Отомщенный любовник - Дж. Р. Уорд

– Почему нет? – Когда он не ответил, она сказала: – Я надеюсь на это. Я этого хочу.

Связанный мужчина в нем воскликнул «Йохуууу, обеими руками за!». Но он должен быть практичным.

– Я отличаюсь от тебя, – сказал он снова, будто слова стали его саундтреком.

– Нет, не отличаешься.

Ее нужно было убедить, и Рив не придумал ничего лучше, чем взять руку Элены, и, потянув под одеяло, положить на свой член. Прикосновение послало дрожь удовольствия по телу, бедра подались вперед, но Рив напомнил взбунтовавшемуся либидо, что собирается показать ей конкретные отличия.

Он положил ее руку на шип, туда, где основание члена было слегка неровным.

– Чувствуешь это?

Казалось, мгновение она собиралась с мыслями, будто боролась с той же эротической волной, что и он.

– Да…

От хриплого голоса, которым она выдохнула слово, его спина взмыла вверх и опустилась, заставляя член скользить в ее ладони. Когда его дыхание стало коротким, а сердце гулко забилось, голос понизился еще сильнее.

– Он цепляется, когда я… когда я кончаю. Я отличаюсь от тех, с кем ты была раньше.

Пока она изучала его, Рив старался не двигаться, полученная от питания сила, вкупе с ее рукой, были слишком соблазнительны. Он двигался в ее хватке, выгибаясь на коленях Элены, чувствуя ее удивительный контроль над ним.

А это заводило еще сильнее.

– Поэтому ты вышел из меня? – спросила она.

Рив снова облизнул губы, воскрешая в памяти ощущение ее лона, окружающего его…

Эскалейд наехал на выбоину, напоминая Риву, что темное убежище в задней части внедорожника обеспечивает уединенность лишь отчасти: в действительности же, они были не одни в автомобиле.

Но Элена не убрала руки.

– Поэтому?

– Я не хотел, чтобы ты знала об этом. Я хотел… быть нормальным для тебя. Хотел, чтобы ты чувствовала себя в безопасности со мной. Поэтому я лгал. Я не собирался в тебя влюбляться. Я не хотел, чтобы ты…

– Что ты сказал?

– Я… я люблю тебя. Прости, но таковы мои чувства.

Когда Элена замолчала, Рив забеспокоился, что в своем бреду неверно истолковал происходящее между ними. Мог ли он просто спроецировать на ее чувства то, что хотела найти слабая его часть?

Но потом она прижалась к нему губами и прошептала:

– Больше не вздумай скрываться от меня. Я люблю тебя таким, какой ты есть.

Когда поток признательности и эмоций в стиле «Срань господня!», «ОМБ» и «Спасибо тебе, манна небесная» пересилили все логическое, Рив потянулся к Элене, аккуратно удерживая ее голову, целуя ее. В это мгновение ему было плевать на все неподвластные им осложнения, вещи, которые разлучат их так же уверенно, как восстанет пылающее солнце в конце ночи.

Быть принятым… принятым и любимым за то, кем он являлся, тем, кого он любил, это слишком огромное счастье, которое не убавит холодная реальность.

Они целовались, и Элена снова начала двигать рукой под одеялом, ее ладонь ласкала твердый ствол.

Когда Рив попытался отстраниться, она снова захватила его губы в поцелуе.

– Шш… доверься мне.

Ривендж отдался на милость страсти, нарастающей волне, которую Элена пробуждала в его теле, позволяя ей делать именно то, что она хотела. Он пытался вести себя тихо, не хотел, чтобы остальные узнали, и молился, чтобы, по крайней мере, двое на сиденьях впереди были без сознания.

Потребовалось немного времени, чтобы его яйца сжались, а руки запутались в ее волосах. Задыхаясь у ее губ, он с последним рывком кончил, покрывая влагой ее руку, свой живот и одеяло.

Когда ее рука опустилась к шипу, и она ощутила, как тот удлиняется, Рив застыл, молясь, чтобы ей не стала отвратительна его физиология.

– Я хочу почувствовать его внутри себя, – простонала она у его губ.

Когда до него дошел смысл ее слов, Рив зашелся в новом оргазме.

Черт… он не мог дождаться, когда они попадут туда, куда там они ехали.

Следующим утром Элена проснулась обнаженной в кровати, в которой она спала перед тем, как отправиться в колонию. Ривендж, прижавшийся к ней своим огромным телом ближе некуда, тоже проснулся. По крайней мере, в каком-то смысле этого слова.

Его горячая и крепкая эрекция скользила по ее бедру, он терся об нее. Элена знала, что последует дальше, и была рада, когда Рив перекатился наверх, находя свой путь между ее бедер. Когда он вошел и начал двигаться, ведомый сонным инстинктом, ее тело вторило ритму его бедер, и Элена обернула руки вокруг его шеи.

На его горле виднелись следу укусов. Много.

Как и на ее.

Она закрыла глаза, снова теряясь в Ривендже… в них обоих.

Проведенный вместе день, в гостевой комнате особняка Братства, был занят не только сексом. Они говорили. Она объяснила ему все, что произошло, включая наследство, и то, как она с ним разобралась, а также то, как технически Хекс не нарушила данную ему клятву, когда направилась в колонию.

Боже… Хекс.

От нее ничего не было слышно. И какую бы радость и триумф не чувствовали все Братья и Ривендж, вернувшись домой без смертельных ранений, эти ощущения гасли от сожаления.

С наступлением ночи, Ривендж направится в колонию на поиски, но по его лицу было ясно: Рив не верил, что найдет ее там.

Это было слишком странно и пугающе. Никто не видел ее тела, никто не видел, как она уходила. Также ее не встречали вне той темницы. Будто она растворилась в воздухе.

– О, Боже, Элена… я сейчас кончу…

Когда Рив врезался в ее тело, она ухватилась за своего мужчину, позволяя сексу взять верх, зная, что тяжкие мысли и острое беспокойство будут ждать ее на другой стороне оргазма. Она услышала свое имя, когда Рив достиг пика, а потом почувствовала то восхитительное сцепление, когда он глубоко вошел в нее.

Нужно было лишь подумать об этом, и ее накрыл собственный оргазм.

Когда их тела насытились, Ривендж осторожно перекатился на бок, стараясь не выходить из нее так скоро. Когда его аметистовые глаза сфокусировались, он смахнул волосы с лица Элены.

– Идеальный способ пробуждения, – прошептал он.

– Согласна.

Их взгляды встретились и больше не отрывались, и спустя мгновение, он сказал:

– Могу я кое-что спросить? Это не «почему», а «что».

– Удиви меня. – Она наклонилась ближе, быстро целуя его.

– Что ты собираешься делать с остатком своей жизни?

Элена перестала дышать.

– Я думала… ты сказал, что не можешь остаться в Колдвелле.