Опасная фамилия - Антон Чиж

Ванзаров попросил показать. Серж подошел к столу, отодвинул широкий ящик под столешницей.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он.

– Не можете найти? – спросил Ванзаров, как бы ненароком демонстрируя находку из вазы. – Случайно не этот?

Серж только молча кивнул.

– Благодарю вас. Трудно не узнать. Вещь приметная, перламутровые вставки, даже вензель имеется: «СК». Подарок?

– От сослуживцев на прошлый день рожденья, – ответил Каренин. – Где вы его нашли?

Ванзаров хотел уклониться от ответа, но передумал.

– Убийство – большое испытание для нервов, – сказал он. – Многие не рассчитывают своих сил. Это только кажется, что убить просто. Нажал на курок – и все. Неопытные люди на этом попадаются. Сразу после преступления у них наступает состояние, близкое к панике и эйфории одновременно. Они плохо понимают, что и зачем делают. Совершают поступки, какие в нормальном состоянии никогда бы не совершили. То есть глупости. Это касается всех. Умные люди чаще всего делают самые элементарные ошибки.

Отодвинув кресло, Серж сел, положив руки точно на подлокотники.

– Вы меня подозреваете, – печально сказал он. – Тогда остается перейти на понятный вам язык. Мне не было смысла убивать своего отца потому, что я значительно богаче его. Дома, и этот, и загородный, давно переписаны на меня. У меня нет никакого мотива и причины убивать Алексея Александровича. Тем более что этот случай может нанести серьезный урон моему делу..

– Чем же вы зарабатываете на безбедную жизнь?

– Имею касательство к строительству железных дорог.

– Похвально, – сказал Ванзаров. – Как же быть с госпожой Остожской?

– Повторяю вам: я не знаю ее, – ответил Серж.

Лебедев, хоть и занимался рамой, слушал внимательно и не мог упустить такую промашку подозреваемого. Он хмыкнул презрительно и громко.

Серж перевел взгляд на криминалиста и кашлянул, привлекая его внимание.

– Господин Лебедев, безусловно, радуется, что я попал в детскую ловушку. Но я понимаю, что с господином Ванзаровым не следует играть в игру «ах, про кого это вы упомянули?». Я понял, что он спрашивает о мертвой барышне. Внизу мы только о ней и говорили. Повторяю: я не знаю, кто она. И мне нет никакой выгоды, резона или желания убивать ее. Хуже объяснения с женой, как она оказалась в нашем доме и в нашей спальне, ничего быть не может.

Как нарочно, в коридоре послышался высокий голос хозяйки, которая отчитывала чиновников полиции, требуя ответа: по какому праву они явились в ее дом. Пристав Цихоцкий не решился пускаться в объяснения, а предоставил это право другим. Он лишь открыл перед дамой дверь. Надежда Васильевна вошла и, игнорируя присутствие Ванзарова и Лебедева, который терзал раму, сразу обратилась к мужу.

– Сергей Алексеевич, почему в доме полиция? – сказала она тоном, не требующим ответа. – И почему дверь в спальню закрыта. Что за странные шутки. Мне надо пройти.

Она вошла так быстро, что Ванзаров не успел ее удержать. А дальше последовало то, что должно было случиться. Раздался истошный женский визг. Надежда Васильевна выскочила, подобрав юбку и подпрыгивая на цыпочках, как будто увидела мышь. Серж попытался ее успокоить, она завизжала пуще, так, что пристав в коридоре зажал уши. С ней случилась истерика. Плохо понимая, что она говорит, Надежда Васильевна бросала обвинения в лицо мужу, что он привел в дом проститутку, что осквернил их ложе, что теперь ему не отмыться, и тому подобное. Двое мужчин пытались как-то урезонить ее, а третий даже полез в походный чемоданчик за каплями успокоительного. Лекарства не понадобились. Надежда Васильевна осеклась, тяжело отдышалась и посмотрела на мужа мутным, но вполне осмысленным взглядом.

– Ноги моей не будет в этом доме, – сказала она. – Я немедленно уезжаю в Петергоф. Извольте вызвать извозчика.

Она вышла, не слушая робких оправданий Сержа. Так и не догнав жену, он вернулся, снова сел в кресло и схватился за подлокотники.

– Видите, что стряслось… – говорил он, словно Ванзаров был причиной его несчастий. – Надеюсь, теперь понимаете? Боюсь вообразить, чем все это кончится для моей семьи. Только об одном прошу вас: постарайтесь избежать огласки, насколько это возможно.

Ванзаров ничего не мог и не стал обещать. Он вызвал пристава, разрешил ему заняться протоколом и потребовал вызвать фотографа. Снимки непременно нужны. Закрутилась обычная суета заведения дела. Лебедев, оставив раму, подошел к столу и стал что-то выискивать среди письменных принадлежностей, остановился на ноже для бумаг и отошел с ним к чемоданчику. Ванзаров, не вмешиваясь в дела участка, занялся изучением книжных корешков. О Каренине, кажется, забыли окончательно. Он покорно смотрел на чужих людей, хозяйничающих у него столь бесцеремонно. Ничего другого ему не оставалось.

До следующей встречи у Мити было времени достаточно, чтобы заехать в гостиницу «Англия», где проживала его сестра. Ольга встретила его заспанной, словно утро для нее начиналось после полудня. Но все же предложила брату чаю, Митя отказался и стал расспрашивать, что слышно о новой роли. По осени в императорском Мариинском театре, где она служила, ожидалась премьера нового балета композитора Глазунова. Ольга мечтала получить там главную партию. После этого можно рассчитывать на статус примы. А это совсем не то, что выходить в эпизодах и танцах. Беда была в том, что на эту партию было слишком много охотников. Но ее покровитель обещал все устроить.

Митя был не слепой, он знал, что за такой номер надо платить деньги, которых у сестры не было. Да и покровительство в балете не дешево обходится. Он только не хотел допускать до себя мысль, что его любимая сестра попросту содержанка. Если бы кто-то сказал ему такое, Митя полез бы в драку. Сам же знать не хотел, кто этот покровитель Ольги. Ни имени, ни фамилии, ни того факта, что он вообще существует. Его устраивал молчаливый договор с сестрой: об этом ни ползвука.

Выговорив тревоги и ожидания, Ольга спросила об отце. Константин Дмитриевич Левин, как только узнал, что дочь его поступила в балет, отказался знать ее, чуть не проклял. Как видно, Левин пребывал в неведении, на какие средства балерина позволяет себе номер в дорогой гостинице.

Митя честно признался, что отец пока не сдвинулся ни на шаг в своем упрямстве. Но он с ним попробует поговорить еще раз. Как, впрочем, и с нужными людьми, что помогут в назначении на роль. Ольга удивилась, что брат может быть полезен в таком тонком вопросе. Он клялся все устроить. Обняв сестру и обещав передать от нее привет матери, Митя вышел из номера. Спустившись в холл гостиницы, он задержался, чтобы взять свежую газету. Уже направляясь к дверям, он вдруг остановился, заметив девушку в строгом скромном платье. Она только чуть взглянула на него и прошла мимо. Но этого было достаточно: Митя остолбенел.

У девушки были черные волосы, спокойное, чуть бледное лицо и капельку полноватая фигура без других недостатков. Но не это так поразило его. Мите показалось, что это лицо он где-то видел, только не может вспомнить, где. Что-то такое в нем было, отчего его сердце вдруг забилось и не могло остановиться. Ему показалось, что он давно знает эту незнакомку и мечтал с ней встретиться. Митя тут же нафантазировал самое бурное продолжение мимолетной встречи. Но в одном он теперь был уверен: он найдет ее и познакомится во что бы то ни стало. Это так просто: он же знает, где она живет.