Девять жизней ведьмы - Диана Фад

танец с ним, и ты окажешься в своей восьмой жизни!

– Я знаю, что не больше двух танцев и Стефан знает, а теперь отпусти меня! – я вырвала свой локоть и направилась к фуршетным столам, глотая слезы, что уже готовы были пролиться. Даже мой первый бал, в моей этой, основной жизни, испортил Уильям!

После Стефан уже не подходил ко мне и когда мы с Уильямом уже уходили, ждали на крыльце дворца свою карету, чтобы отправиться в Париж, я нащупала в кармане свернутую записку. Ее я смогла прочитать только когда мы прибыли домой, в нашу резиденцию в районе Гран Шатле. Вернулись мы уже почти на рассвете, и я валилась с ног от усталости, пока меня раздевали и одевали ночную сорочку. Только потом я прочитала записку Стефана, сгорая от нетерпения «Завтра в полдень, ювелирный дом Даниэля Монтье»

– Колдун пригласил тебя на свидание в какой-то дом? – возмутился Феликс, когда я отчитывалась ему о проведенном вечере.

– Никакой-то дом, а лучший ювелир Парижа, – мечтательно произнесла я – Может Стефан хочет мне что-то подарить?

– Ох, седые мои усы! – запричитал кот – Чуть не угодила в свою восьмую жизнь и все не о том думает, чувствую умру я в самом расцвете сил.

– Не умрешь, я не позволю, – сказала я, хватая кота за передние лапы и затаскивая к себе в кровать. Тот упирался всеми своими ногами, сопротивляясь. Но я оказалась сильнее и подмяв кота в свои объятия, поцеловала его в недовольную морду.

– Ох, умру, – трещал кот мне под ухо, но я уже не слышала Феликса, провалившись в счастливый сон. Завтра, завтра я увижу Стефана.

Глава 18. Рыцарь и Ревекка 1390 г

В свою пятую жизнь я угодила совсем по глупости. Уильям пригласил меня прогуляться в парке у замка. Я пошла, чтобы не раздражать лишний раз графа. Уже почти месяц я сдерживала себя, и мы с Феликсом наслаждались свободой. Ходили на пруд ловить рыбу, собирали в лесу грибы. Была золотистая осень и кот с удовольствием гулял со мной, подсказывая грибные места.

В парке зеленел аккуратно подстриженный газон, и стояло несколько скульптур из белого мрамора. Уильям подошел к одной, что изображала уродливого сатира.

– Смотри, какой красавец! – похвастался граф, и я задрала голову, рассматривая лицо в злобной гримасе. На голове сатира торчали маленькие рожки, вместо ног были лошадиные копыта, а сзади длинный лошадиный хвост.

– Рожки ему к лицу, – улыбнулась я – Такому злобному существу только и ходить с рогами.

– А чем тебе он не нравится? – удивился Уильям.

– Похож на тебя, когда ты злишься, – не подумав, проворчала я и все, вокруг вспыхнуло, завертелось и вот, здравствуй пятая жизнь.

Ворота замка уже давно закрылись на ночь, стражники удалились в комнату, где сели играть в кости и пить темный эль. У ворот остался один, что привалился к каменной стене и опираясь на древко копья уже почти уснул, когда в деревянные двери раздался громовой стук. Стражник вздрогнул и открыл глаза, думая о том, что придется открывать путнику, поднимать тяжелую деревянную балку и сделал вид, что стука никто не услышал.

– Открывай! – раздался голос из-за стены и новые удары в толстое дерево обитое железом. В ответ путнику по-прежнему была тишина. Рыцарь, что сидел на усталом коне, зябко кутаясь в свой плащ, промокший до нитки, возмутился еще больше и снова ударил по воротам своим щитом. Стражник тяжело вздохнул, представляя новые вмятины на воротах и, решил ответить незваному гостю.

– Что надо?! – грубо прокричал он в ответ.

– Открывай, говорю! Промок до нитки! – ответил ночной гость.

– Утром открою, – ответил стражник, снова опуская голову к своему копью. Ворота сотряслись от нового удара.

– Legg me am Arsch! (пер. поцелуй меня в зад) – прокричал стражник путнику и в ответ тот разразился гневной бранью. Стражник заулыбался, услышав чистый немецкий, значит, гость был из местных. С тяжелым вздохом стражник полез наверх, чтобы посмотреть, кто ему так «ласково» ответил. У ворот стоял могучий конь в седле которого сидел закутанный в плащ рыцарь. Тот задрал голову и снова прокричал.

– Открывай говорю, я все равно не уеду!

– Не могу я ночью открывать ворота, запрещено!

– Ты видишь погода какая?! Что мне в грязи спать? Даже голову преклонить некуда!

– Ладно, – ответил стражник и спустился, кряхтя, поднял тяжелую балку и открыл одну половину ворот. Во двор въехал рыцарь и с лязгом доспехов соскочил с лошади. Тяжелой поступью направился к стражнику и ударил того по лицу кожаной перчаткой.

– Ты падаль воронья! А если за мной прячется отряд, и только и ждут, когда ты откроешь мне?! Так ты охраняешь свой замок от нападения?

– То открой, то не открывай, – потирая щеку, проговорил обиженно стражник – Ты вообще кто такой?! Что приехал ночью и требуешь?!

– Я рыцарь Бриан де Бург, еду на турнир в честь свадьбы Мориса де Браси и его нареченной Леди Ребекки. Ты должен предоставить мне ночлег.

– Ничего я тебе не должен, Бриан де Бург. Все рыцари, что прибыли днем, уже установили свои шатры и пируют вместе со слугами. А ты просишь открыть ворота ночью и еще указываешь, что мне и как делать, – обиделся стражник и вернулся к своему месту у ворот.

Стражник слышал это имя и осторожно посмотрел на рыцаря. «Так вот он какой, этот славный Бриан де Бург!» Про рыцаря ходили легенды, что меч его не знает поражения, а щит заговоренный магией. Никому не удалось переломить щит, который сейчас висел на боку у лошади и поблескивал золотым гербом высеченным на нем.

– Туда иди, – стражник махнул в сторону дома, что светился огнями. Над дверью висела табличка, изображая кувшин с вином – Там таверна и ночлег, а также самые лучшие колбаски.

– Спасибо за совет, – проговорил Бриан, отряхивая свой плащ, с которого падали комья грязи. Затем рыцарь достал из-за пояса серебряный и бросил стражнику.

– Держи, плата за услугу, – и рыцарь направился в сторону таверны. Привязал коня у коновязи и вошел внутрь. Откуда вскоре выскочил парнишка и повел коня в сторону, под навес, где расседлал и почистил, дав корм и воду. Сам рыцарь сидел за столом на который хозяйка, быстро ставила кувшин с вином, хлеб и большую миску с бараньим рагу. От еды шел такой аппетитный аромат, что Бриан еле дождался, когда миска окажется перед его носом и разломив хрустящую корку хлеба макнул ее в густую подливу, подхватывая мясо и крупно нарезанную морковь с луком.

Со вчерашнего вечера у него не