📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПолитикаПолитические деятели викторианской Англии - Игорь Самуилович Менщиков

Политические деятели викторианской Англии - Игорь Самуилович Менщиков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 79
Перейти на страницу:
требовала, чтобы ей резко увеличили содержание и допустили к решению государственных дел. Лорд Мельбурн посоветовал передать эти дела в правительство, где он сумеет вежливо, но решительно отказать матери королевы герцогине Кентской. Королева выезжала на прогулки вместе с премьер-министром, рисовала его портреты и откровенно скучала, когда Мельбурна не было рядом, о чём и записала в дневнике. Однако делать неосторожные выводы об отношениях королевы и её премьер-министра, которого она запросто звала «мой лорд М.», было бы ещё более неосторожно. Мельбурн был старше её на сорок лет, королева потеряла своего отца в младенчестве, премьер-министр недавно потерял сына, очень эксцентричного молодого человека. Поэтому вполне естественно, что юная королева отнеслась к нему как к своему учителю, если угодно — отцу. Ему же доставляло удовольствие учить эту девочку жизни и управлению королевством.

Вскоре, однако, он подал ей плохой совет, и королева оказалась втянута против воли в светский скандал. Королева терпеть не могла леди Флоренс Гастингс, одну из своих придворных дам. Она считала её нескромной, шпионкой и любовницей сэра Джона Конроя. Последний был секретарём матери королевы герцогини Кентской, а как поговаривали злые языки — и не только секретарём. Он унижал принцессу Викторию и держал её в почти полной изоляции, стремясь овладеть её волей, а затем направлять её, когда она станет королевой, а может и управлять за неё. Королева разрушила эти замыслы в первый же день своего царствования и нашла верного союзника в лице Мельбурна, но Конроя продолжала ненавидеть. Воспользовавшись тем, что упомянутая леди Флоренс стала проявлять признаки болезни, а живот её заметно увеличился, придворные сплетники распустили слух, что эта фрейлина королевы ждёт ребёнка от Конроя. Мельбурн посоветовал избавиться под этим предлогом от неугодной придворной. У королевы хватило ума не торопиться с этим. Скандал вылился тем временем на газетные страницы. «Таймс» поддерживала королеву и премьер-министра, «Морнинг пост» — леди Флоренс и обиняком нападала на королеву, изображая её жестокой и черствой особой. Вскоре леди Гастингс умерла. Вскрытие обнаружило, что она сохранила невинность, а причиной большого живота стала опухоль печени, которая и привела к летальному исходу. Королева чувствовала себя немого виновной. Мельбурн твердил, что не следует брать это в голову и уж тем более публично признаваться в том, в чём королева и не виновата. Скандал разрастался. Радикальные и либеральные газеты кричали о королеве-убийце, толпа называла её «миссис Мельбурн», в окна королевы полетели камни, а от её недавней популярности не осталось и следа[49].

Одновременно с этими мелкими с точки зрения политики делами Мельбурну пришлось столкнуться и с политическими сложностями. Внутри страны нарастала агитация радикалов, которые считали реформы 1830-х годов недостаточными, раздавались голоса в пользу ликвидации монархии, позиции вигов заметно пошатнулись в связи с внешнеполитическими трудностями. Британия оказалась втянутой в очередную войну на границах Индии с Афганистаном, стремление англичан любой ценой «открыть» для своей торговли Китай привело к Опиумным войнам, осложнилась международная обстановка и в Европе.

Министр иностранных дел лорд Палмерстон, о котором ещё пойдет речь, не отличался в обхождении дипломатичностью. Как писал король Бельгии Леопольд в письме к своей племяннице королеве Виктории, излюбленный дипломатический приём Палмерстона — наступать ногой на горло контрагента, а когда Мельбурн формировал свой кабинет в 1835 году, многие послы настоятельно просили не назначать на должность министра иностранных дел Палмерстона. Мельбурн не был, однако, свободен в выборе и оставил Палмерстона в министерстве иностранных дел, который занял жёсткую националистическую (или, как говорили в европейских столицах, эгоистическую) политику во всех европейских делах. В 1838 году обострился вновь восточный вопрос. Несколько раньше египетский паша Муххамед-Али поднял мятеж против султана. Европейские политики и державы (кроме Франции) оказали поддержку Стамбулу, а царь Николай даже военную. Турецкая империя была спасена. Палмерстон последовательно поддерживал султана против паши, что окончательно испортило отношения с Францией. В ходе состоявшихся дебатов по внешней и колониальной политике, в частности по китайским делам, правительство потерпело поражение, и Мельбурн подал в отставку.

Королева была расстроена и не скрывала этого: «Я действительно думала тогда, что моё сердце разорвётся от горя». «Не бросайте меня!» — просила она уходившего в отставку премьер-министра[50]. Хитроумный премьер-министр предсказал Виктории, что произойдет, и дал ей совет, как поступать. Она последовала его плану, который полностью реализовался. Королева пригласила герцога Веллингтона для консультаций. Он, как и ожидалось, отказался сформировать кабинет, порекомендовав для этой цели лидера тори в палате общин сэра Роберта Пиля, которого королева не любила. Скрепя сердце Виктория «послала за Пилем». Он почтительно потребовал сместить хотя бы часть придворных дам, которые были из вигских семей и поэтому могли нежелательно влиять на королеву или предавать правительственные тайны. Достаточно сказать, что одна из ближайших королевских дам, леди Тэвисток, была замужем за старшим братом лорда Джона Рассела. Королева твёрдо отказала. Пиль заявил, что не сможет сформировать правительство. Этот поступок вызвал восторг среди вигов. Лорд Грей, Мельбурн и другие высказали полное удовлетворение «мудрым и твёрдым поведением монархини». Королева вновь призвала «лорда М.» и испортила отношения с тори. Так возник и разрешился «вопрос о фрейлинах» («bedchamber question») — последний в истории Британии, когда мелкие придворные интриги столь серьезно влияли на политическую ситуацию.

Лорд Мельбурн был рад вернуться к власти. Он продолжил свою политику, которую многие называли недальновидной и безрассудной. Отношения с королевой строились на прежних основаниях. Мельбурн говорил о делах между прочим, развлекая Викторию двусмысленными шутками, которые искренне её забавляли. Он рассказывал анекдот про старуху из племени каннибалов или смешил, передразнивая фамилии китайских сановников и купцов, или едко комментировал прессу. Оба громко смеялись этим шуткам. Герцог Веллингтон, который и сам любил громко хохотать, считал, что смех в данном случае неуместен. Он говорил, что Мельбурн — лучший министр, которого может пожелать королева, но своим легкомыслием учит легкомысленно относиться к серьёзным делам и оказывает не совсем хорошее влияние на королеву. Когда Виктория устроила бал по случаю приезда русского цесаревича Александра Николаевича и танцевала до утра, кто-то из политиков заметил, что королева любит танцевать и заглядывается на красивых молодых людей, Мельбурн равнодушно ответил: «В этом нет ничего противоестественного»[51]. Когда королева прочитала о бедственном положении в Ирландии, она всерьёз обеспокоилась и заинтересовалась этой частью своих владений. Премьер-министр заверил её, что там всё просто благополучно, страна процветает, а все эти статьи и разговоры — плод ума опасных радикалов. Более того, вся её страна находится в прекрасном состоянии. Все эти реформы могут только ухудшить его и

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 79
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?