Звездная любовь - Кейлет Рель

с тихим шипением, и к нам зашел капитан. С его волос капала вода. Вид у капитана был такой, словно он подрался в душе с мегалодоном.

– Тренировка, – коротко пояснил он, машинально тронув пальцами ссадину на скуле.

Клайд посмотрел на меня. В его взгляде было столько осуждения, что я чуть не провалилась под землю. Точнее, под обшивку корабля.

– Это не я.

– А кто же? – Клайд прищурился.

– Я бы не подбила ему глаз! – заверила я и призналась: – Хотела бы, конечно, но вряд ли дотянусь.

Клайд кивнул. Моя честность ему нравилась. А вот капитан помрачнел, словно ожидал чего-то другого. Признаний в любви? Извинений? Подавится. Надеюсь, следующий раз ему достанется еще больше. Ибо нечего смущать честных девушек, нечего похищать бывших, нечего выводить меня из себя…

Грехов у капитана было много, но все они быстро забывались, стоило попасть в плен серых глаз. Алекс смотрел на меня, словно побитый щеночек, поэтому я быстро отвернулась и принялась протирать и без того чистый стол. Клайд хмыкнул, но с комментариями не лез.

– Кира, – позвал меня Алекс, старательно пряча раздражение, – ты мне нужна на капитанском мостике. Есть вопросы по отчету.

Я замерла, а после принялась тереть несуществующее пятнышко на столе с удвоенной силой. У меня не было права игнорировать его приказ, и Алекс этим воспользовался. Все на корабле обязаны подчиняться капитану. Без исключений.

– Сейчас? – глухо спросила я.

– Да.

– Я еще не ела.

– Принесу что-то перекусить, – вдруг предложил Клайд. – А вы пока идите, разбирайтесь… С отчетом.

Док нервно посматривал на свои драгоценные пробирки. Он быстро выгнал нас из лаборатории, решив, что ссорящаяся парочка слишком опасна для редких штаммов вирусов и новых видов бактерий.

Мы с Алексом молча шли по коридорам. Я бесилась, что не могу послать его куда подальше. Алекс бесился, что ему отказывают. Он будто надеялся, что узнав о сложном плане похищения, я посчитаю это все жутко романтичным и упаду в его объятия.

Алекс усадил меня за панель управления и включил голограмму. Передо мной завис подробный отчет с фотографиями Шедара, его спутников и желтых карликов.

– Ошибка, – сказал Алекс, ткнув на одну из моих нарочно допущенных описок. – Еще одна. И здесь. Мне надо объяснять, что не так?

– Нет.

Я скрестила руки на груди и зло посмотрела на капитана. Алекс не обращал на меня внимания и продолжал листать отчет, обводя красным все недочеты.

– Все ясно? – спросил он, дойдя до последней страницы. – Раз уж мы теперь все знаем друг о друге, нет смысла притворяться, птичка. Делай свою работу хорошо. И тогда, может быть, тебе не будет грозить пожизненный бан в космопорте после возвращения.

Круто развернувшись, он вышел из комнаты. Я поджала дрожащие от обиды и грусти грубы и принялась за работу, вычищая отчет. В чем-то Алекс прав: свое дело нужно делать хорошо. Я жила журналистикой. Мне нравилось писать о своей жизни на Ариадне, так почему бы этим и не заняться? Все же лучше, чем просто мыть посуду да пересчитывать с Дженкинсом запасы.

Глава 23

Жизнь на корабле превратилась в скучные рабочие будни. Алекс доверил мне делать записи в бортовом журнале, но дневник капитана трогать запретил. Данные с приборов он вносил самостоятельно. Мне оставалось лишь писать короткие заметки о том, как прошел день, какое настроение у команды и что еще мы успели сделать для высадки на Шедар.

Дженкинс готовил костюмы и боеприпасы. Да, мы все еще надеялись, что будем садиться на планету с менее развитой цивилизацией или вообще отсутствием разумных форм жизни, но Алекс предпочел перестраховаться. Дженкинс его поддержал. Костюмы стали тяжелее на целый килограмм, но в них появились маячки, система защиты, примитивное оружие на случай проблем, встроенный отсек с сигнальными ракетами и энергогелем на пару дней.

Клайд разрабатывал для нас специальные иммунные бустеры. Они представляли из себя маленькие капсулы с жидкостью, которую нужно было выпить при высадке на планету. Долго их использовать запрещалось, чтобы не подорвать естественную защиту организма. Клайд создал для нас целых два вида. Красные нужно было принимать каждый день на планете. Синие состояли из такой адской смеси, что их Клайд попросил не трогать. Только в экстренном случае, при угрозе заражения неизвестным вирусом.

Мы боялись, что на планете будут опасные микроорганизмы, создание лекарства от которых займет слишком много времени. Алекс не хотел терять членов экипажа. Клайд не хотел изучать бактерии и вирусы ценой чьей-то жизни. Дженкинс в гробу видел их имунношоты, но карман для них в костюмах нашел.

Мои поездки на Шедар даже не обсуждались. Я попыталась закатить скандал Алексу, за что справедливо была сослана в каюту.

Капитан, кстати, больше не делил со мной апартаменты. Он вечно пропадал на мостике и заходил в каюту лишь изредка, чтобы с комфортом принять душ. Алекс не разговаривал со мной ни о чем, что не касалось работы. Кажется, он обиделся.

В один день Клайд пришел ко мне с радостной новостью. Док протянул мне поднос с едой – я все еще пребывала под “домашним” арестом – и с улыбкой сообщил:

– Нас ждет первая высадка.

Вспышку радости быстро затмило осознание: полетят они без меня. Клайд заметил мое кислое выражение лица.

– А что ты хотела? – развел руками он. – Гражданских никогда не пустят на неизведанную планету. Это попросту опасно. Ребята могут вообще не пройти в атмосферу, они могут заразиться чем-то опасным, подвергнуться нападению аборигенов или…

– Ребята? – перебила я. – Разве ты с ними не летишь?

Док весело хмыкнул. Он присел на кровать без разрешения и беспардонно украл кусок картошки с подноса. Мое возмущенное пыхтение его