Очень много счастья, пожалуйста! - Вера Радостная

— На макияж! — заорал знакомый прокуренный голос, и я замахала Никусе.

Еще увидимся, малыш! И спасибо тебе за то, что в прошлый раз вылечила мою головную боль.

Я не смогла произнести слова вслух, но зато вспомнила о задании из счастливого курса. Благодарность. Пора говорить «спасибо».

На макияже мой рот не закрывался. Я благодарила за удивительную прическу, за первоклассный стиль, за уникальную идею и великолепное исполнение. Похоже, это спасло мою кожу от двух абсолютно лишних слоев тонального крема. Прокуренный голос даже смягчился. Платье мне подавали уже заботливо, как любимой дочери.

— Смотри, красота! — меня похлопали по плечу.

— Ух, ты! — у меня открылось второе дыхание в искусстве комплимента после того, как вышла из оцепенения.

Вот как внезапно исполнилась мечта пощеголять в невероятном свадебном платье! Ставлю галочку и вычеркиваю из списка. Ну, и пусть, без мужчины. Я просто обалденная!

— Хрупкая, утонченная, как фарфоровая статуэточка, — прокуренный голос источал ответные комплименты.

— Даа-а, — я осторожно вертела плечами у зеркала.

Голову приходилось держать высоко, иначе казалось, что бабочки свалятся мне в вырез платья. Какое же задание мы сможем делать в таких шикарных платьях?! Я не смогу еще раз носиться по улицам. Не уверена даже, что смогу наклонить голову, не растеряв весь зоопарк.

— Что же мы станем сегодня делать? — простонала я, входя в образ роковой красотки.

— Пряники, — послышалось сбоку недовольное шипение.

Какие еще пряники?! Разве мы на кулинарном шоу? Борис Демидов любит не только холодный чай с лимоном, но и пряники, и каждый сотрудник в офисе обязан уметь их готовить? Что за бред!

— Возиться с тестом в шикарном свадебном платье? — я направилась искать ту, кто проговорился насчет пряников.

В углу на кресле, попивая кофе, восседала «блатная», как за глаза прозвала ее Лена. Черная мамба. Знакомая Бориса, любящая камуфляж и короткие стрижки.

Сейчас ее можно было фотографировать для модного журнала. В этом самом кресле и с этим стаканчиком кофе. Девушке подобрали стильное ассиметричное платье с брутальными вставками из черного кружева и кожи. Благодаря сочетанию короткой мужской прически и длинных ног, образ выглядел настолько блестяще, что я растерялась. Даже и не знаешь, чему первому начинать завидовать.

— Отбор дизайнеров стал отбором невест, — произнесла девушка сквозь черные очки.

— Чего? — не поняла я.

— Небольшие изменения формата, — криво ухмыльнулась та. — Давно знаю Бориса, совсем на него не похоже.

Я пыталась разложить в голове по полочкам, что произошло. Вспомнила, как в первый день знакомства мужчины обсуждали, что сделает шоу зрелищным. Но отбор невест?! Какое-то мерзкое мероприятие. Испокон веков мужчина побеждал драконов и завоевывал женщину, чтобы доказать: он лучше любых других претендентов. И что произошло в двадцать первом веке?! Теперь женщина должна бегать за мужчиной и предлагать себя? И ради чего бегать? Ради лица и тела, как у артиста эстрады, и персонального креативного агентства?

Я вспомнила перемены во внешнем облике Бориса, и меня передернуло. Весь фарс и притворство ради удачного пиара?

— Значит, новую работу никто из нас не получит? — уточнила я.

— Тебе нужна работа у Бориса?

Я замялась. Уже не знаю, начинаю сомневаться.

— Мне работа здесь не нужна, — хмыкнула Черная мамба. — У меня свой крутой проект необычных подарков для мужчин, я ищу новые возможности для продвижения. Вот Боря и позвал по старой дружбе.

— Спасибо, что объяснила, что и как, — опомнилась я.

— Да я неопасная, — усмехнулась девушка, потягивая кофе. — Держи визитку.

«Знаю, как сделать мужчину счастливым, — прочитала я выпуклые белые буквы на черном бархатном картоне. — Заходи. Научу».

Я пробежала глазами название сайта и покраснела.

— В этом агентстве делали дизайн?

— Точно! Борис поддерживает клиентов даже после окончания работ. Знает, что тогда они к нему вернутся.

Мои мысли прервали отчаянные вопли режиссера. «Невесты занимают места!» — орал он подсевшим голосом. Только я обрадовалась, что одной участницей по факту на проекте становится меньше, как увидела корзину с пряниками. Моими родными и любимыми. Вкусными. Пожилая сумасбродная дамочка в алом платье и со шляпкой, похожей на свадебный торт, что-то загадочно рассказывала возле них на камеру. Похожие пряники я не испеку. Никогда. Это совершенно точно. Как мне тогда пройти в следующий тур?

— Кто самая красивая на свете? — спросил Борис, задев меня плечом, когда проходил в центр зала.

— Нику-у-у-ся! — белокурая кнопка уже неслась следом за мужчиной, зная правильный ответ.

Я не удержалась и засмеялась. Не отнять правильную самооценку у малышки. Девчушка зацепилась рукой за штанину Бориса и уставилась на его ладонь гипнотизирующим взглядом. «У него там какая-то болячка, — вспомнила я и улыбнулась про себя. — Как жаль, что лечащий единорог захворал сам».

— Папа называет её самой красивой на свете, — услышала я голос Викторики. — Кстати, сегодня получаете гонорар за два дня, подойдите к режиссеру, как закончатся съемки.

Мне стало тепло, будто я наконец-то согрелась после холодного зимнего дня. Чудеса продолжаются, Аля. Сегодня ты увидишь деньги.

— Никуся станет участвовать? — я наблюдала, как режиссер дает указания всем троим: Борису, малышке и единорогу в кукольной коляске.

— Добавим несколько веселых кадров, дети всегда оживляют обстановку.

— Борис теперь, правда, выбирает невесту, а не нового сотрудника? — решилась я на самый волнующий вопрос.

— Задания для дизайнеров, не переживайте. Вон та дама, — Викторика кивнула на взбалмошную восьмидесятилетнюю яркую леди, — печет для него пряники по особенному рецепту. Вы их раскрашиваете, а Борис оценивает. Мы же подаем это зрителю как «ваше умение создавать для мужчины красивую еду».

— Ловко придумано, — оценила я.

Пряники, конечно, я никогда не раскрашивала. Но ведь это, наверное, почти то же самое, что и нарисовать баннер для сайта?

— Занять столы! — скомандовал режиссер, и девушки в белом ринулись за боевые места.

Я выбрала стол сбоку и с любопытством рассмотрела инструменты для рисования. Пухлый пряник в форме медвежонка лежал передо мной на деревянной доске. Возле него стройным рядом, словно карандаши, располагались шприцы с разноцветной кондитерской глазурью. Только девять цветов, особо не разгуляешься. Я взяла шприц с голубой краской, чтобы приноровиться его держать, и поняла, что бабочки на моей голове вместе со стрекозой хотят на волю.