Экстремальная Маргарита - Наталия Левитина

— Валдаев.

— Да. Он ваш коллега?

— Точно. Мы работаем вместе. А вы имеете что-то против моей кандидатуры?

— Да нет же! Я просто так спросила. А как вас зовут, капитан Здоровякин?

— Илья.

— Тогда партийная кличка у вас обязательно должна быть «Муромец». Учитывая ваши потрясающие габариты.

— Не угадали. У меня нет клички. Ну-с, давайте приступим к делу, Настасья Сергеевна…

Короткая разминка закончилась, Здоровякин взял в руки блокнот. В основной части концерта он совсем не был так беззаботен и игрив, как в прелюдии. Легкое стаккато сменилось тяжелыми ударами басов. Илья задавал сотни вопросов, выяснял, детализировал, уточнял, изводил Настасью бесконечными повторениями, отклонялся, по ее мнению, от темы. Кажется, его волновало все: взаимоотношения Никиты Кармелина с матерью и сотрудниками «Пластэка», распорядок дня, привычки, увлечения Никиты, прибыльность компании, личность итальянца Маурицио Бартолли…

— …и вы вернулись домой сразу после окончания семинара?

— О боже, Илья! Вы спрашиваете об этом уже в сотый раз! — раздраженно воскликнула Настасья.

Она устала отвечать на вопросы.

— Маргарита Дорогина, ваша телохранительница… Она давно у вас работает?

— Где-то пять месяцев. Мы наняли ее в марте.

— В том была жизненная необходимость?

— Да. Я уволила одну сотрудницу, и она стала названивать мне по телефону, посылать письма с угрозами. Я решила подстраховаться.

— А почему не обратились в милицию?

— Не смешите меня! — дернула плечом Настасья. — Сколько у вас нераскрытых убийств, грабежей. Кто будет заниматься нереализованными угрозами моей бывшей сотрудницы? Ну звонила она мне, обещала зарезать, облить кислотой, ну прислала несколько писем, написанных печатными буквами. На этом все кончилось.

— Понятно. А почему вы наняли Маргариту, а не крепкого парня?

— Не знаю, Илья, как это может относиться к делу об убийстве моего мужа, но, раз вам так интересно, я отвечу. Во-первых, мужчина в качестве постоянного сопровождающего меня бы сковывал. Во-вторых, Никита достаточно ревнив, чтобы позволить жене иметь подобный мускулистый эскорт. Вернее, был ревнив, — горько вздохнула Настасья.

— Как я понял, ваша сотрудница ограничилась одними угрозами. Потрепала вам нервы и успокоилась. И Маргарите, к счастью, не пришлось демонстрировать навыки рукопашного боя?

— Нет, не пришлось. Хотя она с удовольствием помахала бы руками и ногами. Все, что связано с риском для жизни, находит в ее душе живой отклик.

— Если угроза вашей жизни миновала, почему вы не уволили Маргариту?

— Да. Она уже ищет себе новое место.

— Вы вполне ей доверяете?

— Рите? Конечно! Знаете, она фантастическая личность. Сильная и незаурядная.

— В чем это проявляется?

— Во всем. А почему Маргарита так вас интересует?

— Э… — Илья едва не ляпнул, что телохранительница интересует вовсе не его, а гражданина Валдаева. — Я должен составить представление о людях, окружавших Никиту Андреевича. Думаю, за пять месяцев совместной жизни Дорогина стала почти членом вашей семьи.

— Можно так сказать.

— Поэтому я и спрашиваю. Значит, как я понял, ваша телохранительница любит нештатные ситуации?

— Обожает.

— Хотя это противоречит ее статусу телохранителя. Она ведь должна быть эталоном осмотрительности и осторожности.

— Когда дело касается нашей Маргариты, об осторожности можно забыть. Например, видели бы вы, как она гоняет на мотоцикле, который ей подарил Никита…

— Не слишком ли дорогой подарок?

Настасья вздохнула. Чрезвычайно утомительно разговаривать с человеком, который любое слово в ответном предложении использует как повод для нового вопроса.

— Маргарита, знаете ли, спасла Никите жизнь. Он едва не утонул, Маргарита вытащила его из воды.

— А… Понятно…

— Еще она стреляет из всевозможного оружия, прыгает с парашютом…

— Просто какая-то супердевочка ваша Маргарита! — потрясение заметил Здоровякин.

— Точно. Если вы женаты, то не вздумайте с ней

знакомиться. Она сведет вас с ума, заставит прокатиться на горном велосипеде или предложит поучаствовать в гонках на выживание. Совершенно ненормальная девица, напрочь лишенная инстинкта самосохранения.

— Настасья, мы с вами заболтались. Я…

— Какова наглость! Мы заболтались! — улыбнулась Настасья. — Замучили меня своими бесконечными «что, как и почему», а получается, это всего лишь пустая болтовня?

— У меня остался еще один вопрос. Он, возможно, бестактен, неприятен, но я должен его задать.

— Какое пугающее вступление. Я вас слушаю.

— Настасья, муж был верен вам?

Тревога и боль, отразившиеся на лице собеседницы, говорили о том, что последние дни подобный вопрос преследовал ее.

— Думаю, что да, — неуверенно ответила Настасья. — Он так сильно меня любил…

Серые глаза Настасьи наполнились слезами. Она смотрела на Илью, словно раненая птица, упрашивая не добивать ее, но Илье нужно было идти дальше, шагать твердой поступью по бранному полю, невзирая на стоны умирающих.

— Четырнадцатого августа к воротам вашего дома подошла девушка в парике под блондинку, в розовой мини-юбке и красной фуфайке или кофте. Никита Андреевич ей открыл. Девушка пробыла в доме час, и именно в тот час ваш муж был отравлен ядом, подсыпанным в бокал с шампанским. Кто эта девушка?

— Я ничего не знаю, — прошептала Настасья. Она определенно собиралась всплакнуть. — Илья, все это кажется мне кошмарным сном. Мой Никита, такой близкий, родной, любимый… Я считала, у нас нет тайн друг от друга. Да, наверное, все обманутые жены так считают, — горько усмехнулась Настасья. — Я не смогу вам объяснить, кто эта девушка, какие отношения связывали ее с моим мужем и какие претензии были у нее к Никите. Но если она решилась на убийство, можно предположить, их знакомство было не сиюминутным, да, Илья? Значит, она испытывала к моему мужу достаточно сильные чувства — любовь или ненависть. А я, оказывается, совершенно ничего не знала о Никите. Он ни разу ни словом, ни жестом не дал мне повода усомниться в его любви ко мне. Нет, не могу поверить…

Настасья закрыла лицо руками. Илья шумно вздохнул. Он сочувствовал.

— А почему вы до сих пор не нашли фальшивую блондинку? — подняла голову Настасья. Видимо, она передумала плакать. — Вы же уверены, что убила она?

— Ищем, — раздраженно махнул рукой Здоровякин. — Имеем в активе прелестный портретик: «волосы белые», «губы красные», «очки темные». Изумительный набор особых примет, главное, очень помогает в поисках.