Парень в шагающем саркофаге - Влад Тепеш

на высоте трех-четырех тысяч над уровнем моря. Есть бедная растительность и, вероятно, живность, но мелкая. И под ногами — скалы, то есть, где стоишь там и начинай строить рудник, но вот с сельским хозяйством будет труднее. Правда, все изначально собирались строить герметичные гидропонные оранжереи.

Второй «этаж» — то, что поначалу было принято за низины, но на деле оказалось, что это ни хрена не низины, а тоже горные плато, только невысокие. Температура стабильная, обширные буйствующие леса, похожие на джунгли, равнины с крупными существами, и кислорода больше, двадцать два процента. Влажность, все дела, есть крупные водоемы размером с большое озеро. Тот самый стабильный умеренный рай. Есть доступ одновременно к органическим осадочным породам и к горным, если ставить колонию у подножия гор. Самый неприятный нюанс — высокая концентрация углекислого газа в выемках рельефа. Спускаться в долины и овраги без дыхательного аппарата и запаса кислорода опасно для жизни, правда, пока неясно, насколько.

И вскоре я обнаружил, что есть еще и третий, самый нижний «этаж» — равнина, уровень моря, так сказать. Только что там происходит — неизвестно, потому что там, где заканчивается высокогорная равнина и начинается спуск вниз, на уровень моря — там плещется океан тумана, густого и непроглядного. Зонд передал данные, что там, в самом низу, очень влажно и жарко, местами можно разглядеть особо высокие растения, которые, вероятно, имеют больше сотни метров в высоту. Замер высоты лазерным дальномером не увенчался успехом: лазер просто затерялся в этом кисельном тумане. То есть, я даже точно не знаю, насколько там глубоко до собственно поверхности — может, сто метров, может, километр и более.

Я дал зонду команду спуститься ниже, в туман, и сразу же вернуться обратно — и все, с концами, второй зонд обратно уже не поднялся, только передавал слабый сигнал еще секунд двадцать.

На самой последней фотке, крайне нечеткой, я увидел нечто, похожее на громадный цветок с пятью широкими лепестками. Вот только «лепестки» покрыты шипами, а в центре цветка чернеет пасть, и это занимает всю панораму камеры.

Блджад, насколько большим должен быть хищник, который покусился на мой аэростат диаметром более десяти метров?

Недаром говорят — мечтай осторожно.

Люди, вы мечтали найти инопланетную жизнь?

Теперь мечтайте, чтобы она вас не нашла.

Да ну нахрен, я построю свою базу подальше от «края» туманного «моря».

* * *

Место для базы я нашел чертовски удачное.

Во-первых, далеко от других колоний. Я точно не знаю, где находятся остальные поселения, только примерно с точностью до тысячи километров и то не все, но вокруг места, которое я облюбовал, на две тысячи километров ни одной колонии. Это значит, что в ближайшие годы меня никто не потревожит, по крайней мере, пешком.

Во-вторых, среди холмов и у подножия гор, то есть для «игры в дварфа», ну который копает тоннель, далеко ходить не надо.

Третий пункт — зонд обнаружил известняковый отвал, обнаживший залежь гипса, и в радиусе километра есть пара залежей глины. Это значит, что ресурсы для производства цемента прямо под ногами, у меня будет быстрый бетон.

Четыре — у зонда пошли дикие сбои в системе навигации, компас просто сошел с ума, что искин определил как массивную залежь железа. А где железо — там высокие шансы найти что-то еще.

Пятый пункт — горная речка, спадающая со скалы в небольшое озеро, этим же водопадом и вырытое. Водяной поток небольшой, но есть резервуар, который в будущем я превращу в маленькую гидроэлектростанцию, плюс вода для производственных нужд.

Шестым номером идет лес. Он начинается почти у самых скал и простирается далеко. Фишка именно этого леса в том, что он состоит из деревоподобных растений, которые в процессе эволюции выработали интересное приспособление: они уходят ввысь на длинных прямых стволах, довольно толстых, и в самом верху выпускают целый «зонт’веток, которые оканчиваются широкими, плоскими и округлыми массами листьев, ну или что там у них. Издали выглядит как гриб с широкой плоской шляпкой, только 'гриб» двадцатиметровый. Суть в том, что такое «дерево» пытается обогнать в росте всех конкурентов за солнечный — или россовый? — свет, а потом подавить их развитие, накрыв тенью и получив больше этого самого света для себя.

Полетав там зондом, я пришел к выводу, что там, под кронами этих «грибных деревьев» зарослей не особо много, что помельче я выкорчую и у меня будет «потолок», стоящий на мощных столбах. При том, что эти деревья отстоят друг от друга далеко, у меня будет много места под небольшие хозяйственные объекты, и это будет крайне сложно заметить с воздуха, если у кого-то есть средства воздушной разведки. Еще натяну маскировочные сети между деревьями — и все, хрен найдешь.

Я потратил целых три дня на обследование: зонд управляется только по высоте, в горизонте он движется вместе с воздушными потоками, приходится часто менять высоту в поисках нужного направления ветра или даже приземляться, пережидая неблагоприятные моменты. В итоге я дополнительно нашел в нескольких километрах болото с очень характерным «маслянистым» видом, наводившим на мысли о нефти, а также в двадцати километрах выше по склону — кратер давно погасшего вулкана. Судя по всему, там можно будет разжиться серой, что даст мне возможность получить серную кислоту и на шаг приблизит к производству пороха. Если найду селитру — к дымному, если лес содержит целлюлозу — то и к кордиту.

В общем, место почти идеальное. Находил я и другие места, пригодные к поселению, богатые чем-либо, но везде богатство чем-то одним перечеркивалось отсутствием другого важного ресурса. Так что я выбрал самое сбалансированное, искин подтвердил, что по сумме характеристик оно оптимально.

— Запуск протокола «Трансцендентность», — скомандовал я.

Дальше все произошло без моего участия: искин отправил на далекую Землю последнее сообщение о том, что найдено место, подходящее под одну из заготовленных стратегий, и начата высадка — а дальше началась эта самая высадка.

Корабль остановился над нужной точкой, стабилизировал стационарную орбиту, чтобы по максимуму погасить скорость — и началось. Весь корпус вздрогнул и начал распадаться на посадочные блоки — всего тридцать две штуки. Вход в атмосферу, включение посадочных ракетных двигателей, гашение скорости и выброс гроздьев парашютов колоссального размера и прочности — такова посадочная процедура.

Ну, техника, теперь не подведи. В принципе, я боюсь только за себя, мой блок незаменим по факту наличия внутри меня — а вот все мое добро распределено равномерно. Всего одиннадцать больших блоков и двадцать малых.