Ложная тревога - Вернор Виндж

Сейчас они поднялись выше тумана. Справа и слева, величественные и безмолвные, плыли по ветру полупрозрачные дымчатые колонны. Звездный свет тускнел, потом становился ярче.

Узел, который Хуан оставил позади на дороге, тоже «тускнел», скорость передачи данных приближалась к нулевой. Он вынул второй «катышек», подгрузил правильный энейблер и бросил сбоку от указателя. Диагностика показала бледное свечение нижнего слоя, через секунду второй узел состроился с первым, и тот снова ярко вспыхнул.

– Есть контакт. Я получаю данные, отправленные с первого узла.

Ха. Обычно вы не думаете о таких деталях. Эти приспособления напомнили Хуану игрушечную сеть, которую Па купил ему, когда еще работал. Хуану было только пять лет, и игрушечные узлы были чудовищными железяками, но как это было здорово – укладывать их вокруг дома! Помимо нескольких дней счастья, которые пережили они с папой, Хуан получил представление о сетях с произвольной топологией – раньше, чем большинство взрослых.

– Отлично, я вижу, – откликнулась Мири. – Но мы не будем связываться ни с чем, кроме этих навозных шариков – верно? Я не хочу, чтобы из внешнего мира что-нибудь приходило.

Да, да, именно так. Это ограниченное исследование.

– Если не будем слишком громко орать, нас никто не услышит, – он бросил еще пять или шесть «катышков», чтобы точно представлять свое местоположение относительно сети. В окошке диагностики тусклое мерцание «предположительной оценки» сменилось алмазно-острым сиянием.

Туман поднимался, сгущался над головой, звездное небо подернулось дымкой. Мири, которая шла впереди Хуана, споткнулась.

– Смотри под ноги…

– Знаешь, здесь уже в самом деле темновато.

Местами туман был такой плотный, что VIS AMP был всего лишь цветной помехой.

– Да… думаю, пора переходить обратно на ИК.

Они остановились и, чувствуя себя полными идиотами, вертели штырьки у себя на затылке. Вообще-то такие вещи должны делаться автоматически. В ближнем инфракрасном[149]ситуация была не лучше. Некоторое время они наблюдали нити NIR-лазеров[150], которые спорадически вспыхивали между портами на их одежде; в этом тумане крошечные лазеры больше чем на пять футов не ловили.

Мири по-прежнему шла первой.

– Ну вот, – объявила она. – Так куда лучше.

Хуан наконец-то заставил свой прибор работать на более длинных волнах. Теперь лицо Мири пылало, как печка, а чернота ее «очков» казалась особенно холодной. Большинство растений были слегка красноватыми. У его ног багровела деревянная ступенька лестницы с тремя черными дырками.

Хуан ощупал их. Ничего себе дырки! Холодные, металлические… Ха, это же головки стальных штырей, которыми сколочена лестница.

– Пошли, – сказала Мири. – Я хочу спуститься ближе ко дну каньона.

Лестница оказалась крутой, с толстыми деревянными перилами со стороны обрыва. Основной головной болью был туман, однако в тепловом диапазоне можно было видеть по крайней мере на десять ярдов. Тусклые красноватые светлячки всплывали в толще темноты, ловя восходящие потоки более теплого воздуха. Дно каньона было где-то внизу – дальше, чем можно было предположить. Хуан бросил еще несколько хлебных крошек и оглянулся, чтобы увидеть маячки других узлов. Что за дикие установки! Свет диагностических лазеров «катышков» возникал на его контактных линзах, где он обычно видел все расширения. Но сейчас на нем морпеховские «очки», которые просто усиливали свет. А если без них?.. Он остановился, отключил одежду и на минуту снял очки. Темнота, абсолютная темнота и прохладный влажный ветерок на лице. И кто бы говорил про изоляцию!

Он услышал, как Уильям подошел сзади и остановился. Секунду оба стояли молча и прислушивались.

– Ты в порядке, Уильям? – голос Мири раздавался далеко снизу.

– Конечно, нет проблем.

– О'кей. Не хотите спуститься ко мне? Мы встанем достаточно близко, чтобы удерживать хорошую скорость передачи данных. Ты ловишь со своих катышков какие-нибудь картинки, Хуан?

Берти говорил, что ведущие сенсоры у них остались.

– Ничего! – Хуан снова натянул очки и пошел вниз. Никакого видео «хлебные катышки» не показывают. Его просто не может быть: все, что он получал – это данные диагностики. Он взял еще один «катышек», швырнул подальше, в пустоту. На контактных линзах тут же появилось ее изображение. Он падал, падал… Хуан «видел» его слабый виртуальный свет даже сквозь твердую породу.

Еще несколько минут он изучал данные диагностики.

– Знаешь, я думаю, они посылают видео по низкоскоростному каналу…

– Супер. Сейчас настроюсь на обычное радио, – Мири продолжала спускаться, но уже не опиралась на перила.

– … но я не знаю этот формат.

Он показал ей, что у него есть. Похоже, сибирские приятели Берти использовали нечто совсем редкостное. Обычно Хуану достаточно было нескольких запросов и пяти-шести секунд, чтобы определить формат. Но здесь ситуация была во всех отношениях темной.

Мири гневно передернула плечами.

– Итак, Берти дал тебе нечто полезное, но оно станет полезным, только если мы громко попросим о помощи? Никогда. Я не позволю Берти наложить свои бородавчатые лапки на мой проект!

Эй, Мири, предполагается, что мы с тобой – одна команда!

Как будет славно, если она перестанет относиться к нему, как к грязи. Но относительно тактики Берти она права. Берти дает что-нибудь стоящее – и отбирает какие-нибудь мелочи, которые позволяют этим воспользоваться. Сначала протокол разблокирования, теперь этот дикий видеоформат. Берти думает, что рано или поздно они приползут к нему, прося его стать призрачным членом команды.

Я мог бы вызвать его.

Одежда у Хуана была достаточно мощной, чтобы без особого труда пробиться по радиосвязи к узлам сети в Дель-Мар-Хейтс. На это ушло бы несколько минут. Да, есть реальный риск, что его засекут – прокторы в Фэрмаунте работают на совесть. Но они не в состоянии отслеживать все маршруты одновременно. Сегодня вечером Берти практически хвастался, что они кого угодно так обхитрят.

Будь ты неладен, Берти. Я не собираюсь нарушать изоляцию.

Хуан снова просмотрел данные, поступающие с «катышков». Да, как все таинственно. Кажется, это настоящие картинки, только инфракрасные, тепловой диапазон – это из-за темноты.

И у меня есть много знаменитых видеофильмов. Их можно сравнивать с тем, что я видел через очки в течение последних минут.