Город, где гаснут фонари - Инна Владимирова

никак не проявлял ни участия, ни даже заинтересованности в разговоре. Даша успела заметить внимательный и чуть удивленный взгляд Сереги, которым он рассматривал Ваню, и ей стало интересно, догадался ли он или нет.

— Конечно поедем, — он весело подмигнул ему. — Раз обещал, то поедем.

— Ты совсем, что ли, с ума… — начал Серега, но Артём выразительно посмотрел на него и еще более выразительно кашлянул, заставив заткнуться.

— Даня приходил, — наконец призналась Даша, принявшись внимательно разглядывать церковную лавку, только бы не встречаться взглядом с мужем. — Сказал, что тебя искал какой-то мужик.

— Откуда Даня знал, где нас искать? — сразу же насторожился Артём.

— Ты видел наш кордон? — усмехнулся Темненко. — Только слепой не заметит и не поймет.

— Зачем его вообще пустили…

— Дядя Артём, а кто такой Даня? — спросил Ваня, посмотрев на Князева. — И зачем он приходил?

Тот поморщился, явно не довольный тем, что племянник невольно слушал их разговор и что-то запомнил из него. Он знал, что именно с этого все и начинается — он даже не заметит, как втянет их в проблемы. Возможно, уже втянул…

— Даня — это нехороший дядя, который любит лезть куда не надо, — объяснил Артём с натянутой улыбкой. — Но давай-ка ты забудешь о нем и о том, о чем мы тут сейчас говорили, а то за мороженым не поедем.

— Хорошо, дядя Артём… Ма!

Полина вошла в церковь в сопровождении одного из охранников из числа парней Темненко. Артём передал ей сына и сообщил о том, что планы изменились и он заедет в гости попозже, а ее отвезет домой один из их людей. Полина на это ничего не сказала, но одарила брата таким тяжелым взглядом, что даже стоявшей позади Даше стало не по себе.

Спустя пару минут после отъезда Полины, Темненко вновь напомнил про их план и попросил Дашу пройти на выход.

— Я без него не поеду, — нахмурилась она. Ей не хотелось бросать тут мужа одного, поэтому она бы предпочла поехать домой вместе с ним.

— Поедешь. С ним будет мой человек, — заверил ее Серега. — Он не будет один.

— Почему тогда сам с ним не поедешь? — не унималась она. — А я с кем-то другим.

— Так безопаснее, — кивнул в подтверждение его слов Артём, погладив девушку по плечу. — Если выслеживают меня, то не хочу, чтобы и ты… Езжай.

— А если Ткачук опять явится? — не унималась Даша. — Что тогда?

— Значит, снова морду ему набью, прости господи, — вздохнул с улыбкой Князев и перекрестился. Затем повторил, но более настойчиво: — Поезжай.

В итоге Даша покорилась и дала Темненко довезти ее до дома на его неизменной девятке. По дороге они долгое время молчали, не желая обсуждать внезапное появление Ткачука и нависшую над ними неизвестную угрозу. Юдина вспоминала, как она впервые оказалась в этой машине — испуганная, с порезанной рукой, обездвиженная еще не знакомым ей Артемом и с полной уверенностью, что ее друзья погибли. Сейчас ей казалось, что прошло не два года, а несколько жизней с тех пор.

Молчание тяготило ее, заставляло проноситься сотни нехороших мыслей в ее голове, портя и без того плохое настроение. Она чувствовала, что внутри сжата, как пружина, из-за проклятого гнетущего ожидания непонятно чего. И как бы Серега не гнал, вдавливая педаль газа в пол, ей все равно казалось, что опасность дышит ей в затылок.

И лишь когда машина въехала во двор, и за ними закрылись ворота, девушка смогла спокойно выдохнуть. Даше не верилось, что они спокойно доехали домой. Никто их не преследовал, никто не поджидал их у ворот, никто не ворвался к ним в дом — все было спокойно. Один лишь Цезарь прыгал перед машиной, радостно виляя купированным хвостом.

По сообщениям на пейджере у Сереги, Артём уже был на полпути к дому и скоро должен был приехать. Юдина лишь наделась, что за этот небольшой промежуток времени ничего не успеет произойти.

Решив выпить с Темненко кофе, она поставила кофейник на плиту и пыталась в то же время сообразить какой-то легкий перекус, как неожиданно раздался звонок домашнего телефона. Попросив Серегу приглядеть за кофе и добравшись до телефона в гостиной, Юдина подумала было, что это звонит дед, с которым она не говорила уже несколько дней и не очень хотела общаться прямо сейчас, но номер на определителе высветился неизвестный, а потому она зависла над телефоном в ожидании, что он замолчит спустя пару секунд. Но время шло, а телефон продолжал трезвонить.

Наконец Даша не выдержала и схватила трубку, услышав тихий голос:

— Алло?

Юдина сразу узнала голос на том конце провода. Она знала этот голос давно, он сопровождал ее в школьные годы и в университете, этот голос подбадривал ее, шутил и рассказывал про неудачные свиданки с парнями. И этот голос молчал, когда стоило рассказать всю правду, и говорил, но не тем людям. Даша мгновенно узнала голос своей бывшей подруги, Алины Новиковой.

— Даша, пожалуйста, не вешай трубку!

Юдина с силой сцепила губы, но всё-таки не сбросила звонок и продолжила слушать, сама не понимая зачем. Она до сих пор не простила Новикову за ее предательство, а потому ей было тяжело слышать ее голос на том конце провода. Сейчас ведь многое могло быть иначе, если бы она не вздумала помогать чужим и вредить своим…

— Мне надо кое о чем поговорить с тобой… Это важно! Я слышала о произошедшем. Илья не пострадал? Ужасно, просто ужасно… Надеюсь, с ним все хорошо. И с вами всеми тоже все хорошо. Прости, я отвлеклась. Я звоню по делу. Хотела рассказать кое о чем. Не знаю, пригодится это или нет, но выслушай меня. Я… я вспомнила кое-что. Когда… когда на меня насели цыгане, когда они требовали информацию о парнях, я случайно подслушала, что… что над ними кто-то есть. Мужик какой-то. Как я поняла, они действовали по его указке. Он им платил, а они делали все за него. Он не местный вроде. Я не знаю ни имени, ни чего-либо еще. Не знаю, важно это или нет, но я решила рассказать. А не сделала этого раньше потому, что не вспомнила об этой детали. Это обсуждалось лишь однажды, я и забыла, но вспомнила, когда узнала про Илью. Я… Мне жаль, что так вышло. Я не хотела всего этого…

Алина замолкла, видимо, смутившись, что до сих пор она в ответ не услышала ни звука. После секундной задержки Даша услышала тихий порывистый вздох, а затем в трубке послышались гудки.

— Кто это