Подари мне любовь - Люси Дейн

— Подожди минутку. Сейчас мы с тобой побалуемся чайком. Молли! У тебя чайник на плите?

— И даже чай заварен, — донеслось с кухни. — Угощайтесь.

— А ты посидишь с нами? — спросила Софи, доставая из буфета чашки.

— Я уже пила, — откликнулась Молли. Затем что-то металлическое грохнулось об пол. — Дьявол! Крышку уронила…

Софи направилась на кухню.

— Не обожглась?

— Нет… Возьми чай сама, ладно? Мне некогда — я готовлю ужин.

Вскоре перед Дженни появилась чашка ароматного крепкого напитка.

— Пирожное бери, — кивнула Софи на вазу. — Песочное. Молли пекла. Она у нас мастерица по этой части.

Дженни положила на блюдце пару сдобренных сливовым джемом пирожных.

— Так что это за история с леди Камиллой? — спросила она подчеркнуто беззаботным тоном, отламывая и отправляя в рот первый кусок.

Софи подняла палец, прося подождать, а сама повернулась в сторону кухни.

— Молли, только представь, дверь наверху снова оказалась открытой!

— Да ну? С чего бы вдруг? Ведь никто из хозяйской родни не приезжал…

— А при чем здесь родня? — осторожно поинтересовалась Дженни.

Софи сделала глоток чая.

— Понимаешь, никто в доме не любит бывать в той комнате. Как правило, мы держим ее запертой. Но время от времени она загадочным образом открывается. Чаще всего это происходит, когда в Блэквуд-холл приезжают родственники хозяев.

— И вы полагаете, что дверь отпирает призрак леди Камиллы?

— Кто ж еще? — удивилась Софи.

— Расскажите мне об этой женщине, — попросила Дженни.

— Видишь ли, дочка, история леди Камиллы очень мрачная и даже, я бы сказала, трагическая. Сэр Родни Блэквуд, построивший этот дом в тысяча пятьсот тридцатом году, женился на Камилле, будучи человеком в годах. Она же оказалась девушкой темпераментной и своенравной. Поначалу все как будто складывалось неплохо: Камилла родила сэру Родни сына. Но скоро ей наскучил пожилой супруг, и, оставив ребенка заботам многочисленных нянек, она принялась открыто флиртовать с молодыми людьми на разного рода торжествах и приемах. Ясное дело, сэру Родни это не понравилось. Он перестал вывозить жену в свет, надеясь, что та остепенится… — Софи откусила кусочек пирожного, с удовольствием прожевала, затем продолжила: — Но стало только хуже. Со скуки Камилла обратила внимание на одного молодого кучера. Если верить дошедшим до наших дней преданиям, Камилла воспылала к парню страстной любовью. Однако продолжалось это недолго. Как-то раз, неожиданно вернувшись домой с охоты, сэр Родни застал Камиллу с кучером в собственной супружеской постели. — Софи кивнула куда-то в сторону. — Хозяйская спальня находилась тогда в левом крыле дома, куда сейчас пускают туристов. Да… Нетрудно представить, какой гнев охватил обманутого супруга. В тот же день он запер леди Камиллу наверху, а кучера… — Софи вздохнула. — История умалчивает, что именно приказал сделать с ним сэр Родни, но вскоре парня похоронили. По некоторым слухам, живьем…

Дженни вздрогнула, словно ее коснулся могильный холод.

— А что стало с леди Камиллой?

— Она так больше и не вышла из своей домашней темницы. То ли умерла от горячки, то ли просто тихо угасла от тоски.

Дженни помолчала.

— И вы верите этой истории?

— Да она известна всей округе. И потом, сохранились ведь кое-какие записи в семейных архивах… — Заметив, что Дженни допила чай, Софи тоже отодвинула чашку и встала. — Ну, у меня еще множество дел, дочка. После потолкуем, времени впереди предостаточно.

Дженни тоже встала со стула и только собралась поблагодарить Софи и Молли за чай, как зазвонил висящий на стене телефон. Софи сняла трубку.

— Да? Да, мэм, она здесь. Хорошо, сейчас передам.

Повесив трубку, она повернулась к Дженни.

— Леди Эстер просит тебя зайти.

Та кивнула.

— Иду.

— Ужин у нас в семь часов! — крикнула из кухни Молли. — В столовой.

— Вы звали меня? — озабоченно спросила Дженни, коротко постучав в дверь и сразу войдя.

— Да, дорогая, — томно ответила Эстер. — Что-то я неважно себя чувствую. Какая-то слабость навалилась, и голова слегка кружится…

Дженни подошла к креслу, в котором сидела Эстер, прижала пальцы к ее запястью и устремила взгляд на свои наручные часы, считая сердечные удары.

— Пульс у вас почти в норме.

— Да? Ну и хорошо. Просто, наверное, скоро погода изменится. Я очень чувствительна к метеорологическим переменам.

— В таком случае могу предложить вам расслабляющий массаж.

Эстер вяло покачала головой.

— Ведь это долгая история. Придется раздеваться, укладываться… У меня нет на это сил.

— Ничего не нужно. Я лишь попрошу вас сесть вот сюда.

Дженни поставила посередине комнаты стул и помогла Эстер переместиться на него. Затем встала сзади и принялась мягко массировать мышцы плеч, шеи, постепенно передвигаясь к затылку и висками. Эстер попыталась продолжить разговор, но Дженни посоветовала ей просто посидеть, расслабившись и закрыв глаза.

Спустя некоторое время дыхание Эстер стало размеренным, черты лица разгладились, а на губах возникла едва заметная улыбка.

— Да ты кудесница! — удивленно воскликнула Эстер, когда процедура была закончена. — Мне и впрямь стало лучше. Вот не думала, что с помощью простого массажа можно добиться такого эффекта.

Дженни кивнула.

— Теперь можете вернуться в кресло. Кстати, если желаете, я начну регулярно делать вам косметический массаж лица. — Заметив вспыхнувший в медово-карих глазах Эстер интерес, она добавила: — Он очень полезен, особенно той категории женщин, которым уже за тридцать.

Эстер негромко рассмеялась.

— В таком случае мне давно пора прибегнуть к этому средству. И как часто следует делать подобный массаж?

Дженни усмехнулась, поправляя очки.

— Наша преподавательница говорила, что каждый день. Только тогда будет заметен результат. Который, кстати, будет не хуже, чем после пластической операции, — многозначительно добавила она. — Потому что повысится тонус лицевых мышц, они омолодятся, станут упругими.

Эстер потрогала щеки кончиками пальцев.

— В самом деле?

— Конечно. Так что, если вы не против, прямо завтра и начнем.

— И станем повторять это каждый день?

— А почему бы и нет? — улыбнулась Дженни. — Ведь для этого не придется ездить в косметический салон, потому что мы с вами находимся под одной крышей.