И один в тайге воин - Ерофей Трофимов

– Вот, дочка. Эти серёжки ты и будешь носить. Нравится?

– Очень, – тихо ответила девочка, завороженно глядя на украшение.

– Вот и слава богу, – улыбнулся Мишка и, подхватив её на руки, скомандовал: – Пошли. Сейчас всё и закончим. Настя, неси там из чулана первач.

Подскочив, девушка вихрем унеслась на кухню и, погремев там чем-то, вынесла в общую комнату четверть чистейшего первача, который Мишка использовал в медицинских целях, благо в нём было не меньше семидесяти градусов. Во всяком случае, горел он ярко и вспыхивал сразу. Взяв кусочек чистой холстины, парень тщательно протёр руки и, плеснув первача в блюдце, бросил в него серьги.

Другой тряпицей он протёр ребёнку ушки и, достав из шкатулки иглу, которой сшивал кожу, затеплил свечу. Прокалив иглу, он тщательно протёр её всё тем же первачом и, повернувшись к дочке, спросил:

– Ну что, Танюшка, готова малость потерпеть? Это не сильно больно. Я всё быстро сделаю.

– Делай, тятя, – подумав, решительно кивнула девочка и повернула головку, подставляя ему ушко.

Чмокнув её в макушку, Мишка пальцами потёр ей мочку, чтобы слегка уменьшить чувствительность, и одним быстрым движением пробил её насквозь. Вытащив иглу, он бросил её в блюдце с первачом и, подхватив серёжку, вставил её в прокол. Застегнув украшение, Мишка отступил и, заглянув дочке в лицо, спросил:

– Вторую будем колоть, или как?

– Коли, тятя. Ты не больно делаешь, – улыбнулась Танюшка сквозь слёзы.

– Мой характер, – рассмеялся парень, целуя её в нос, и снова взялся за иглу.

– Мне и вправду не больно. Страшно только, – призналась девочка.

– Не бойся, милая. Уж я тебе лишней боли точно не хочу, – поспешил успокоить её Мишка, массируя вторую мочку.

Операция повторилась, и спустя пару минут игла тихо звякнула о блюдце. Подхватив дочку на руки, Мишка поднёс её к зеркалу и, ткнув пальцем в отражение, сказал:

– Любуйся, красавишна. Ты теперь у меня совсем взрослая. Свои серёжки имеешь.

Забыв про боль и страхи, Танюшка принялась вертеть головой перед зеркалом, рассматривая себя во всех ракурсах. Глядя на неё, Мишка не мог сдержать улыбки. Встав рядом с ним, Настя положила голову ему на плечо и, пряча улыбку, еле слышно прошептала:

– Сказал бы кто, не поверила. Говорю же, руки у тебя золотые.

– Вы чем тут заняты? – спросила Глафира, влетая в дом. – Чего это вы хором к зеркалу прилипли?

– А сама посмотри, – улыбнулся в ответ Мишка, ставя перед ней Танюшку.

– Ох ты господи! – ахнула женщина. – Сынок, это откуда ж такая красота? – спросила она, рассмотрев серьги.

– Тятя мне их сам сделал, – гордо заявила Танюшка, подбоченясь.

– Быть не может, – растерянно качнула Глафира головой.

– Сделал. На наших глазах, – подтвердила Настя. – И ушки ей сам проколол. Только что.

– Так нужно серьги живицей смазать, – всполошилась Глафира и, не дав им что-то ответить, метнулась в сени.

Спустя минуту, разогнав молодёжь по углам, она, причитая, ловко смазывала серёжки сосновой смолой, ласково успокаивая улыбающуюся Танюшку. Наблюдая за ней, молодые только улыбались. Глафира же, закончив с ребёнком, тут же принялась накрывать на стол, то и дело поглядывая на девочку.

– Что не так, мама Глаша? – спросил Мишка, заметив её взгляды.

– Богатые серьги получились, – вздохнула тётка. – Не для такой малышки.

– Пусть будет, – отмахнулся Мишка. – Мы не голь перекатная. Уж свою семью я всегда прокормлю.

– Угу, особенно если и дальше станешь на казачье воинство за свой счёт мортиры делать, – ехидно отозвалась тётка.

– Зато потом они мне пороху, капсюлей и свинца привозят и отчёта не требуют, – нашёлся парень. – А это припас охотничий, который дороже всего стоит.

– Ну, тебе виднее, – тут же включила тётка заднюю.

– Лучше скажи, нравятся тебе серьги или нет? – потребовал Мишка.

– Красивые, – помолчав, вздохнула Глафира.

– Вот и славно. Значит, тебе следующие будут, – рассмеялся Мишка.

Неожиданно для себя он вдруг понял, что ему нравится баловать своих женщин. А различные украшения делать, умея работать с железом и имея богатую фантазию, было несложно. Конечно, было бы здорово, будь у него под рукой газовая горелка, но и так неплохо получалось. В крайнем случае можно будет вырезать из глины форму и отлить очередное украшение. Вспомнив, как в юности они делали из электродов по нержавейке браслеты, Мишка только усмехнулся. Вот и ещё один способ изготовления украшений.

– Ты бы лучше из серебра ей серьги сделал на каждый день. А эти – на праздники, – помолчав, неожиданно посоветовала Глафира. – Она с ребятишками по всей станице носится, потеряет где, не приведи Господь.

– Не потеряет, – подмигнул Мишка притихшей дочке. – Она девочка умная и хозяйственная. А и потеряет, невелика беда.

– Не потеряю, баба Глаша. Я за ними очень крепко смотреть буду, – пообещала Танюшка, готовясь расплакаться.

– Да как сами решите, – посмотрев на неё, махнула тётка рукой. – Я ж предложила только.

– На праздники я ей другие сделаю. Богаче, – рассмеялся Мишка, обнимая тётку.

– Избалуешь девчонку, Мишенька, – проворчала тётка, погладив его по щеке.

– А и ладно. На то и дитё, – отмахнулся Мишка, перехватывая спешащую на кухню Настю и вскидывая её на руки.

* * *

Почти всё лето Мишка потратил на то, чтобы переделать как можно больше винтовок из казачьего арсенала. По примеру атамана опытные бойцы начали заказывать новое оружие и себе. Пришлось даже устроить небольшие курсы по обучению пользованию новой винтовкой. Дело спорилось. Подключив к делу кузнеца, Мишка не прогадал. Опытный мастер отливал заготовки под основные подвижные части и после ручной доводки немного их подкаливал. Остальное они выгибали из тонкой листовой стали, после чего доводили вручную.

Вся команда трудилась не покладая рук. Теперь, когда Мишка оказал кузнецу честь, попросив его стать крёстным отцом своего сына, их отношения перешли на новую ступень. Это уже не просто два мастера в одной мастерской, а почти родственники, объединённые общим делом. Попутно Мишка регулярно вносил изменения и улучшения в техническое оснащение кузницы. Теперь, благодаря дизельному двигателю и тяжёлому редуктору, у них были и токарный, и фрезерный станки, которые мастера вскладчину приобрели в депо.

Мишка и тут вынужден был пуститься на хитрость. Старые станки, которые правление депо решило продать, он выкупил не просто так, а заранее договорившись с теми же мастерами в том же депо о полной их реставрации. Имея под рукой собственный литейный цех, мастера заменили все трущиеся части, доведя станки почти до идеального состояния. Заодно он там же прикупил и разный режущий инструмент. В общем, его усилиями кузня превратилась в небольшой филиал ремонтных мастерских депо. Но знали об этом немногие.