История разбитых сердец - Estrella Rose

дала ей свою руку, и та женщина рассказала ей кое-что о своей судьбе.

— И я все больше начинаю ей верить, — признается Фредерик. — Все слова вашей подруги сбываются!

— Знайте… — неуверенно произносит Терренс. — Я всегда думал, что раз она столько всего пережила в своей жизни, то ей будет проще. Мол закаленная в боях… Но… То, что происходит сейчас…

— Значит, не такая уж закаленная… — тяжело вздыхает Фредерик.

— Или Рингер так умело давит на ее слабые места, что она не выдерживает, — добавляет Алисия.

— После ваших слов мне стало еще страшнее за нее, — выражает тревогу Терренс. — И боюсь однажды узнать, что либо эта сволочь убила ее, либо она была доведена до такого отчаяния, что сама решилась наложить на себя руки…

— Мы с Алисией сильно переживаем за нее… — слабо качает головой Фредерик. — Как я уже сказал, моя внучка не страдала так сильно, когда Саймон впервые оклеветал ее и рассказал ложь всему миру.

— Верно… — с грустью во взгляде подтверждает Алисия. — Или же у нее просто не было времени переживать. Ведь она постоянно думала о моих проблемах и была занята желанием помочь мне.

— Скорее всего. Если бы не та история с той женщиной, Ракель так и продолжила бы думать о том, что с ней сделал Саймон.

— Думаю, это немного помогло ей немного отвлечься на какое-то время… А сейчас о чем ей еще думать? О расставании? О ссоре с лучшей подругой?

— Это точно.

— О, боже мой, как же все сложно… — Алисия тяжело вздыхает и делает еще пару глотков уже слегка остывшего кофе.

— Господи, жила моя девочка спокойной жизнью… — задумчиво говорит Фредерик. — Никого не трогала, занималась своим делом, чувствовала себя очень счастливой… А тут в ее жизнь ворвалась какая-то скотина и устроила в ней такой хаос.

— И самое главное — мы до сих пор не знаем, почему он так с ней обращается, — добавляет Алисия. — Что Ракель такого сделала, раз Саймон так ненавидит ее и никак не может оставить ее в покое.

— Уж кого, но его я подозревал в последнюю очередь, — устало признается Терренс. — Даже не думал, что Саймон мог распространить те ужасные сплетни.

— Верно… — соглашается Фредерик. — Долгое время ты был главным подозреваемым.

— Да, конечно, мы не очень верили, что ты мог так поступить, — признается Алисия. — Тем не менее в глубине души у нас были некоторые сомнения.

— Я с самого начала был уверен, что она будет подозревать именно меня, — признается Терренс. — И хотел доказать, что это не моих рук дело. Что я тут совершенно не причем.

— И ты был уверен, что Ракель тебе поверит?

— Нет, не был. Но я понимал, что просто обязан был убедить ее в том, что во всем виноват кто-то другой. Ну а незадолго до моей поездки в Лондон я узнал имя настоящего виновника и еще больше загорелся желанием рассказать Ракель всю правду.

— Удивительно, что человек, который видел ее в аэропорту, не стал рассказывать всем, что Ракель улетела в Лондон, — задумчиво отмечает Фредерик.

— Да, это и мне показалось удивительным. Я думал, он захочет немедленно рассказать всем, что она сбежала. Но нет. Ничего подобного.

— И слава Богу! — восклицает Алисия. — Моей девочке и так было плохо из-за того, что произошло. А если бы ее доставали еще в Лондоне, то я боюсь даже подумать о том, что было бы.

— Благо, у нее были вы, — бросает легкую улыбку Терренс. — Вы были рядом с ней все то время.

— Только жаль, что она оказалась втянутой в мои проблемы. Ведь я совсем этого не хотела. Хотела, чтобы моя племянница провела у меня в гостях прекрасное время и немного отдохнула. Но ей пришлось разбираться с тем, что со мной происходило.

— Однако пока она с этим разбиралась, ситуация улучшилась.

— Верно, — слабо кивает Фредерик. — Ситуация действительно начала меняться, а люди поняли, что их одурачили.

— К тому же, к ней приехала Наталия. Она провела с ней остаток рождественских каникул и помогла прийти в себя.

— Наталия всегда знала о Ракель намного больше, чем кто-либо. Знает то, о чем моя девочка может бояться или стесняться рассказывать мне и Алисии.

— Вы правы. Девчонки очень близки и дружны. — Терренс тяжело вздыхает. — Точнее, были близки и дружны…

— Да уж, так жалко, что эти девочки поссорились из-за козней Саймона… — задумчиво говорит Фредерик. — Они ведь были так дружны с самого детства. Наталия стала первой подружкой моей внучки. А до этого с ней никто не хотел дружить. Только потому, что я не мог дать ей все, что было у других детей.

— Иногда дети бывают очень жестоки, — отмечает Алисия. — Ракель всегда была ко всем дружелюбна, но ее не любили только из-за того, что она не носила хорошую одежду. Все считали ее некрасивой… Хотя это совсем не так. Моя девочка всегда была очень симпатичной, а с каждым годом только больше хорошела.

— Да, а какой красавицей она стала к шестнадцати-семнадцати годам! В университете парни буквально шеи себе ломали, оборачиваясь ей вслед.

— А Наталия научила ее быть более уверенной в себе и убедила в том, что она не такая страшная, как все говорили.

— Она всегда была прекрасной подругой. Даже если она не всегда может хранить секреты, она — потрясающая девочка.

— Будущему мужу Наталии крупно повезет, если он выберет ее.

— Дай Бог, так и будет.

Пока Фредерик и Алисия в этот момент говорят, Терренс не слушает их и думает о чем-то своем. Мужчина вдруг вспоминает те дни, когда все подряд стали замечать, что Ракель выглядит как-то не очень хорошо. И все это невольно заставляет его спросить себя, а не может ли это быть как-то связано с тем, что сейчас происходит с девушкой.

Впрочем, Алисия быстро замечает, что Терренс вообще не слушает ее и Фредерика, и переводит на него свой взгляд.

— Терренс, ты слушаешь нас? — спрашивает Алисия. — Или опять о чем-то задумался?

— Да-да, я вас внимательно слушаю… — задумчиво отвечает Терренс. — Просто я тут кое-что вспомнил… Про Ракель.

— Что именно? — интересуется Фредерик.

— Не знаю, в курсе вы или нет, но несколько недель назад, когда мы еще даже не думали о Саймоне, все стали замечать, что Ракель не очень хорошо выглядит. И я тоже видел, что она выглядела измотанной.

— И с чем это было связано?

— С работой. Когда Ракель удалось восстановить свое доброе имя с помощью своих друзей, она начала работать как проклятая, чтобы люди никогда не вспоминали о том скандале. Так происходило на протяжении долгого времени.