Молочная даль - Александр Малов

Хотя, честности ради, стоит признать, что поводов понервничать у Игоря Новикова все же хватало. По последним вестям, группа захвата были вот уже как 10 минут в пути, приближаясь к месту операции под землей произошел взрыв газовой трубы, прямо в центре города. Все это спровоцировало крупную аварию. Движение машин тут же прекратилось. Не обошлось и без пострадавших. Теперь там, всего в нескольких кварталов была настоящая паника, не хуже того, что творилось здесь! И хотя никаких предпосылок к реальному беспокойству за ход операции у простого стажера быть не могло, Новиков все же чувствовал, что ответственность всего этого лежат и на нем. Из-за внезапной дрожи пистолет в руках стажера начал трястись. Однако сам факт того, что он держит в руках настоящее оружие во время операции, а не на учениях, напомнило ему, ради чего он поступил в полицейскую академию и что стоит на кону.

– Это все, ради вас, девочки – прошептал Новиков, закрыв свои глаза и поцеловав затвор пистолета, словно молясь.

Этот ритуал стажера продолжался до тех пор, пока кто-то снова не начал говорить в рупор, прервав уютный поток мыслей:

– Михаил Громов, повторяю. Немедленно сдайтесь властям и покиньте помещение через главный вход! Мы знаем, что вы находитесь внутри здания, мы…

Оборвавшись на полуслове, говорящий все так же держал рупор у самого рта, однако теперь его сосредоточенное выражение лица сменилось растерянностью и сковавшим все тело параличом. Новиков обратил внимание на то, что его коллега больше похож на деревянного болванчика, с застывшим на века взглядом. Пытаясь поймать то на чем сфокусировался взгляд коллеги, стажер успел услышать женский крик, чье-то смачное ругательство, а так же громкую команду приготовиться и держать кого-то на прицеле. Внутри здания раздались выстрелы. А потом… когда же Новиков увидел из-за чего именно весь этот ажиотаж, он чуть не выронил пистолет из рук, и тут же вцепился в него так сильно, что его костяшки начали болеть.

По центру главного входа стоял мужчина. Его волосы были растрепаны, а вся одежда была в грязи. Мужчина улыбался. В одной руке он держал окровавленную пилу, в то время как в другой красовалась голова. Настоящая отрубленная голова. Новикову и раньше доводилось видеть трупы, а так же отдельные куски мертвых тел. В полицейской академии их не раз водили в морг во время занятий, так же стажер посещал его и раньше, в первую неделю обучения. Впрочем, как и все до него; и потому для многих виды мертвечины были простой обыденностью. Однако сейчас стажера поразила не отрубленная голова. Настоящий ужас пришел, когда стажер увидел, что именно с ней сделал мужчина.

Голова была осквернена.

Над бровями головы были грубо вбиты два железных болта, имитирующие рога какого-то животного. Тусклые зрачки трупа разошлись в стороны. Оторванная носовая перегородка наполовину свисала книзу. Сейчас там, прямо между ноздрей, было просунуто металлическое кольцо, видимо снятое с небольшой цепи. Высунутый язык болтался. Он был бледен и опухший. Похоже кто-то постарался и полностью вырвал его, когда голова и туловище еще были одним целым. Теперь большая часть языка болталась снаружи. Язык не валился изо рта, кажется, только из-за плотно сжатых зубов трупа. Челюсть была явно сломана. Она была сомкнута таким образом, как если бы кто-то с размаху ударил по ее нижней части молотком. Половина зубов раскрошилась. Другая торчала во все стороны, как у древнего старика.

Шея же трупа была отдельной темой для разговора. Собой она представляла оторванные обрывки от полотна. Куски кожи и мяса развивал легкий ветер, равномерно покачивая все это месиво из стороны в стороны.

– Му-у-у-у! – вдруг промычал мужчина, махая пилой и немного подавшись вперед. Голову трупа он выставил перед собой. Улыбка до сих пор не сходила с лица мужчины. Безумная улыбка.

Новиков не заметил, как все произошло, но его руки уже выставили пистолет вперед, нацелившись на безумного потрошителя. Словно онемев, они совсем не слушались стажера и казалось, что пальцы были готовы нажать на курок в любой момент. Именно тогда Новиков заметил, что оружие все еще стоит на предохранителе и он, не раздумывая, снял его, приведя в боевую готовность. Не из-за нависшей над ним опасности, а потому что он почувствовал …

И он себя покажет.

Однако в отличие от рук, голова была вполне подвижна и Новиков попытался оглядеться, оценив реакцию остальных. С одной стороны, ему было это необходимо, увидеть дальнейшие распоряжения от своих коллег, хотя бы жестами. Все меры предосторожности и правила поведения при освобождении заложников тут же вылетели из головы одного из лучших студентов полицейской академии. Это были не учения. Это была жизнь.

И все же, стажеру стоило огромных усилий оторвать взгляд от мужчины и качающейся головы трупа, которую безумец держал, словно шар для боулинга, ибо при жизни мертвец был лысым. Увиденное зрелище шокировало стажера. Тот самый полицейский, что выдал ему пистолет, блювал за одним из автомобилей. Вид других представителей закона и порядка был куда лучше, однако от стажера не ушло, как сильно поменялся их цвет кожи. С телесного на полностью бледный. Они были напряжены и было видно – ребята пустят пули в расход при любом неладном движении.

Собравшая толпа зевак что-то бурно обсуждала, охала и ахала, продолжая вперемешку браниться и щелкать камерами своих телефонов. Репортеры уже во всю верещали о чем-то в объектив видеоаппаратуры. Теперь операция превратилась в настоящее шоу.

– Му-у-у-у!!! – вновь взвыл мужчина, спускаясь по ступенькам вниз. Теперь его расстояние до полицейских машин сократилось вдвое. Голова трупа подпрыгивала в такт после каждой преодоленной ступени.

– Матерь Божья… – услышал Новиков от одного из полицейских рядом.

– Стоять на месте! Руки за голову! – крикнул кто-то с другого конца периметра – Немедленно! Стоять!

Внезапно стажер ощутил всю иронию случившегося. Все это время он жаждал получить работенку посерьезнее. Ему наконец выдали пистолет. Но теперь, все, что он ощущал было страхом. Стажер понял это, посмотрев мужчине с головой трупа прямо в глаза. Его взгляд был безумным. Новиков привык видеть убийц, грабителей и насильников, однако по-настоящему сумасшедших ему видеть еще не доводилось. И это пугало. По-настоящему пугало. Словно этот человек был совсем из другого мира. Ему были чужды и непонятны наши обычаи и слова. Было совершенно неясно, что можно от него ожидать. Сейчас молодой стажер видел в нем настоящее животное, идущее напролом только на одном инстинкте.

«Я думал, что буду ощущать себя героем на