Античный чароплёт. Том 2 - Аллесий

отправить туда. Это вполне возможная идея. Но на всё это нужны деньги…

— Разве Бхопалар не освободил на этот год Ниджангу от налогов? — приподнял я брови.

— Это деньги города.

— Это деньги Раджи, которые он вам таким образом дал. И если вы ими грамотно распорядитесь, то город от этого сильно выиграет.

— Боюсь, распоряжаться ими придётся не только мне, — криво усмехнулся Шифран.

— Это уже ваше дело, — пожимаю плечами. Я тут градоначальник или он?..

— Хорошо, — поняв мою позицию, Шифран слегка раздражённо поджал губы. Ну да: по-хорошему получается, что я тут выдумал проект, а ему его выполнять. Сказать всегда проще, чем сделать. Но и припахать меня к этому он не может. Точнее, может, но только выдав конкретную задачу. Реализовывать же всё придётся именно ему. При этом в условиях недостатка времени, ресурсов и при противодействии всяких местечковых идиотов. Но и отказаться от этой идеи он уже тоже не может. Бедный. — Теперь нужно обсудить куклу.

— Куклу? — Тарджи недоумённо глянул сначала на Шифрана, а потом на меня.

— Куклу, — кивнул градоначальник. — наш гость отнял у Чие куклу и сломал её. Внутри обнаружились странные письмена. Полагаю, он лучше меня расскажет.

— Да, — киваю. — В Шумере, на моей родине, есть… был такой город. Куса. Я ещё успел застать времена перед его уничтожением. Можно сказать, что он пал буквально у меня на глазах, затопленной нечистью и тварями, пришедшими из мира по другую сторону отражений.

— По другую сторону? Как царство теней? — тут же подобрался Тарджи.

— Эм… Да, как теневики. Только отражения, — кивнул я. — Те ещё твари. Перед этим в городе происходило много странных событий. Пропадали дети. В основном — дети бедняков. Кроме них — старики, женщины. Много чего случалось. В том числе был один эпизод. В одном доме завелась какая-то тварь. Она убила нескольких стражей, пока внутрь не вошли я и мои товарищи. Это были странные существа, они контролировали людей или трупы людей, я так и не разобрался. Но кроме того — кукла. Всё началось именно с одержимой куклы.

— Как может быть одержим кусок деревяшки? — приподнял скептически одну бровь храмовник.

— А как Шак’чи сидит у меня в посохе? — фыркнул я, демонстрируя оный. Даже как-то странно. Я владею им всего несколько дней, а уже таскаю, словно имею сильно въевшуюся привычку. И даже не в инвентаре, как свой гильдейский жезл, а именно с собой. В руках. Навершие из обезьянки сверкнуло огненными глазами, как бы показывая, что мои слова — не пустой звук. — Так вот. Та кукла, она очень похожа была по стилю на ту, которую я забрал у Чие. То был дом какого-то торговца, я не уверен. Главное, что я, кажется, почти уверен, где ту штуку изготовили и откуда привезли. Вся эта история произошла несколько лет назад, — Тарджи задумчиво крутил в руках какой-то фрукт. На манго похож, только более жёлтый и водянистый. Забыл, как местные его называют

— Кроме вас двоих и Чие никто не в курсе?

— Никто, — подтвердил Шифран.

— Хорошо. Тогда завтра я навещу старого Ашока. Куплю у него куклу. А там посмотрим, что он внутрь вкладывает. Что же до тебя, — сатьян посмотрел в мою сторону. — Не трогай его пока. Вообще не занимайся этим делом. Будет слишком странно и подозрительно, если в этом деле вообще что-то плохое есть, что посланник Раджи, выспавшись и отдохнув после прибытия в город, сразу же пошёл навещать местного кукольника. Ашок, конечно, известен, но не настолько.

— Логично, — спокойно киваю.

— Разумеется, — мрачновато кивнул Тарджи, погружённый в какие-то свои мысли. — Солнце скоро сядет. Не дело отправляться спать с тяжестью на сердце. Давайте что ли на этом закончим, — слегка неловко предложил он.

— Согласен, — хмыкаю, пододвигая к себе блюдо с орехами.— Предлагаю оценить в полной мере вкус блюд. И поговорить, разумеется, о чём-нибудь отвлечённом. Расскажите мне что ли про этот город: интересно, что тут да как?..

Утро следующего дня встретило меня лёгкой прохладцей от щелей между краями окна и заслонкой. Через них пробивались несколько острых лучиков солнца, которые, к счастью, падали куда ниже, чем лежала моя голова. Ничего не имею против могучего Шамаша, но предпочту, чтобы его взгляд меня по утрам не тревожил. Вчера мы ещё не меньше часа сидели за столом и обсуждали какие-то не особо важные темы, стараясь ещё хоть немного отдохнуть перед тяжёлой работой.

Вечером давнишняя рабыня попыталась влезть в постель. Не сказал бы, что был против, только вот хотя бы лет трёх ей всё-таки не хватало. Сначала была мысль просто поспать с ней. Мысль, кстати, неплохая. После расставания с Абхилашей я стал замечать, что мне не хватает кого-нибудь под боком. Только вот на шее у меня висит Шивкамути. И убирать её в инвентарь будет плохой идеей. Жемчужине надо восстанавливать энергетический запас. Так что ну эту рабыню. Мало ли что ей ещё в голову взбредёт. Это не та ситуация, когда можно проявить безответственность.

В изголовье кровати поставил посох с Шак’чи. На ночь накачал его собственной маной под завязку, заодно добавив и пару капель праны. После такого отключился я почти мгновенно. Благо, ужин был сытным, а орехами я, кажется, забил какой-то второй желудок: вообще не представляю, как для них место в первом отыскалось. Так или иначе, но я смог выспаться и восстановиться. Удручённо посмотрев на показатели маны и праны, я увидел жалкие семьсот девяносто пять единиц и четыре тысячи шестьсот тридцать пять соответственно. Прана потихоньку (очень потихоньку!) росла. Мана… Тоже, в общем-то. Но естественный порог ощущался крайне явно.

Для мага одно из самых важных начал — это ноус. В нём располагаются все инструменты, которыми мы, чародеи, пользуемся. Если речь идёт о чистых магах, а не извращенцев вроде храмовников или ещё ком-то вроде них. В ноусе те самые духовные линии, по которым течёт наша сила. В ноусе же располагаются и чакры. Они что-то вроде органов магического тела человека.

Наиболее мощных чакр ровно семь. Они располагаются примерно вдоль позвоночника. Это именно через них маги пропускают горячий эфир, чтобы повысить его реальность. Ведь что такое мана? Это высокореальный ускоренный эфир. Вообще, звучит уже как какое-то извращение. Эфир —