Читающий мозг в цифровом мире - Марианна Вулф

С тех пор эти устройства умножились в количестве и повсеместности, в том числе и для самых маленьких. Беглый взгляд вокруг, во время вашего следующего полета на самолете предоставит вам достаточно данных для этого наблюдения. IPad – это новая пустышка. Есть невидимые издержки для каждого возраста. По исследованиям, которыми мы в значительной степени пренебрегаем, чем более часто используются гаджеты, тем более преобладают скука и внутренняя опустошенность, это видно даже у очень маленьких детей, когда мы забираем у них эти устройства. Кроме того, чем больше используется устройств, тем больше вся семья становится зависимой от доступа к цифровым источникам развлечений, информации и отвлечена от других членов семьи. Гиперактивное внимание, постоянное фрагментарное внимание и то, что психиатр Эдвард Хэллоуэлл называет экологически обусловленным «дефицитом внимания», относится ко всем нам. С той минуты, как мы просыпаемся по сигналу будильника на одном гаджете, через пятнадцатиминутные или менее длительные интервалы времени на нескольких других гаджетах в течение дня, до последних минут перед сном, когда мы выполняем последнюю проверку электронной почты, чтобы подготовиться к следующему дню, мы живем в мире отвлечения. Нет ни времени, ни стимула для взращивания тихого ока, не говоря уже о воспоминаниях и их плодах. За нашими экранами дисплеев, на работе и дома мы сшиваем временные отрезки наших дней, чтобы переключить наше внимание от одной задачи или одного источника стимуляции внимания к другой.

Мы не можем не измениться. За последние десять лет мы изменились в том, сколько мы читаем, как мы читаем, что мы читаем и почему мы читаем с помощью «цифровой цепочки», которая соединяет звенья между ними всеми и собирает уже с нас свои плоды, которые мы только начали подсчитывать.

Сколько мы читаем? Эта история – в процессе. Не так давно Центр глобальной информационной индустрии при Калифорнийском университете в Сан-Диего провел крупное исследование для определения объема информации, которую мы используем ежедневно, и обнаружил, что среднестатистический человек потребляет около 34 гигабайт на различных гаджетах в день. В основном это эквивалентно почти 100 000 слов в день. Соавтора исследования Роджера Бона попросили прокомментировать это в интервью. Цитирую: «Я думаю, что ясно одно: наше внимание сокращается на более короткие интервалы, и это, вероятно, не очень хорошо для более глубоких мыслей».

Все мы можем оценить монументальные усилия, которые были приложены к этому типу исследований, и его авторы заслуживают большего одобрения. Это вылилось: «и это, вероятно, не очень хорошо для более глубокий мыслей», что сильно преуменьшено. Ни осмысленное чтение, ни глубокое размышление не могут быть усилены метко названным «уничтожителем времени», в котором мы все пребываем, или 34 гигабайтами чего-либо в день. Конечно, есть много вдумчивых читателей (и писателей), таких как Джеймс Вуд, которых успокаивает тот факт, что мы все читаем больше, а не меньше. В конце концов, чуть более десяти лет назад доклад Национального фонда искусств (NEA) вызвал озабоченность, что многие люди читают меньше, чем они читали совсем недавно, возможно, из-за влияния цифрового чтения. Несколько лет спустя другой доклад, инициированный известным поэтом, а затем директором NEA Даной Джойя, показал, что тенденция была обращена вспять и что как общество мы читаем больше, чем когда-либо, возможно, подстегиваемые тем же цифровым фактором.

Нас легко сбить с толку новыми привычками чтения в последние годы перехода от культуры, основанной на серьезной грамотности, к культуре более легкой, более подверженной влиянию цифровых технологий. Независимо от того, основаны ли они на сообщениях NEA или на более поздних обновленных исследованиях, реальность на данный момент такова: мы настолько завалены информацией, что средний человек в Соединенных Штатах теперь ежедневно читает то же количество слов, что и во многих толстых романах. К сожалению, эта форма чтения редко бывает непрерывной, устойчивой или концентрированной; скорее, в среднем 34 гигабайта, потребляемые большинством из нас, представляют собой один спазматический всплеск активности, следующий за другим. Неудивительно, что американские писатели, такие как Джейн Смайли, опасаются, что роман, требующий вдумчивой, особой формы постоянного чтения, будет «отодвинут» на второй план все возрастающим потоком слов, которые мы вынуждены потреблять ежедневно.

Немецкий философ Вальтер Беньямин, писавший в 1930-х годах, суммировал универсальное измерение мгновенно поступающей к нам новой информации. Его вывод для сегодняшнего дня как нельзя актуален. Мы упорно «гоняемся за настоящим», писал он, которое состоит из «информации, не переживающей момента, в котором она является новой». С точки зрения читающего исследователя или, что довольно удивительно, с точки зрения бывшего президента Соединенных Штатов, та «информация», которую описал Бенджамин, не представляет собой знания. Журналист и писатель Дэвид Улин процитировал речь Барака Обамы перед студентами Хэмптонского университета, в которой президент выразил обеспокоенность тем, что для многих из наших молодых людей информация стала «отвлечением, развлечением, формой развлечения, а не инструментом расширения прав и возможностей и не средством высвобождения, раскрепощения».

Озабоченность Обамы разделяют все большее число его коллег-ученых. Профессор литературы Марк Эдмундсон много писал, что его студенты осмысливают информацию как форму развлечения: «…купаясь в развлечениях, мои студенты были отрезаны от возможности поставить под сомнение все, что они ценят, критически взглянуть на новый образ жизни. Для них образование – это занятное и пышное зрелище, а не диалог Сократа о том, как надо жить». Это послание говорит об утрате как критического мышления, так и «общения в одиночестве» Пруста, где взгляд читателя должен быть достаточно спокойным, чтобы слышать автора, а тем более беседовать с ним. Такой внутренний диалог требует от читателя усилий, времени и желания. Эдмундсон беспокоится, что среди нашей молодежи уменьшается желание прилагать такие усилия, особенно если альтернативой является пассивное увлечение, используя едва заметную часть своих когнитивных способностей. Беспокойство Эдмундсона согласуется с тем, что предупреждает знание о схеме чтения: если информация постоянно воспринимается как форма развлечения на поверхностном уровне, она остается на поверхности, потенциально препятствуя глубокому мышлению и не развивая его. Вспомните исследование по визуализации, в котором мозг учеников Натали Филлипс по литературе проявлял меньшую активность в случайном чтении, чем при вдумчивом и серьезном. Чтение становится еще одним интересным развлечением, хотя и умело «маскирующимся под осведомленность», как отмечает Улин. С точки зрения Улина как журналиста, президента как защитника молодежи страны или Эдмундсона как учителя молодых людей, последнее, что нужно обществу, – это то, чего боялся Сократ: а именно то, что молодые люди думают, что они знают истину, прежде чем они начнут трудный путь в ее поисках.

Как каждый из вас, мои дорогие читатели, понимает, что эти заботы уже не могут быть направлены только на нашу молодежь. Огромное количество информации, которую мы все потребляем, включает по сути в себя один набор игровых вопросов, следующих один за другим. Что мы делаем с когнитивной перегрузкой от нескольких гигабайт информации с нескольких гаджетов? Во-первых, мы ее упрощаем. Во-вторых, мы обрабатываем информацию как можно быстрей, я бы сказала, мы читаем больше и как бы короткими вспышками. В-третьих, мы ее сортируем. Мы украдкой начинаем коварный компромисс между нашей потребностью знать и нашей потребностью экономить и выигрывать время. Иногда мы передаем свой интеллект на аутсорсинг тем информационным каналам, которые предлагают самую быструю, простую и удобоваримую информацию, о которой мы больше не хотим думать. И точно так же, как во многих переводах с одного языка на другой, суть слов пропадает из-за слабого использования наших собственных, индивидуальных культурологических способностей, в которых сложные идеи, мысли, слова больше не являются почитаемыми.