Дневник - Генри Хопоу
Шрифт:
Интервал:
Никакой угрозы для Вики Настя больше не составляла. Она валялась на холодном полу с продырявленным пулей лбом. Кусочки ее мозгов можно было увидеть на стене. Большая их часть оказалась на исторической фотографии «Тру Стори», висевшей в рамке слева от двери кухни, которой тоже досталось не меньше.
Вика лежала сверху. Она все еще чувствовала правую руку Насти на горле, а потому вцепилась в нее. Бороться не пришлось, сил в той руке больше не было. Вика просто сбросила ее с себя, как мокрый шарф после снегопада. Пятно крови на двери с многочисленными мясными кусочками помогли ей понять, что пуля попала в цель, что она не зря оглохла на одно ухо, нажав на курок в непосредственной к нему близости.
— Божечки, — произнесла Вика и не узнала собственный голос. Он был похожим, но не ее. Тогда-то она и поняла, что ее правое ухо больше не слышит. — Божечки!
К тошнотворному запаху кровищи, внутренних органов, едкого дыма самодельной дымовой шашки добавился запах пороха. И еще один, едва уловимый, далекий, но до боли знакомый. Они перемешались в носу Вики. К головной боли добавилось головокружение. Вику чуть не вырвало. Наконец она перевела взгляд с двери, стены и фотографии в рамке на свою руку: ладонь все еще сжимала рукоять пистолета, палец лежал на курке, из ствола поднимался дымок, а за ним — трупы и…
Острый изогнутый нож, побывавший в брюхе охранника и затылке Лизы, теперь был зажат в кулаке Аварии. Как корова на льду он полз с ним по густеющей крови к Козлову, все так же ползущему к алюминиевому обломку. Напоминало это представление черепаший забег, только в разы медленнее и в десятки раз смешнее: коленки проскальзывали, руки разъезжались, бегуны падали на грудь, поднимались и ползли дальше.
Даже Вика едва улыбнулась, но, опомнившись, приподнялась, села невозражающей Насте на живот и прицелилась, наводя мушку то на Игоря, то на Аварию. Она больше не знала, кто вызывает бо́льшую опасность: недобрат или полудруг. Пуль хватало на обоих.
Новый запах вновь ударил по ее ноздрям.
«Что это?» — спросила себя Вика.
— Пиши завещание, обвисшая залу… — сквозь зубы прошипел Козлов, кончиками пальцев дотронувшись до вожделенного блестящего предмета.
— Рано еще, — перебил Авария за его спиной.
Он схватил Игоря за ногу. Дернул. Колено проскользнуло по полу, нога разогнулась. Татуировка на икроножной мышце, в которой Авария видел короля злых прагм, оказалась у него под носом. Ни лазера, ни хирургического набора, ни капельниц, ни фургона, ни выпускного — только керамбит. Его-то Авария и засадил со всей дури промеж глаз Смайла. Концы скобочки-улыбки опустились вниз.
Игорь взвыл от пронзающей боли в ноге. Взвыл по-человечески. Взвыл собственным голосом мальчишки. Ему словно снился кошмар, словно он только что проснулся.
Протащив нож на себя, Авария разрезал Смайл пополам. Он видел: тому стало грустно. Видел, как из красного он становился черным. Видел, как глаза-точки превращаются в запятые. Авария вынул лезвие и полоснул по диагонали. Еще раз, только в другую сторону. Резанул поперек. Так кругляш стал походить на разрезанную на восемь частей пиццу.
— Не надо! Нет! Нет! — Игорь визжал от боли и пробовал уползти. Он уже и думать забыл о том оружии, к которому тянулся. Теперь он думал, как спасти свою шкуру, как выпутаться из рук этого маньяка, уже с десяток раз заколовшего его тату и вовсе не думающего на этом останавливаться. На его ноге, на прежнем месте Смайла, уже образовалось углубление. На дне его Игорь видел свою кость. — Не надо, дяденька! — И продолжил барахтаться.
— Как скажешь, — произнес Авария и вонзил нож в икру левой ноги. Затем — поочередно в обе ягодицы. В поясницу.
Игорь стонал и молил о пощаде.
— За что? За что? — в панике, из раза в раз получая порцию остренького, он еще успевал задавать вопросы.
— Как ты смеешь спрашивать? — Авария не отрывался от начатой работы. Он уже не был собой. Мрачная протекала в каждой его вене и артерии. Он полностью принадлежал мне.
Вика, наблюдающая со стороны через прицел пистолета, видела: что-то не так. Беспомощный Игорь снова походил на того мальчика, с которым давным-давно ей довелось познакомиться. Опрятного, добродушного, отзывчивого… А Авария… Он стал агрессивным, не видящим границ дозволенного, перегибающим палку придурком. Эти двое словно поменялись ролями.
— Андрей! Хватит! — закричала она. — Ты же его убьешь! Убьешь!
— Вика? — удивился Игорь, услышав ее.
— Заткнись — и рылом в пол, урод! — Авария приложился рукояткой ножа к его челюсти и обратился к Вике: — Конечно убью. В противном случае он убьет нас! Как убил семью Ильи! Как убил Витю! Этот урод избавился от многих хороших людей! И твои родители не исключение! Они не заблудились в лесу, и никакой зверь на них не нападал! Это все он! Он!
— Я? Нет! Это не я! Клянусь! Это все…
Немногое, но Игорь помнил, что связывало его со Смайлом. Помнил, кто отдавал приказы. Он помнил меня, а потому чуть не проболтался. Я ему не дал.
— Молчи! — Авария приложился к его лицу. Схватил принесенный Лизой клей от грызунов, свернул колпачок и выдавил половину содержимого тюбика Козлову в рот.
Тот замычал, как когда-то мычала Вика, и зачавкал, пытаясь произнести мое имя.
— Хватит! — Вика направила пистолет в потолок.
Выстрел.
Минус два.
— Нет! — По ту сторону двери Илья не на шутку перепугался. Прижал ладони к ушам. — Перестаньте!
«Предупредительный», — успокоил я его, вдоволь насытившись эмоциями. Просто сказка…
Авария повернулся на грохот выстрела. Тогда-то Вика и увидела его истинное лицо: из глаз, носа и рта текла, их словами, темная жижа; и все поняла.
— Андрей, ты слышишь меня? Слышишь? — Она направила на него пистолет, прицелилась. — Не заставляй меня! Прошу, не заставляй! Я не хочу! Понимаешь? Не! Хо! Чу! Если в тебе еще осталась хоть частичка себя… отпусти Игоря… он…
— Так чего тянуть, сука?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!