Пешком по Москве – 2 - Михаил Юрьевич Жебрак

раз в жизни… Савва Морозов выстроил для театра новое здание в Камергерском переулке, потратив около 300 000 рублей своих денег. Как русское искусство дождалось Третьякова, так и русский театр дождался своего Морозова!

Савва Морозов арендовал на 12 лет у Георгия Лианозова здание в Камергерском переулке с правом его перестроить (Камергерский пер., 3). С марта по октябрь 1902 года (уникальная скорость!) архитектор Федор Шехтель создал новый театр. Для надзора за строительством Савва Морозов временами даже ночевал на стройке. Полностью переделать фасад не было ни времени, ни средств. Морозов театр поддерживал, но лишнего вкладывать не хотел. Шехтель использовал существующий фасад, добавив детали модерна: оконные рамы с клетчатой расстекловкой, фонари-светильники кубической формы, дверные ручки текучей формы. Один из входов, а модерн любит асимметрию, облицевали керамической плиткой и украсили горельефом «Море житейское» из тонированного гипса скульптора Анны Голубкиной.

Камергерский пер., 3.

На фронтоне театра помещена эмблема театра – чайка, также нарисованная архитектором Федором Шехтелем. Сегодня удивительно узнавать, что Станиславский не любил и не понимал пьесы Чехова «Чайка». После провала «Иванова» Чехов не собирался писать пьесы. А Немирович-Данченко убеждал Чехова, что его должен ставить литератор со вкусом, и в то же время сам умелый режиссер. То есть сам Немирович-Данченко, драматург, режиссер и театральный педагог. Тогда и зрители увидят скрытые драмы и трагедии в каждой фигуре пьесы. Уговаривать пришлось даже Станиславского.

После первого прочтения «Чайки» Станиславский нашел ее странной, не сценичной, монотонной и скучной. В течение многих вечеров Немирович-Данченко объяснял ему прелесть произведения Чехова. Станиславский раз за разом перечитывал пьесу, но она по-прежнему казалась ему скучной. Полутона, намеки, обыденные разговоры… Как это далеко от любимого Шекспира! Станиславский не понимал сначала тонкого психологизма «Чайки». Так Станиславский представлял Тригорина франтом, а Дорна – постаревшим Дон Жуаном, качающимся в качалке, когда женщина говорит ему о любви… Чехов морщился от таких грубостей. «Чайку» Станиславский и Немирович-Данченко поставили вдвоем, и она стала началом триумфального шествия Чехова по театральным подмосткам, а сама чайка взлетела на занавес МХТ и стала эмблемой театра.

При этом именно драматургия Чехова принесла Художественному театру всемирную славу. Все свои достижения новый театр получил возможность полностью показать и развернуть именно в пьесах Чехова. Станиславский говорил, что сотни раз выходил на сцену в пьесах Чехова и каждый раз открывал в его произведениях новые глубины или тонкости. Станиславский играл Тригорина. Надевал для роли самый элегантный костюм: белые брюки, белый жилет, туфли, белую шляпу, и делал красивый грим. Чехов посмотрел спектакль, остался доволен: «Чудесно, чудесно! Только надо дырявые башмаки и брюки в клетку». Константин Сергеевич недоумевал: это шутка, чтобы отвязаться или насмешка? Как же так: Тригорин, знаменитый автор, любимец женщин… Через год Станиславского осенило: Тригорин действительно ходит в клетчатых брюках, это девичьи фантазии Заречных делают из модного писателя красавца…

В 1960 году объявили конкурс на памятник Чехову для Москвы. В 1962 году художественно-экспертный совет Министерства культуры из 37 проектов выбрал работу Михаила Аникушина. Ставить памятник Антону Чехову собирались на Страстном бульваре. После памятника Пушкину появилась традиция ставить в торце бульвара монументы. Так появились памятники Гоголю, Тимирязеву, Грибоедову. Позже на Страстном появятся изображения Высоцкого, Рахманинова и Твардовского, а в 1960-е место еще было. Михаил Аникушин на протяжении всей жизни работал над образами Пушкина, Чехова и Ленина. В его мастерской стояли десятки моделей этих деятелей русской культуры. Причем коллеги вспоминают, что некоторые модели были голые – скульптору было важно добиться анатомической точности и потом одеть героя. Установка памятника все откладывалась, и скульптор перерабатывал образ. Наконец он вырезал на глине дату – 1987 год и отдал скульптуру в отливку. Этот памятник поставили в 1989 году, но не в Москве, а в городе Чехове. Когда же в 1998 году праздновали 100-летие МХТ, Михаил Аникушин уже умер, но из его многочисленных работ выбрали самого выразительного Чехова для Камергерского переулка. Памятник Чехову установили на фоне глухой стены, оформленной как театральный задник. Антон Чехов – самый востребованный на российской сцене драматург. И самый известный русский драматург на Западе. Ставят не только пьесы, но и прозу писателя, вместе с чайками и сестрами на афиши попадает и дама с собачкой.

Аникушинский Чехов задумчив, углублен в себя, отстранен. Хрупкий образ должен и передать тонкую душевную организацию писателя, и напомнить о съедавшей его болезни. Хотя живой Чехов любил общество, розыгрыши. Однажды приехал в дом, где его не знали, под видом жениха общей знакомой. Говорил, что очень любит свою невесту и страшно боится, как бы не расстроился их брак, так как он просит за женой тридцать тысяч, а дают только двадцать пять.

Памятник Чехову. Скульптор Михаил Аникушин.

А в 2014 году в Камергерском переулке поставили памятник Константину Станиславскому и Владимиру Немировичу-Данченко. Скульптор Алексей Морозов изобразил создателей Художественного театра тепло одетыми, в небрежных артистических шарфах. Они словно совершили восхождение и с вершины горы обозревают окрестности.

Памятник Константину Станиславскому и Владимиру Немировичу-Данченко. Скульптор Алексей Морозов

По плану реконструкции Москвы 1935 года собирались замкнуть Бульварное кольцо в Замоскворечье, чтобы превратить его действительно в кольцо, и пробить Центральное полукольцо на месте Большого Кисловского, Газетного, Камергерского переулков и Кузнецкого Моста. Новые здания строили по запланированной в 1935 году новой красной линии, поэтому ширина Камергерского переулка у Тверской улицы составляет 38 метров. И эти здания показывают, насколько широким должно было быть Центральное полукольцо (Тверская ул., 4, 6). Ширина Камергерского переулка у Большой Дмитровки сохранилась старая – 16 метров. По линии Центрального полукольца успели построить здание МВД в Газетном переулке (Газетный пер., 6) и здания министерства безопасности в Фуркасовском переулке (Фуркасовский пер., 1; Большая Лубянка ул., 2).

Пересечение Тверской улицы и Газетного переулка.

Вход в Камергерский переулок фланкируют огромные корпуса, построенные в 1940 году на Тверской улице архитектором Аркадием Мордвиновым (Тверская ул., 4, 6). Проект застройки Тверской улицы