привыкла к той роли хищницы, боялась увидеть в его глазах жалость, больше чем отвращение.

Неужели все изнасилыванные до конца жизни переживают этот день, снова и внова? Или это мне так повезло? Ведь должно ведь когда-то стать легче, хотя бы воспоминания побледнеть?

Тело дрожало, меня бил озноб, беспомощность сковывало.

— Прости, Ди, — Лиам притянул меня к себе. — Тебе плохо, и я еще пристал с распросами, — он успокаивающе гладил меня по голове. Прижимаясь к горячей груди, слушала убаюкивающий голос Лиама, расслабилась. — Расскажешь, когда захочешь. Я не буду больше приставать к тебе.

— Спасибо, — подняла голову, прошептала ему в губы, черные глаза обследовали мое лицо. — Ты такая красивая, Диана и сейчас ты совсем другая.

— Какая?

— Хрупкая и ранимая, настоящая.

Неждно касается губ, ласкает языком, сейчас все происходит по-другому, нежно. Я отвечаю ему взаимностью, ласкаю упругое тело, он наваливается на меня движется во мне плавно с каждым толчком возносит меня в другой мир, где есть только мы, и никакого жуткого прошлого.

Днем, Лиам отвез меня в салон и когда девушки перестали колдовать над моим образм, пришло смс от Мистера:

" Я жду тебя на парковке".

Сегодня я в каком-то романтическом настроении, в душе щемящее чувство радости распирает грудь, перед глазами трансляция нашего утра, и я ловлю себя на мысли, что хочу каждый день так просыпаться, хочу Лиама в свою жизнь. Навсегда.

Выхожу из салона, Вильям стоит опершись на капот, уткнувшись в телефон, когда он поднимает глаза, смотрит на меня так обжигающе, и я не могу сдержать улыбку. Подхожу к нему, Лиам притягивает меня к себе, сердце замирает. Он целует меня, и мне все равно, что он слизывает с моих губ жутко дорогую помаду, хочу еще.

Пока мы едем в его машине он сжимает мою руку и я решаюсь, раскажу ему все сегодня вечером, не хочу, чтобы между нами стояла стена из моего прошлого. Он вернул меня прежнюю, мне будто снова двадцать, жизнь легка и прекрасна, за плечами выросли крылья, а окружающий мир видется исключительно в розовом цвете.

Наша машина подъзжает к месту, где будет проходить прьмьера. Даже из далека вижу вспышки камер, веселое улюлюканье людей мечтавших прикоснуться к звездам.

— Не передумал? — заглядываю в черные глаза Лиама. — Последний шанс, можем выйти сейчас, на вечере будем по отдельности. Ты понимаешь, что тебе придеться выйти из тени, Мистер Икс? — в ответ он подносит мою руку к губам, касается нежным поцелуем.

— Я все решил, еще тогда, в клубе, когда впервые тебя увидел.

— Вы оболльститель Мистер Стронг. Мне пора боятся за свое сердце?

— Диана, — он берет меня за шею пододвигая ближе. — Верь мне. Я никогда не причиню тебе боль. — и я верю, пал последний бастион.

Когда мы останавливаемся, Лиам выходит и открывает мне дверь, улыбаясь, вкладываю свою руку в его. Идем под вспышками по красной дорожке, держа меня под руку.

— Мисс Эванс! — кричат журналисты. — Кто это с вами?

— Мистер… — не успеваю договорить, Лиам заканчивает за меня.

— Вильам Стронг, жених Мисс Эванс, — остолбеневаю. Жених? Слышим перешоптывания журналистов: "Тот самый!".