Майкл Джордан. Его Воздушество - Роланд Лазенби

Ключом к задору и напористости «Буллз» был Джордан. Рэмси говорил: «Он настолько неутомимый соперник, что благодаря ему на уровень выше становится каждый игрок, находящийся рядом с ним. Я наблюдал за Стивом Керром, в прошлом имевшим репутацию небольшого фаната игры в защите, но считавшегося умелым позиционным снайпером. Посмотрите на него теперь, он играет в защите, создает проблемы каждому, против кого оказывается, действует очень агрессивно. Да, соперники могут обыграть его, но он не будет уклоняться от обязанностей защитника. Теперь он сам ведет мяч на площадке и сам создает себе возможности для бросков. Такого он никогда прежде не делал. Влияние Майкла на всех этих игроков огромно».

Перед четвертой игрой серии Джордж Карл, также выступавший за Каролину под началом Дина Смита, осознал, что приложил недостаточно усилий для того, чтобы сдержать Джордана и оттеснить его от корзины. Тогда он решил вызвать в Сиэтл Тэсси Демпси, 30 лет проработавшую поваром в «Тар Хиллз» и готовившую для баскетболистов. Ее присутствие должно было взбодрить игроков «Соникс». Джордан был шокирован, увидев ее перед игрой в тот четверг. Он спросил: «Мама Ди, что ты тут делаешь?» «Я приехала поддержать Джорджа», – ответила она. К Джордану, который не мог поверить своим ушам, подошла жена Карла и сказала: «Майкл, мама Ди – наш талисман, приносящий удачу».

Всегда суеверный Джордан сказал ей: «Тогда ты поедешь домой, мама Ди. Если ты приносишь удачу им, тебе просто придется уехать домой».

Гэри Пэйтон, впрочем, оказался куда более серьезной проблемой для Майкла Джордана, чем мама Ди. Большую часть времени в серии Пэйтон был занят опекой Пиппена, но Карл увидел, что в нескольких отрезках третьей игры Пэйтон эффективно противостоит Джордану, а потому на четвертую игру перевел его в защиту против Майкла. Рона Харпера одолевал болезненный тендинит, из-за чего Джордану приходилось больше времени тратить на опеку Пэйтона. Внезапно «Чикаго» лишилась ключевого элемента своей защитной игры – прессинга мяча. Без Харпера Джордан и Пиппен не могли свободно перемещаться и создавать хаос. «Соникс» решила исход встречи, молниеносно уйдя в отрыв во второй четверти, а команда «Чикаго» так и не сумела за ними угнаться. Раздосадованный успешной игрой Пэйтона, противостоявшего ему, Джордан яростно отругал как своих партнеров, так и арбитров матча. В середине четвертой четверти был свисток рефери Джордану за двойной дриблинг. У него случилась вспышка гнева, он даже топнул ногой, явно взбешенный произошедшим. Несколько минут спустя Майкл вышел из игры, реализовав лишь шесть из 19 своих бросков, а в заключительные минуты матча свирепо рычал на всех вокруг, пока сидевший рядом с ним Пиппен смеялся и обнимал его за плечи. Пэйтон выполнил свою работу, и болельщики «Сиэтла» призадумались: а что произошло бы, если бы Пэйтон начал защиту против Джордана раньше, в предыдущих матчах серии?

Харпер вновь сел на скамейку на пятую игру серии. Получив второй шанс поставить точку в серии, «Буллз» забуксовала, отстала в счете, потом отыгралась, но лишь для того, чтобы повторно уступить сопернику, уже окончательно, 89: 78. Серия чудесным образом переносилась обратно в Чикаго. «Радость шестого матча» – гласили заголовки сиэтлских газет на следующий день.

Джордан был очень рассержен тем, что команда не сумела закрыть серию победой. Запасной центровой «Буллз» Джеймс Эдвардс во время плей-офф завел привычку захаживать к Джордану в номер, чтобы раскурить послематчевую сигару с Ашмадом Рашадом и самим Джорданом, у которого всегда с собой был дипломат, заполненный превосходными сигарами на любой вкус. В номере обычно происходило что-нибудь интересное, вспоминал Эдвардс. Но когда он зашел в номер после пятой игры, его поразило неистовое бешенство Джордана. «Я никогда не видел его таким раздосадованным прежде. Он все повторял: «Мы должны были победить сегодня. Серия уже должна была закончиться». Я сказал ему, что мы добьемся победы дома. Он и слышать об этом не хотел. Все повторял, что серия должна была уже закончиться».

Год он завершал так же, как начинал, – демонстрируя всем свои резкие, колючие эмоции. Он хотел окончить серию как можно скорее, чтобы сбросить с себя невероятную нагрузку, которая легла на его плечи после решения о возвращении в баскетбол. Матчи за чемпионство не вошли в число лучших его перформансов. С игры он попадал лишь в 41,5 % случаев, а в среднем по ходу серии набирал по 27,3 очка за игру, что было существенно ниже его собственного показателя в 36 очков в среднем за время матчей плей-офф. Но у его гнева и разочарования была и другая причина: он хотел, чтобы серия завершилась до наступления Дня отца. «Я всегда о нем думаю», – говорил он.

В воскресенье, в День отца, случилась шестая игра серии. Джордан ощутил огромный прилив эмоций и решил посвятить игру памяти своего отца. В тот день толпа болельщиков в «Юнайтед-центре» громогласно встречала каждый его шаг и дольше обычного аплодировала ему во время представления состава. Казалось, что звуковые волны сжимаются, а потом стремительно распрямляются, подобно взрыву, когда диктор Рэй Слэй представлял его, начиная со слов «Из Северной Каролины…» Стоявшие у боковой игроки «Соникс», напряженно двигавшие челюстями, пережевывая жвачку, наблюдали за происходящим. Публика взорвалась вновь спустя считаные мгновения после вбрасывания спорного мяча, когда Пиппен рванул к кольцу и, «зачерпнув» рукой из-под защитника, подбросил мяч в корзину, открыв счет. С возвращением Харпера вернулся и прессинг «Буллз», и игроки команды принялись снова и снова разрывать «Соникс». Харпер отыграл 38 минут; каждый раз, когда он брал паузу в игре, ассистент тренера опрыскивал его колено анестезирующим спреем. Вдохновленный присутствием в игре Рона Пиппен потащил «Буллз» за собой и в первой четверти набрал семь очков, сделав два перехвата, чем помог «Чикаго» захватить лидерство, 16: 12. Чтобы окончательно решить вопрос о победителе, «Буллз» выдала отрезок в 19 набранных очков против девяти у «Соникс» в третьем периоде, который завершился прорывом Родмана к кольцу после паса Пиппена: Деннис забросил мяч, исполнив аккуратный бросок крюком, а потом поднял сжатые кулаки к небу, чем вызвал еще один взрыв восторга публики. Трибуны загрохотали еще громче после того, как он своим точным броском со штрафного установил счет 62: 47. Джексон продержал Джордана на скамейке на протяжении большей части третьей четверти, чтобы Майкл был свеж и полон сил для контрольного выстрела в четвертой. Но Джордан был разбит эмоционально, ему каждый раз приходилось сталкиваться сразу с двумя опекунами, и поэтому импульс команде придавали другие игроки, в частности Тони Кукоч, забросивший трехочковый с угла (счет стал 70: 58), и Керр, забивший еще одну «трешку» за 2 минуты 44 секунды до конца. После этого весь стадион заходил ходуном, казалось, что народ танцует в ритм «Whoomp! (There It Is)». За 57 секунд до конца Джордан швырнул мяч Пиппену и тот забросил последнюю «трешку» в матче; мгновения спустя, в последнее владение этого, бесспорно, исторического сезона, Джордан прошел на дриблинге к середине площадки, а затем уступил Пиппену право исполнить последний бросок, но у того получился эйр-бол – мяч даже не долетел до корзины.