Женитьба Уайлдера - Лин Стоун

Лора расхохоталась.

Пальцы Шона вдруг стали играть пуговицами ее воротника, а взгляд искрящихся зеленых глаз сосредоточился на ее шее. Но Лора знала, что не должна допускать продолжения.

— Шон, мне кажется… нам не стоит рисковать…

Тут послышался громкий стук в дверь, за которым последовало веселое приветствие:

— Друзья, скорее прячьтесь под одеяло — мы пришли!

Лора отскочила от Шона как раз вовремя: дверь открылась, и в комнату вошли три человека. Шествие возглавляла Лулу — она бросила на кровать охапку яркой одежды и белых манжет. За ней следовал Валентин. Он держал в руках чемодан — из тех, что Шон оставил в гостинице.

— Утащил из твоего номера в «Ленуаре». Это единственный чемодан, который пролез в окно, — пояснил Реноден. — Впрочем, мадам не понадобится много вещей, пока ты с ней. — И он повернулся к человеку, который походил на него, но был моложе и казался не таким худым. — Доминик!

— Вот вам средства к существованию, — объявил незнакомец, прислонив к стене старый, заляпанный краской мольберт и кожаный чемодан. — Если вам понадобится что-то еще, скажите мне. — Он улыбнулся Шону и с интересом, изогнув бровь, взглянул на Лору. — Я полагаю, мадам Уайлдер? Доминик Реноден, к вашим услугам, — представился он, отвесив глубокий и изящный поклон.

— Очень приятно, мсье Реноден, — ответила Лора, протянув ему руку. Не довольствуясь рукопожатием, он громко чмокнул Лору в губы. Ошеломленная его дерзостью, она замерла, а Доминик с лукавой улыбкой произнес:

— Выдающаяся дама! А лягаться она умеет?

В ответ на этот наглый вопрос Лора пнула его в коленку. Все, включая Шона, громко рассмеялись, и звонкий голос Лулу восторженно произнес:

— Она — нашего поля ягода! Да здравствует Маленький Лебедь!

— Это просто сумасшедший дом! — воскликнула Лора, стараясь перекричать шум. — Я знала, что мне здесь понравится.

— Вон туда, — указал путь Валентин. Обняв Лору за талию, Шон пошел за ним, к столику рядом с танцевальной площадкой.

Судя по всему, их поджидали. Как только они сели, рыжеволосая женщина, поприветствовав их как старых друзей, вручила два бокала вина. Шон кивнул в знак благодарности и послал ей воздушный поцелуй. Раскачиваясь на стуле, Лора подняла свой бокал, тоже приветствуя хозяйку.

Шон не мог оторвать взгляд от Лоры, облачившейся в новый наряд. Глубокий вырез блузки чуть ли не наполовину открывал грудь, которая высоко вздымалась при каждом вдохе, а белоснежные кружева едва прикрывали соски. Свои роскошные волосы она собрала в свободный узел, подражая Лулу, и слегка намочила обрамлявшие лицо локоны, чтобы они не распрямлялись. На шее была широкая черная бархотка — как раз в том месте, к которому ему так хотелось прижаться губами. А почему бы и не сделать это? Обняв Лору, он поцеловал ее под самой лентой.

— Шон! — И она игриво отпихнула его. Тут оркестр начал играть вальс, от которого Штраус заскрипел бы зубами.

— Потанцуем? — спросил Шон. Ему нужен был любой повод, чтобы подержать ее в своих объятьях. Сделав еще один глоток вина, Лора с готовностью кивнула.

Сквозь толпу танцующих Шон провел ее туда, где не было ярких огней и всюду плясали загадочные тени. Он прижимал ее к себе так крепко, что в приличном обществе это вызвало бы нарекания. Но в ночном Париже позволялось все. Пока они вальсировали, Шон думал: «Хорошо, если бы не было ни прошлого, ни будущего, а это мгновение длилось вечно». И почти поверил, что он и вправду местный художник, ищущий вдохновения в парижской ночной жизни вместе со своей прекрасной моделью по прозвищу Маленький Лебедь.

Когда Лора, поддерживаемая Шоном, поднялась по лестнице в их новое жилище, было уже полчетвертого утра. Войдя в мансарду, они в изнеможении рухнули на кровать. Издав тяжелый стон, Шон прикрыл глаза ладонью.

— Это был кошмар, тебе не кажется?

Она пододвинулась к нему поближе.

— Самый замечательный кошмар в моей жизни. Мне никогда еще не было так хорошо. — Она быстро и нежно коснулась его губ своими, жалея о том, что не может позволить себе большего. — Спасибо тебе, Шон.

— И тебе, — ответил он, поцеловав ее в ответ. — Я уже давно так не веселился. Знаешь, ты была на высоте. Они все в тебя просто влюбились. — И он провел пальцем по ее щеке. — Как я.

Лора резко отстранилась и села на край кровати.

— Не надо! Мы ведь решили, что этого не будет.

— Боюсь, что слишком поздно.

Она оглянулась и пристально посмотрела на него. Похоже, Шон говорил серьезно, и в глазах его не было никакой грусти.

— Шон, я даже не вправе тебе пообещать, что у нас будет завтра. Я могу умереть сегодня ночью.

— Я тоже, — ответил он, садясь рядом с ней. — Лора, пойми: у нас есть настоящее. До встречи с тобой я думал только о будущем — зарабатывал деньги на черный день, избегал любых отношений, чтобы не заботиться ни о ком, кроме матери. Впрочем, даже ее я оставил на попечение другого человека. Но благодаря тебе я понял, что потерял. Ты умеешь наслаждаться жизнью по-настоящему.

Горько усмехнувшись, Лора опустила взгляд и стала дрожащими руками разглаживать юбку.

— Это от страха, что скоро наступит конец. У нас с тобой больше общего, чем ты думаешь. — Ей хотелось, чтобы он понял, какую вину перед ним она испытывает. — Шон, я не смогу… спокойно уйти, зная, как ты будешь страдать.

Он взял ее руки в свои — наверное, для того, чтобы она перестала сжимать и разжимать кулаки.

— Лора, я хочу сделать так, чтобы ты забыла об этом, чтобы ты была счастлива. Прямо сейчас, этой ночью.

Она покачала головой, поднялась и отошла к окну, чтобы не поддаваться пьянящему чувству его близости. Но Шон приблизился и обнял ее за плечи.

— Моя тяга к тебе гораздо сильнее, чем простое желание обладать твоим прекрасным телом. И мне хочется, чтобы наш брак был настоящим, сколько бы времени у нас ни осталось.

— Вот, ты уже сам устанавливаешь правила, — ответила она, сердясь на него за то, что он так ее искушает. — Мы же решили, что будем только друзьями. Я уже все обдумала и со всем примирилась. Ты говоришь о своих желаниях, а о моих подумал? Я не хочу, чтобы после моей смерти меня кто-то оплакивал, особенно ты!

— Забвения я тебе пообещать не могу. Я знаю, что буду тебя оплакивать и захочу уйти вслед за тобой.

— Господи! — Резко отвернувшись, Лора бросилась в другой конец комнаты. — Какой же ты жестокий!

— Нет, Лора, нет, я не то хотел сказать! — Он подбежал к ней и обнял так крепко, что она не смогла вырваться. — Я не собирался этого говорить, как-то само вырвалось. Не плачь, ради Бога! Я этого не хотел!

— Пообещай! — потребовала она, схватив его за рукав. — Пообещай, что никогда больше не будешь думать о таких вещах! Никогда!