Прокурор Никола - Вячеслав Белоусов
Шрифт:
Интервал:
– Папка! Плывите ко мне! – надрывалась Майя, несмотря на протестующие знаки отца, подплывая ближе, шумом и криком отпугивая его последние надежды на рыбацкое счастье.
– И то дело, Петрович, – быстро стянув с себя шляпу, сбросив куртку и сапоги, рванулся к воде Тешиев. – Хватит без толку спины гнуть. Я уже спарился совсем.
– Коля! – замахал ему вслед удилищем с пустым крючком Игорушкин. – Наживи мне червячка. Опять сожрали «пожарники»[7].
– Банки на них не хватит! – не останавливаясь, отозвался Тешиев. – Червей на завтра поберечь надо.
– Наживи, Коля! И сигай себе с Богом.
– Не могу, Николай Петрович, – Тешиев бултыхнулся в речку, вынырнул и теперь блаженствовал лежа на спине, выпуская изо рта вверх веселые фонтанчики воды, словно кит. – Анна Константиновна вон кушать звать пришла, а мы и не купались.
– Не заслужили мы кормежки, Аннушка, – смущенно улыбнулся муж. – Рыба без уважения пошла. Вчерась еще клевала, а сегодня как отрезало.
– Лето жарит, – подплыл ближе Тешиев. – Борису Васильевичу следовало пораньше приезжать. Весной. Какой теперь клев? В мае бы, вот тогда – да!
– Раньше и вода мокрее была, – съязвил Игорушкин, сматывая с сожалением удочку. – Оправдывайся теперь. Вы что мне с Михаилом обещали?
– Что?
– Забыл?
– Рыбу-то? Вон ее сколько! – Тешиев закатил глаза, вылезая на берег, ступил в траву и запрыгал на одной ноге, склонив голову на бок. – Вода в ухо попала!
– Так тебе и надо, – буркнул Игорушкин, отворачиваясь от него. – Обещалкины!
– Вчерась же уху хлебали! Котел не доели.
– Рыба, она на крючке должна быть, – Игорушкин покачал головой. – Сердце рыбака радовать. Страсть разжигать. А в котле – это уже кулинария.
– Это моя радость, – засмеялась жена. – Ну, хватит, спорщики! Айда к столу!
– А вон и Борис Васильевич! – крикнула Майя, вскидывая руку из воды в сторону камыша.
Действительно, в плотной стене зеленого тростника за ее спиной ясно послышались голоса, всплески воды. Голосов два, один – требовательный, командирский, наставляющий, другой – вежливый, мягкий, вопрошающий.
– Михал Палыч, не иначе, – прислушавшись, хмыкнул Игорушкин. – Загонял он Бориса Васильевича. Ишь, покрикивает!
– Ему наше начальство нипочем, – поддакнул Тешиев. – Попадись маршал, он и тому спуску не даст. Я раз на охоту с ним поехал…
– Не приморил бы он нам его? – забеспокоился Игорушкин. – Городской человек все же! Отдыхать приехал. А мы его в такую рань подняли!
– Ты же сам, папка, только что про страсти мужские рассуждал? – Майя вышла из воды, приняв от матери полотенце. – Не пойму я тебя!
– Страсть, она в меру хороша, – нашелся отец. – А с возрастом забываться негоже.
– Вот те раз! – Тешиев хлопнул себя по мокрой коленке. – Это кто же здесь про возраст вспомнил? Стыдись, Петрович!
Освободившись, наконец, из тростникового плена, на гладь речки выкарабкалась маленькая легкая лодчонка, управляемая Нафединым, восседавшим подобно куперовскому следопыту на корме с веслом. На дне в середине лодки сидел Кравцов, улыбающийся от избытка чувств и не без усилий удерживающий над водой здоровенный кукан с несколькими золотобрюхими сазанами, сверкающими на солнце чешуей. Хвосты рыбин тонули в глубине.
Игорушкин и Тешиев, не скрывая восторга, закричали, замахали руками, приветствуя счастливчиков, Майя запрыгала с полотенцем, щенок залаял, забесновался. Спокойной и невозмутимой осталась одна Анна Константиновна, не понимая их восторга и укоризненно покачивая головой.
– Еле-еле уговорил возвращаться, – кивая на Кравцова, залебезил перед Анной Константиновной Михал Палыч. – Не оттащу его от коряги, и все тут! Там такие сазанищи полощутся!
– Время-то! Время! Михаил Павлович! – стыдила его Игорушкина. – Я же предупреждала! У Бориса Васильевича режим! Я на час вас отпускала. Вчера договорились же!
– А вы попробуйте! – Нафедин валил все беды на Кравцова. – Сладьте с прокурором страны! Небось, послушает?
– Простите покорно, Анна Константиновна, – вылезая из лодки на берег, поклонился хозяйке Кравцов. – Не сдержался. Совсем про все забыл. Такой рыбы я не видел. Простите покорно.
– Ну что с вами поделаешь, – Анна Константиновна, улыбаясь, погрозила пальцем. – Последнее предупреждение. Следующий раз несдобровать.
– Вот и славненько, – Кравцов повернулся к Игорушкину. – Как улов, Николай Петрович?
Тот только разводил руками, а Тешиев забежал наперед, перехватил у Нафедина кукан. Рыба, еще живая, лениво и величаво таращила на людей глаза.
– Я сам таких давно не видел, – радовался, как ребенок, заместитель. – Все на сковородке как-то. В жареном виде.
– А я что вам говорил? – Нафедин приостановился, схватил Тешиева за руку. – Кто сомневался, что рыба в Волге есть?
– А кто сомневался? – Тешиев вперился в Игорушкина.
– Ловить надо уметь, – не унимался Нафедин. – Мы вот с Борисом Васильевичем на завтра решили еще в одно местечко сгонять. Махнете с нами? На двух лодках?
– А чего же…
– Мы разом.
– Так, друзья мои, – прервала всполошившихся рыбачков Анна Константиновна. – Давайте эти разговоры пока прекратим…
– Мама! К нам кто-то приехал! – Майя, схватив Анну Константиновну за руку, повернула ее в сторону ворот, где неистовствовал, заходился в лае пес.
– Это к тебе, конечно, – отмахнулась Анна Константиновна. – Ребята, наверное, из института? Ты же приглашала?
– Нет, – Майя вспомнила обиду, надула губки. – Папка же запретил.
– Кому там быть? – Игорушкин тоже обернулся на лай собаки. – Мы никого не ждем.
За забором никого не видно. Лишь возбужденно прыгающий на калитку пес заходился в громком лае да слышен едва различимый шум работающего автомобильного двигателя.
– На машине кто-то, – Тешиев передал кукан с рыбой Нафедину. – Я схожу посмотрю.
– Я сбегаю, Николай Трофимович, – блеснув глазами, вдруг сорвалась с места Майя, махнув собаке полотенцем. – Бимка! Прекрати дурацкий концерт!
И она, тонкая и легкая, припустилась к калитке.
– Бимка! Фу!
Но пес уже и сам перестал бесноваться, притих и только прыгал вокруг калитки, повизгивая и виляя хвостом, словно уже получил вкусненькое.
– Бимка, ко мне! – подбежала Майя и открыла калитку.
Вытянувшись в струну, поедал ее жгучими глазами высокий черноволосый старший лейтенант милиции, гвардеец с картины, весь в кожаных ремнях, с пистолетом на боку и в облаке пьянящих духов.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!