Грани - Александра Руда

И тут же в моей памяти невольно всплыл другой поцелуй, наполненный горячей страстью, от которой подгибались ноги — мой грешный поцелуй с орком. И то, что за этим последовало. Отстранившись, я сердито взглянула на некроманта. Он что, думает, что я из-за одного поцелуя ему тут растаявшей лужицей растекусь? Нет уж, его недоверие научило меня не поддаваться прелести любых ласк, и его в том числе. Ирга вздохнул и сказал:

— Ладно, не хочешь по-хорошему… Отто, держи ее и проследи, чтоб она никуда не сбежала. Я на тебя надеюсь.

— Это и в моих интересах тоже, — проворчал полугном, забирая меня в свои медвежьи объятия.

— Когда я вернусь, мы поговорим, — пообещал мне Ирга.

Я ответила ему взглядом, полным ненависти. В том, что лучший друг ответственно отнесется к поручению, я могла не сомневаться.

— Если тебя нежить не прикончит, — сказала я некроманту, — то я сама тебя убью.

— Можешь начинать точить коготки, — усмехнулся Ирга, — меня нежить не прикончит.

Я бессильно зарычала, барахтаясь в объятиях Отто. Друг подождал, пока по улице не раздастся дробный перестук копыт коня некроманта, вздохнул, закинул меня, как куль с мукой, на плечи и потащил в дом.

— Не злись на нас, золотце, — добродушно говорил полугном, прикручивая меня к кровати веревками. — Мы хотим как лучше. Мы же за тебя беспокоимся, не просто так самовольничаем. Ты вот хочешь сбежать к родным, тебя тянет на какие-то сомнительные подвиги. Ну встретишь ты нежить на подступах к городу, ну сожрет она тебя за милую душу, и кому от этого станет легче?

Я гордо хранила молчание, потому что все слова, что рвались наружу, были запрещены мне еще в детстве мамой.

— И если ты помнишь, мы обеспечили твою семью всеми возможными защитными артефактами.

— А вдруг они их не носят? А вдруг… — не выдержала я.

— Если думать о всех существующих «а вдруг», то нервы расшатаются, а все болезни от нервов. Будешь часто болеть — жизнь будет мерзкой и противной.

— Можно подумать, мне сейчас больно весело, — простонала я, выразительно скосив глаза на опутывающие меня веревки.

— Так надо, — поджал губы полугном. — Я, честно говоря, надеялся, что после поцелуя Ирги ты смиришься и пообещаешь не творить глупостей.

— У меня с некоторых пор на поцелуи аллергия, — желчно ответила я.

— Да, не повезло Ирге, — посочувствовал Отто. — Но сам кашу заварил, пусть сам и расхлебывает.

— Отто, — сказала я умоляюще, чувствуя, как по щекам потекли слезы, — пожалуйста, отпусти меня.

— Веришь, золотце, ты разрываешь мне сердце. Но я не могу иначе. Ты ведь даже не боевой маг. Куда тебя отпускать?

— Конечно, — горько сказала я, — как глухую деревню от нежити оборонять, так тут я боевой маг, а как родную маму спасти, так меня нельзя отпускать!

Полугном вздохнул. Конечно, он мог бы напомнить, чем закончилась наша славная борьба с нежитью в Гнедино и как долго мне пришлось после этого лечиться. Но верный друг только погладил меня по руке и сказал:

— Я сейчас ухожу, отнесу артефакты заказчику. Когда вернусь, куплю для тебя любовный роман и буду читать вслух.

Погладив меня еще раз по связанной руке, полугном ушел, заперев за собой дверь. А я стала напряженно думать. В то, что Ирга позаботится о моей семье, я не верила. Конечно, он будет стараться. Но в горячке боя он может попасть на другой конец города, его, как опытного некроманта, могут поставить руководить магами. В общем при всем желании, ему будет не до моих родных. А меня неизвестность сводила с ума. Против воли в голове начинали тесниться образы один другого страшнее, уж чего-чего, а на жертв нежити этой зимой я насмотрелась. Так сильно, как сейчас, я не боялась никогда в жизни. Странно, но до этого момента я и не подозревала, что самый сильный страх — это страх за близких и страх неизвестности.

Я выгнулась на кровати, проверяя веревки на прочность. Отто привязал меня крепко, как выбраться, я не представляла.

Думай же, Ола, думай! Ты же дипломированный маг, в конце концов. Собиралась идти против нежити, а не можешь выбраться даже из веревок! Я пошевелила пальцами, постаравшись вызвать огонек. Не получилось. Нужна была большая свобода движений.

И тут я вспомнила, как спаслась от насильника героиня одного из любовных романов, которые я почитывала на досуге. Сконцентрировавшись, я медленно и осторожно стала высвобождать правую руку, ерзая ею туда-сюда. У меня есть шанс выбраться, я верила в это. В конце концов, Отто связывал не бандита, а свою лучшую подругу, которая при этом бешено сопротивлялась. Есть! Веревка кое-где ослабла, вспотевшая кисть почти без усилий стряхнула с себя витки веревки. Я собралась с внутренними силами и создала огонек. Попискивая от жара, я методично пережигала веревки до тех пор, пока не смогла выбраться. Ну вот, а Отто всегда насмехался над любовными романами!

Время поджимало. Я быстро сменила одежду, приказав себе терпеть боль от ожогов, выгребла из-под кровати все валявшиеся там образцы артефактов, затолкала их в сумку. Жаль, что денег так мало.

Задернув штору и схватив стул, я размахнулась и попробовала его ножками разбить окно. Никогда не думала, что это так тяжело, ведь стекло с виду такое хрупкое! На третьем ударе стекло поддалось и с тихим звоном осыпалось мелкими осколками. Когда вернусь, будет мне уйма работы это все убирать! Я потрясла штору, чтобы очистить ее от стекла и выглянула во двор. Так, надо вылезать осторожно, чтобы не пораниться.

Уже возле калитки я задумалась над тем, стоит ли оставлять Отто записку, но потом решила, что он и сам догадается, где я. Окольными улочками я бросилась к станции. Быть может, мне повезет и меня подкинут к Софипилю?

Однако на станции меня ждало жестокое разочарование. Несмотря на то что станционная площадь была переполнена наемными каретами, ни один возница не брался за эту работу. Даже предлагаемые мной огромные деньги (которых у меня с собой не было, но ведь они-то об этом не знали!) не могли заставить кучеров открыть передо мной дверцы карет.

— Что вы, панна, — говорили они, — ведь известно, что там нежить лютует. И близко к городу подъезжать нельзя!

В полном отчаянии я бросилась к единственному человеку, который мог мне помочь. Запыхавшись, я вбежала на территорию Университета. Где искать Бефа? В кабинете или какой-то аудитории? А может, он дома? Или на срочном заседании в Магическом управлении? Я завертелась на месте, раздираемая противоречивыми мыслями, и решила все-таки начать с кабинета наставника.

Я столкнулась с Бефом в дверях корпуса, налетев на его твердое, жилистое тело так, что даже лязгнули зубы.

— Ага, — сказал он, придержав меня, чтобы я не упала. — Сейчас готовится к отправке в Софипиль группа целителей. Ты можешь к ним присоединиться. Ты ведь за этим сюда пришла?

Я молча кивнула, пытаясь отдышаться и перетерпеть боль в прикушенном языке. Мой драгоценный, любимый наставник, который всегда видит меня насквозь!