Последний рейс - Владислав Пикуля

ещё через какое-то время, я стоял посреди кабинета под взором местного правителя.

— Ну что скажешь? — Спросил он спокойным голосом. Его глаза всё также почти ничего не выражали.

Тот солдат, что привел меня, услышав вопрос, ответил, мол, этот человек хочет с вами поговорить, у него нет оружия, и вообще он не похож на диверсанта или на кого-то вроде того. Капитан молча кивнул и уставился на меня. Какой у него взгляд жуткий, в очередной раз подумал я. Поёжившись, начал опять рассказывать свою историю. Про ту драку в общежитии, про то, что мы этого не хотели, нам хотелось только топлива и больше ничего и даже если бы мы его не получили, то просто ушли бы мирно и всё. В очередной раз, я пытался донести до человека идею мира, что воевать совсем не обязательно, а лучше решать возникшие споры словами, а не кулаками. Капитан всё это время меня молча слушал и даже, казалось, ни разу не моргнул. Договорив, я стал ждать ответа, который поступил не сразу.

— Хорошо. Я тебя понял. Твоя история вполне логична, тем более напарник убитого рассказал тоже самое. Я тебе верю. Но это не отменяет того, что ты совершил преступление. Так или иначе, но ты убил человека и тебе надо за это ответить — В этот момент меня прошибло потом. — Но, сажать тебя в тюрьму не имеет смысла, ты будешь просто сидеть и ничего не делать, да тебя ещё и кормить надо, а еда нам самим понадобится. Ты мог бы отработать, но что ты можешь сделать? В каком чине ты служишь на своём судне?

— Эээ… Матросом.

— Вот. Навряд ли ты умеешь чинить технику или водить сельскохозяйственные машины, так ведь?

— Да, ни того ни другого не умею. Чинить только если самую простую.

— Вот именно. Значит этот вариант не подходит. Тогда так, я сперва хотел отдать часть горючке просто так, но теперь вам придётся за неё расплатиться. Чем, думайте сами. Всё, свободен. — Капитан закончил говорить, и опять уставился на меня своими жуткими глазами.

Я, не зная что делать, ведь даже тот самый солдат никак не отреагировал, постоял какое-то время, ожидая дальнейших указаний, но не получив их, развернулся к двери и пошёл на улицу. Попадавшиеся мне навстречу люди смотрели на меня злыми глазами, но ничего не предпринимали. Видя такую злобу, мне стало не по себе, хотелось по скорее уйти отсюда, не видеть такой ненависти. В итоге я добрался до своей шлюпки и вскоре опять опускал и поднимал вёсла, меня ждал обратный путь. В очередной раз я ушёл в свои мысли. Теперь меня занимало одно, всё прошло хорошо, мне казалось что будет гораздо хуже, меня, как оказалось, могли расстрелять ещё на подступах, могли посадить в тюрьму или заставить работать на местных, тогда я точно не смог бы попасть домой, к своим любимым. В очередной раз мне стало понятно, что всё-таки лучше решать дело миром. Даже сейчас у меня удалось уговорить капитана не начинать стрелять, чтобы зря не гибли люди.

Через какое-то время, я находился в кают-компании и рассказывал о том как меня приняли на берегу. Поведал о том, что местный глава готов расстаться с горючкой, но требует что-нибудь взамен, это, по его словам, будет расплатой за содеянное нами. Капитан согласился что это самый лучший вариант, и большую часть времени заняло обсуждение того, что мы им можем дать. Вооружения у нас нет, еды лишней тоже, воды тем более, ну а топлива, здесь и говорить нечего. Тогда я предложил расплатиться информацией и техникой. До всего того что произошло, то есть до ядерного удара, мы работали на науку, выполняли роль приёмника для нового сверхтехнологичного спутника. Но, сейчас тех государств, на которых мы работали и кому это всё принадлежит, уже не существует, война окончена путём уничтожения обеих сторон, значит можно отдать эту информацию. Боцман и старпом, которые находились с нами на этом обсуждении сразу высказали свою позицию, что они против, всё-таки эти люди граждане страны противника, и неизвестно что произойдёт если эта секретная информация попадёт к ним в руки. Я же ответил, что ничего не произойдёт, потому что их правительства, как и нашего, тоже не существует, а сами они используя эту технику, смогут разведывать территорию и если что, увидят опасность гораздо раньше. Капитан, услышав мои доводы, согласился, чему я естественно удивился. Мне казалось, что опять меня не захотят слушать. Однако, видимо, здравый смысл у нашего лидера опять проснулся, и он принял верное решение. Обсудив все эти моменты, мы пошли по своим каютам. Переговоры решили перенести на завтра, ибо уже давно стояла глубокая ночь, и всем хотелось спать.

***

— Итак, вы согласны? — Проговорил Дмитрий Аристархович.

Мы сидели за знакомым мне столом и вели переговоры. С одной стороны сидел я, старпом и наш капитан. С другой разместились местный глава и ещё какой-то мужчина, видимо помощник. После нашего прибытия, под охраной, мы прибыли в нужный кабинет и сразу принялись за дело. Времени прошло всего ничего, обе стороны хотели найти компромисс и он лежал на поверхности.

— Да, согласен. — Ответил местный правитель.

— Вот и хорошо. — Капитан встал из-за стола. — Мы возвращаемся на наше судно, потом заходим в порт, причаливаем к топливной станции, а после вы получите нужную информацию и технику.

— Согласен.

***

Я сидел в своей каюте. Дел не осталось, везде, где мог, прибрался, подкрасил, где краска облетела, оставалось только отдыхать. "Академик Муравьёв" стоял в порту и принимал горючку. Всё разрешилось как нельзя лучше. Мне удалось всё уладить миром. Экипажу не пришлось воевать, не пришлось лишать других людей жизни и самим отдавать свои. Вся эта ситуация показала, что даже после такого события как ядерная война, люди остаются людьми, а многие даже теряют человеческий вид и становятся зверьми. Однако хорошо, что такое случается не со всеми, есть в мире добрые, адекватные люди. Например, капитан, хоть он тоже поддался злости, но смог её перебороть и в итоге уберёг своих людей. Эльдар, мой друг, который тоже поддавался ненависти, но смог её перебороть, в итоге наша дружба сохранилась, он хороший человек, один из немногих кого я действительно могу назвать другом. Местный глава, мы по недоразумению натворили здесь плохих дел, но он не стал нас убивать или ещё чего страшного делать, а вместо этого договорился с нами на обоюдовыгодное соглашение. Значит ещё не всё потеряно, есть в этом мире