Тайный Санта. Любовь под знаком Мерседеса - Натали Нил

год. А ты…

Даю ему высказаться. Почему-то мне так неинтересно, что у него было с той девкой…

— Мне так жаль, что так всё получилось…

— Мне тоже, Марк. — забираю руки и прячу под стол. — Наверное, это не так уж и важно… — опускаю глаза и с интересом рассматриваю скучную тёмно-синюю скатерть.

— Ты, правда, так думаешь?

— Правда.

Марк шумно выдыхает, улыбается и откидывается на спинку диванчика.

— Лиз, я долго думал и тянул… Я был неправ. Наверное, ты устала ждать. Отчасти, думаю, поэтому и отказалась встречать со мной Новый год… В общем… — он тянется к барсетке, а я замираю, уже понимая, что он достанет.

Марк оправдывает ожидания. Передо мной на столик ложится коробочка для ювелирных украшений. Сердце ухает об рёбра и сбивается с ритма. Ощущение неотвратимой катастрофы укутывает плотным одеялом, забирает весь воздух из лёгких… Ну вот зачем?..

Марк, не замечая произошедших во мне перемен, улыбается и продолжает:

— Лиза… в общем, я люблю тебя. Выходи за меня замуж.

Я смотрю на коробочку, как на ядовитого паука, которых до смерти боюсь. Марк сам её открывает, и в полумраке бара ярко сверкнул драгоценный камешек. Я прикрываю глаза и рвано выдыхаю.

— Мар…

— Лиза, я понимаю, что момент, возможно, не самый лучший, но зачем тянуть? Мы знаем друг друга, хрен знает, сколько. Жильё у меня — своё. Работа у меня всегда будет. Я хороший аналитик. Со временем наберусь опыта — стану отличным. У меня уже есть предложения от очень солидных организаций. Я могу тебя обеспечить. Не захочешь работать, будешь дома сидеть… Лиз, я ж люблю тебя…

Я до боли сжимаю пальцы под столом. Вот, зачем? Зачем?! Упорно молчу, и Марк, не дождавшись ответа, вдруг спросил:

— У тебя было что-то с тем мужиком?

— А это тут причём? — вскидываю на него взгляд.

— Тогда в чём проблема? Лиза… даже если ты тоже… — он запнулся и с явным трудом продолжил, — позволила себе новогоднее приключение, я это переживу. Будем считать, что мы оба сделали ошибки. Ты выйдешь за меня замуж?

Медленно, как во сне, качаю головой и слышу, как трещат по швам наши отношения… как опадает осколками мой уютный мир с ним.

— Я не понимаю… Лиза? — в глазах Марка такая растерянность и боль, что мне становится стыдно. Но я не собираюсь жить с мужчиной только потому, что мне стыдно отказать ему.

Я не хочу всю жизнь скучать рядом с надёжным, умным, но чертовски нудным мужем…

— Марк… прости… я не хочу.

Марк кусает губы, усмехается:

— Вот это ты меня уделала… Всё из-за него, да? Из-за того мужика?

Молчу.

— Лиза, сколько ты его знаешь? Что между вами было? Ты спала с ним?

Упорно молчу. Ищу глазами официанта, но этот подлец, видя, что у нас серьёзный разговор и не думает к нам подходить.

— Лиза, хватит молчать! — повышает Марк голос. — Ты выйдешь за меня замуж? — в полумраке бара его глаза сверкают какой-то яростью. Я никогда его таким не видела… Никогда!

Я качаю головой и пожимаю плечами…

Марк подрывается из-за стола, хватает коробочку с кольцом.

— Да и пошло оно всё! — он с размаху швыряет её об пол и, схватив пальто, быстро уходит из бара.

Больше всего на свете мне хочется вернуть его, но я просто смотрю, как умирает наше возможное будущее… Мне так грустно…

Наконец, официант отмер и подошёл к столику.

— Прошу прощения… горячее подавать?

Плохо понимая, что он говорит, поднимаю на него глаза.

— Вам плохо? — доносится до меня, как издалека, его обеспокоенный голос.

— Что?… — касаюсь лба рукой. — Нет, спасибо, всё хорошо. Несите горячее.

Официант с сомнением смотрит на меня, а мне уже всё равно. Надо ж проводить в последний путь своё спокойное и обеспеченное будущее с нормальным мужиком… Какая же я дура… просто дура…

Официант поднимает коробочку и осторожно ставит на стол. Глупое ты колечко, радостно блестишь в редких отблесках светильников и огоньков гирлянд… Красивое. Прячу коробочку в сумку. Потом отошлю Марку домой… или в банк.

Смотрю на ловко расставленные официантом блюда на столе и так тошнит… В глазах появились слёзы. Залпом опрокидываю в себя бокал вина, подаю официанту свою платёжную карту и прошу:

— Вызовите мне такси, пожалуйста…

— А… как же… — похоже, мальчик плохо понимает… как и я.

Киваю на стол:

— Вы можете отметить вместе с коллегами Новый год, Рождество или что-то ещё. А сейчас просто вызовите мне такси. — повторяю спокойно, хотя мне уже хочется сорваться с тормозов.

— Мы можем всё упаковать. Десять минут, и мы всё сделаем.

Господи… почему он просто от меня не отвяжется? Я закатываю глаза и повторяю просьбу, в который раз. Наконец, мальчик понял и ушёл проводить оплату. Я натягиваю пальто и жду такси на улице. Хорошо у меня новый год начался… Так хорошо, что выть хочется.

Дома мама глянула на меня, я покачала головой, и она не стала задавать вопросов. Какие уж тут вопросы.

Я снова плачу в подушку. Теперь по второму мужчине, перед которым закрыла дверь в свою жизнь. Может, я неправа? Может, зря я так?

Посреди ночи встаю с постели и смотрю на снег, медленно, как в сказке, падающий с небес… Вот так и мои слёзы, катятся и катятся… падают и падают… И самое печальное, если бы не Стасик, я б, наверное, приняла предложение Марка. И жила бы себе, как королева… Потянулась за чем-то ярким, манящим, весёлым… сиди теперь, Лиза, у разбитого корыта. Я растёрла слёзы по лицу и пошла в постель.

Заметай, снег, всё, что было… Начинаем с чистого листа…

Глава 23

Как всегда зимой, в компании затишье в работе. Но в цифры всегда можно нырнуть так, что думать о чём-то постороннем — не получится…

— Лизунь, ты одна? — Сонечка заглянула ко мне в кабинет.

Увидев, что я одна, она зашла, плотно претворила за собой дверь и села в кресло напротив.

— Ну ты как, солнце? — она участливо заглянула в мои глаза. У самой-то они счастьем лучатся…

Всё-таки, счастье идёт нам, девочкам. Сонечка ещё красивее стала. Они с Авериным не демонстрируют свои отношения, но я-то знаю, что они иногда даже посреди дня исчезают… понятно, для чего. Хорошо, что могут сослаться на клиентов. Смотрю на них и на душе ещё больше кошки скребут. Может, соглашаться с предложением Филиппа? Пусть знакомит с каким-нибудь задротом. Хоть не буду себя чувствовать брошенкой со всех сторон… Ох, мама… что ж