Хякки Яко - Ступников

Красноволосого Великана, да и сам Сенджу чувствовал стыд за это. И что только на него нашло? Он ведь совсем о другом хотел поговорить, а тут такое… хотя, возможно всё это взаимосвязано, по крайней мере это многое бы объяснило.

В голове Хокаге роились тысячи сумбурных мыслей, но решиться исполнить хотя бы одну из них он всё никак не мог. И тогда он поступил так, как его учил стоявший рядом наставник, дурную науку которого он усвоил преотлично — если не знаешь что говорить — скажи то что думаешь.

— Тэкеши… я ведь… умру, да?

Высокая фигура Повелителя Костей словно задеревенела, а шприц с физраствором опасно хрустнул меж когтистых пальцев.

— С чего ты это взял? — Тэкеши-сан, как и всегда в случаях когда он, по каким-бы то ни было причинам, не желал отвечать собеседнику, но и просто послать его куда-подальше не мог, предпочёл ответить вопросом на вопрос — то есть не ответить вовсе.

— Ты ведь сам учил меня чувствовать чужие эмоции по колебаниям чакры, — Хаширама обезоруживающе улыбнулся, — Сказал что Хокаге такое умение будет кстати, и не соврал.

— Всё ещё не понимаю как это связано, — доставая из лежащей рядом сумки новый шприц небрежно ответил Красноволосый.

— Ты злишься когда я рядом, но не на меня, а на себя. Да и за прошедшие пять лет мне стало только хуже — не сложно было сложить два и два.

— Это ничего не значит. Просто мы не учли что даже при почти полном отсутствии нагрузки твоё энергетическое тело продолжит развиваться… на ровном… месте… тварь беспокойная. По этой причине курс вышел не на планированный пять лет, а на все семь-восемь, только и всего. Сейчас как раз самая острая фаза, поэтому чувствуешь ты себя паршиво, это нормально.

— Но это ведь не всё.

— …

— Тэкеши, мне необходимо знать сколько мне осталось…

— Вся грёбанная жизнь тебе осталась!!! — вдруг взорвался до этого невозмутимый Кагуя, — И Этого не изменит ни судьба, ни блядский рок, ни трижды проклятый Мудрец Шести Путей!!!

Голос Повелителя Костей разносился по всей арене с таким грохотом, что даже барьеры начали дрожать, поглощая прошедшуюся по округе звуковую волну. Однако, сколь внезапно сверкнула эта вспышка ярости, столь же быстро она и сошла на нет.

Разом словно бы обессилев, Тэкеши-сан грузно упал на скамейку рядом с ним, и после минуты затяжного молчания сухо произнёс:

— Мы даже не предполагали подобного, должны были, у тебя всё не как у людей, но… концепция того что можно становиться сильнее при этом ни черта не делая оказалась выше нашего понимания. У тебя где-то три года назад у тебя снова произошёл скачок в силе, и ещё один где-то около полугода. Не такие явные как первый что мы зафиксировали, но всё равно этого оказалось достаточно чтобы спутать нам все карты.

— И… что теперь?

— Ничего, — угрюмо буркнул Кагуя, вгоняя длинную иглу шприца ему под лопатку, — Будем работать, развивать твоё тело и тогда…

— Я выживу?

— Шанс есть.

— Судя по твоему лицу не такой уж большой.

— Маленький шанс не означает нулевой, — упрямо тянул своё Кагуя.

— Но у него куда больше возможностей стать таковым.

— …

— …

— Проблема в терапии, верно? Она рискует убить меня раньше чем тело сможет адаптироваться к моей силе, особенно учитывая резкие и абсолютно непредсказуемые скачки в моём развитии?

Красноволосый молчал, никак не подтверждая или опровергая сказанное им, да и ни к чему это. Всё и так было ясно.

— А если прекращу курс, то умру от опухолей, что сожрут моё тело меньше чем за пол года… действительно, шанс не велик.

— Я что-нибудь придумаю, — пробасил Тэкеши-сан, посмотрев ему прямо в глаза, — Ты выживешь, станешь здоровее чем был и проживешь долгую, счастливую жизнь, которою заслуживаешь. Я обещаю.

Хаширама вновь лучезарно улыбнулся.

— Но ведь я и так прожил её, и во многом это случилось именно благодаря тебе. И только за это я буду вечно благодарен.

— Всё что я делал это разбивал чужие черепа да действовал всем на нервы — не велик вклад, но ты… Ты создал Коноху, это была твоя идея. Именно вокруг тебя объединились Кланы. Ты изменил мир, малец, этим можно и нужно гордиться.

— Но я не этого хотел. Я больше всего на свете желал лишь Мира, а по итогу… кха-кха-хах… а по итогу лишь развязал новые Войны, куда более страшные чем все что были до них. Здесь нет места гордости.

— Вовсе нет. Ты продолжал бороться, хотя мир из раза в раз старался сокрушить тебя и твои идеалы, но продолжал сражаться! Остался верен себе. Я так не смог, — печально заметил Кагуя, — Поэтому я верю что ты справишься, малыш, ты куда сильнее меня и уже это доказал. Нужно лишь потерпеть ещё немного.

— Ну разве что только немного, — вновь постарался выдавить из себя улыбку Хаширама, но с каждой секундой тело слушалось его всё хуже и хуже. Обезболивающее начало действовать, что не укрылось от внимания Кагуи.

— Заболтались мы с тобой. В прочем оно и к лучшему, тащить тебя бессознательного куда как удобнее чем бодрствующего, — шутливо заметил Тэкеши.

— Так бы и сказал, что устал от моих расспросов, так нет же просто взял и усыпил, при чём на самом интересном месте, ну как так можно?

Хаширама не знал произнёс ли он это в слух, или уже проговорил во сне, в любом случае, он был уверен, что его старший товарищ всё прекрасно понял, ехидно оскалившись во все свои клыки.

* * *

Посреди круговерти пустоты замерли две фигуры. Одна из них — высокая и статная, в алом ореоле ниспадающих до пят волос, встопорщившихся тысячами игл, напряжённо всматривалась в своего гостя, чуть теребя край белого кимоно, с вышитыми на нём алыми облаками.

Фигура же на против него внушала не меньше, но не внешней статью, а некой подавляющей аурой мудрости и скрытой до поры сила.

Он был высок, с бледной, почти белой кожей, которую можно было бы назвать идеальной, если бы не глубокие морщины, что испещрили собой лицо незнакомца. Его бледно-красные волосы, ниспадающие до плеч, лежали гладко и ухоженно, ровно как и длинная козлиная бородка. Голову старика венчали два рога, что были ни в пример меньше тех, что украшали голову Аловолосого. Белые же ясные глаза, под невыразительными тонкими бровями, смотрели на окружающее их ничто спокойно и размеренно. Одет бледнолицый был в столь же белое кимоно во весь рост, с узором из шести чёрных магатам.

Молчание длилось долго. Никто из присутствующих не желал говорить первым, да и ни к чему им это было сейчас. Оба существа, что когда-то давно были родственным людям, с неподдельным интересом