📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиВласть холодного железа - Патриция Бриггз

Власть холодного железа - Патриция Бриггз

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 75
Перейти на страницу:

Она смотрела на меня — но ведь она не вервольф, который может порвать мне горло за вызывающий взгляд, поэтому я не отвела глаз.

Первой опустила глаза она, будто бы сверяясь со своими заметками. Люди — обычные люди — очень плохо понимают язык тела. Может, она даже не заметила, что проиграла соревнование в доминировании, но ее подсознание об этом не забудет.

— Я поняла, что О'Доннелл состоял в штате БДМН охранником, — сказала она, переворачивая несколько страниц. — Может, он приходил расследовать убийства?

— БДМН понятия не имеет об этих убийствах, — ответила я. — Малый народ сам решает свои дела. Если бы они обратились за помощью к федералам, я уверена, этим занялось бы ФБР, а не БДМН. А О'Доннелл был охранником, а не следователем. Мне сказали, что у О'Доннелла не было никаких причин оказаться в доме у каждой из жертв, и я этому верю.

Она снова начала делать заметки. Я раньше никогда не видела, как пользуются стенографией.

— Итак, вы сказали мистеру Адельбертсмайтеру, что О'Доннелл убийца.

— Я сказала, что О'Доннелл единственный человек, чей запах я обнаружила во всех домах.

— Сколько мест вы посетили?

— Четыре.

Я решила не говорить ей, что есть и другие. Не хотела объяснять, почему не обошла все места убийств. Если Зи и со мной не хотел обсуждать мое посещение Волшебной страны, тем более он не захотел бы, чтобы я говорила об этом с адвокатом.

Она снова помолчала.

— В резервации убили четверых, а иные не обратились за помощью?

Я улыбнулась уголками губ.

— Малый народ не любит привлекать к себе внимание. Это может быть опасно для всех. Иные понимают также, что думают о них обычные люди, в том числе федералы. «Хороший иной — мертвый иной» — вот самое распространенное мнение консервативно настроенных работников национальной гвардии, ФБР, БДМН и любого другого правительственного агентства.

— У вас неприятности с федеральным правительством? — спросила она.

— Насколько мне известно, ни у кого нет предубеждений против механика-полукровки, наполовину индианки, — ответила я, отвечая откровенностью на откровенность, — так почему у меня должны быть неприятности? Но я прекрасно понимаю, почему иные не стремятся обратиться к правительству с просьбой о расследовании убийства: в прошлом их отношения были далеко не безупречны. — Я пожала плечами. — Может, если бы иные быстро поняли, что убийца не из их числа, они поступили бы по-другому, не знаю.

Она снова просмотрела свои записи.

— Итак, вы сказали Зи, что О'Доннелл убийца?

Я кивнула.

— Потом взяла грузовичок Зи и поехала домой. Когда мы расстались — было раннее утро, примерно четыре часа. Как я поняла, он собирался пойти к О'Доннеллу и поговорить с ним.

Я пожала плечами, посмотрела на Кайла и попробовала решить, насколько можно доверять его суждениям. Только правду, гм? Я вздохнула.

— Так он сказал, но я совершенно уверена, что, если бы у О'Доннелла не нашлось хорошего объяснения, до утра он бы не дожил.

Ее карандаш со стуком упал на стол.

— Вы хотите сказать, что Зи отправился к О'Доннеллу, чтобы убить его?

Я перевела дыхание.

— Вам этого не понять. На самом деле люди совершенно не знают малый народ. Помещать иного в тюрьму… непрактично. Прежде всего, это невероятно трудно. Удержать в заключении обычного человека трудно. Удержать иного, если он не захочет остаться, почти невозможно. А пожизненное заключение вообще очень невыгодно, если вспомнить, что иные живут сотни лет. — Или даже гораздо больше, но публике об этом знать не обязательно. — Если его отпустить, он вряд ли успокоится, объявив, что справедливость восторжествовала. Малый народ мстителен. Если вы помещаете иного под арест — неважно, по какой причине, — вам лучше умереть до того, как он выйдет на свободу, или вы пожалеете, что не умерли. Человеческое правосудие просто не готово иметь дело с малым народом, поэтому он сам о себе заботится. Иного, совершившего серьезное преступление, например убийство, просто казнят на месте.

Вервольфы поступают так же.

Она ущипнула себя за переносицу, как будто у нее заболела голова.

— О'Доннелл не был иным. Он был человеком.

Я хотела объяснить ей, что люди, привыкшие к своему правосудию, не будут так стараться, если преступник человек, но решила, что это бесполезно.

— Остается фактом, что Зи не убивал О'Доннелла. Кто-то побывал в доме охранника до Зи.

Ее бесстрастное лицо не говорило о том, что она мне верит, поэтому я спросила:

— Вы знаете историю Томаса Рифмача?

— Честного Томаса? Это сказка, — ответила она. — Прототип ирвинговского «Рипа ван Винкля»[23].

— Гм, — сказала я. — На самом деле я считаю, что это в основном подлинная история. Во всяком случае, Томас — реальная историческая личность, известный поэт тринадцатого века. Он утверждал, что королева фей семь лет продержала его у себя, потом позволила вернуться. То ли он попросил королеву дать ему знак, который мог бы показать родичам, чтобы они ему поверили, то ли просто украл у нее поцелуй. Какова бы ни была причина, свой дар Томас получил, но, как и большая часть даров малого народа, тот оказался скорее проклятием, чем благословением. Королева отняла у Рифмача способность лгать. Для дипломата, любовника или дельца это жестокий дар, но малый народ часто бывает жесток.

— Что вы хотите сказать?

Говорила она недовольно. Думаю, ей не нравится считать волшебные сказки правдивыми. Это распространенное отношение.

В малый народ люди могут поверить, но сказки есть сказки. В них верят только дети.

Сами иные всячески поддерживают такое отношение. Ведь в большинстве сказок малый народ не выглядит дружелюбным. Возьмите, например, сказку «Гензель и Гретель». Зи как-то сказал мне, что в резервации немало иных, которые, если бы им разрешили любимую диету, с удовольствием ели бы людей, особенно детей.

— Он был проклят тем, что стал как малый народ, — сказала я. — Большинство малого народа не может лгать, и Зи — не исключение. Они прекрасно умеют заставить вас поверить, что говорят одно, тогда как на самом деле говорят другое. Но лгать они не могут.

— Лгать могут все.

Я напряженно улыбнулась ей.

— Иные — нет. Не знаю почему. С правдой они могут проделывать черт знает что, а вот солгать ни-ни. Вот так. — Я вздохнула с несчастным видом. Все пыталась найти способ оградить от участия дядюшку Майка, но, к несчастью, это, по-видимому, невозможно. Мы с Зи после ареста не разговаривали; это известно. И мне обязательно нужно убедить ее, что Зи невиновен. — Я еще не разговаривала с Зи, так что не в курсе его истории…

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 75
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?