Наследник - Валерий Гуминский

— Можно и так, — не стал спорить Никита. — Но сейчас я обрел свое родовое имя. Зовите Никитой.

— Да меня Глебушка уже предупредил, — Марина нахмурила брови скорее для кривящего губы ребенка, чтобы тот не вздумал волынить и ел кашу.

Девочка с любопытством уставилась на высокого парня, который вдруг подмигнул ей и сделал легкий пасс руками. Появившуюся на свет нарядную куклу дочка Глеба встретила восторженным вскриком.

— Дядя, ты фокусник? — принимая подарок с горящими от восторга глазами, спросила девочка. — Спасибочки!

— Нет, я чародей, а это куда лучше, чем фокусник, — присаживаясь перед нею на корточки, Никита протянул руку. — Привет. Я Никита. А тебя как зовут?

— Надеждой, — осторожно вложив пальчики в широкую мужскую ладонь, ответила девочка и посмотрела на родителей, как они реагируют на гостя. И успокоилась. Никто не показывал тревогу.

— А брата?

— Сережка.

— Отлично, — Никита встал. — Вот и познакомились.

Пока Марина хлопотала по хозяйству, Глеб позвал Никиту на веранду, где стоял старый диван, накрытый пушистым огромным пледом.

— Может, жахнем по пятьдесят? — подмигнул отставник, показывая на стеклянный шкафчик, где стояло несколько бутылок с разнообразными напитками. — Коньячок для аппетита.

— Если не будешь со мной бои устраивать — соглашусь, — Никита взял протянутый ему толстопузый стакан с янтарной жидкостью. — Будь здоров, Глеб!

— С возвращением! — легонько соприкоснулся своим стаканом Донской. — Рассказывай, зачем тебя в Албазин потянуло?

— Прах матери перевожу в Вологду, — признался Никита. — Пока Астапов решает все бюрократические проблемы, решил по старым друзьям пробежаться. Про тебя частенько вспоминал. Как ты сам? До сих пор в «Гладиаторе» преподаешь бои?

— Ушел я оттуда уже как два года. Руководство школы пошло по наименее затратному пути: стало принимать кого попало для обучения. Тут и купеческие детки, и мажоры местные. Деньги, конечно, хорошие пошли. Открыли еще два отделения, инструкторов набрали. И знаешь, вдруг мне стало скучно. Мысли посещать дурные начали. Зачем я этим непотребством занимаюсь? Для большинства учеников мои методики были всего лишь экзотикой, поняв принципы кои, можно перед девчонками показывать свою удаль. Да и хулиганистых ребят стало весьма много. Подумал я, подумал, обсудил вопрос с Мариной и решил уйти.

— И где теперь?

— Два раза в неделю даю частные уроки для богатых жителей Песков. Тут их около десятка. Мужики организовали спортивный зал. Может, ты видел, в самом конце поселка под желтой черепицей одноэтажное здание…

— Не обратил внимания, — признался Никита, отпивая мелкими глотками коньяк.

— А, неважно! — Глеб хмыкнул. — Железо тягают, лишний вес сбрасывают. Кто-то прослышал, что я преподавал боевые дисциплины, ну и начали меня уговаривать заняться тренировками. Согласился. Группа из пяти человек собралась. Натаскиваю их. Мужик в любом случае должен хотя бы знать, как кулаками махать.

— Нравится?

— Вкус потерял, — признался Донской. — Такое странное ощущение стало периодически накатывать, что где-то совершил ошибку, после которой все пошло не так. Зря, наверное, не согласился на твое предложение поехать в Вологду.

— Не зря, — успокоил его Никита. — Я ведь долго в Петербурге жил, учился, за девушкой бегал, завоевывая ее сердце.

— Завоевал? — с любопытством спросил мужчина.

— Ага. Двойняшек мне родила. Почти два года уже им, — улыбнулся Никита. — Да ты светские хроники не читаешь, что ли?

— Неинтересно, — отмахнулся Глеб. — Домашние хлопоты и дела полностью отрезвляют, некогда за чужой жизнью следить. За деток тебя поздравляю. А жена у тебя, случаем, не та ли красавица, с которой ты в Албазине дружил?

— Та самая, старшая дочь Великого князя Константина Меньшикова. Тамарой зовут.

— Ох ты ж, Никита, — Глеб опрокинул в себя остатки коньяка. — Куда взлетел-то, оказывается. Как ладишь с тестем?

— Стараюсь лишний раз не обращаться, — Никита тоже допил коньяк, но Донской не стал наливать ни себе, ни ему. — Незачем плодить долги, за которые можно независимость потерять.

— Тоже правильно. А сейчас чем занимаешься?

— Строю свою империю, — пошутил волхв. — Очень много дел, связанных с армией. Поставляю магические компоненты, имею много заказов. Работы хватает.

Донской задумчиво кивнул.

— Я же не просто так к тебе приехал, Глеб, — решил открыться Никита. Будь что будет. Согласится на предложение — прекрасно. Захочет и дальше мужикам удары кулаками ставить, его дело. — Еще раз предлагаю переехать в Вологду. Теперь я точно знаю, чего хочу, и какие люди мне нужны. Спецы по боевым дисциплинам сейчас особенно востребованы у меня. Охрана, телохранители, сопровождение семьи, маги, экономисты. В общем, клан я строю.

Глеб озадаченно почесал затылок. Такого размаха желаний молодого парня он не ожидал.

— В Вологде?

— Там мой дом, имение. Где же еще, как не на родной земле?

— А что император? Дозволяет?

— Пока нет. Но я не собираюсь терять время зря. Когда придет время выйти из тени в круг зубастых аристократов, я должен быть готов.

— К войне?

— К очень большой войне. С внешним врагом, — Никита был серьезен. — Есть вероятность, что меня, как потомка Воина-гиперборейца постараются стереть с лица земли. Я и так слишком ярко засветился.

— И кто враг?

— Ватикан. Святая Инквизиция. А наша клановая аристократия будет играть вспомогательную роль, выводя меня на флажки. Глеб, мне нужна сильная, мобильная и преданная армия. Неважно, сколько в ней будет человек: сто или тысяча. Главное, чтобы она могла решать любые задачи. Я смогу дать защиту каждому. Боевые доспехи с амулетной защитой уже есть. Еще что-нибудь придумаю.

— Вспомнил, что я боевой офицер? — хмыкнул Донской, ощущая толчки сердца от слов парня. Амбиции его просто зашкаливали, передавая волны энергии столь чувствительно, что не ощутить их было нельзя. — Допустим, я соглашусь. Как ты обеспечишь охрану моей семьи в случае заварухи?

— Мое «Гнездо» может принять до пятисот человек, — честно ответил Никита. — Любая опасность блокируется силовыми щитами и магической обороной. Но пойми одну вещь, Глеб: моя семья находится в таком же положении, как и другие. В первую очередь будут стараться уничтожить ее. Это самое слабое место в моих планах. Я с тобой честен. У меня интересно, но опасно. Спокойной жизни мы достигнем лет через двадцать, не меньше.

— Или вообще никогда, — добавил Донской, ухмыляясь. — Марина с детьми — мое препятствие. Попробуй ее уговорить, и я без лишних разговоров начну сегодня же собираться к переезду.

— Или никогда, — медленно повторил Никита. — А разве женщина не должна идти следом за своим мужем, поддерживая его в тяготах жизни?