Хаски и его учитель белый кот. Том 1 - Жоубао Бучи Жоу

– Вас ждет долгое и полное опасностей путешествие. Моя короткая жизнь подошла к концу. Все, что я могу сделать, это отдать вам то, что осталось от моих духовных сил… я надеюсь… надеюсь... сможете…. правильно… распорядиться этим… даром...

Мо Жань был в состоянии близком к панике. В ужасе он наблюдал за сценой, развернувшейся перед его глазами. Как будто острая игла пронзила его сердце, капельки холодного пота выступили на спине.

Шрам... Этот шрам!

О вдруг вспомнил, что у Учителя… на груди... на том же месте…

Там тоже есть шрам!

Как бы он смог забыть об этом? Ведь это было самое чувствительное место на теле Чу Ваньнина. Каждый раз, когда Мо Вэйюй касался языком тонкой бледной полоски шрама, обычно холодное и равнодушное лицо Учителя неуловимо менялось, отражая с трудом сдерживаемое любовное томление. Мо Жань обожал эти моменты, ведь, только когда Чу Ваньнин уступал позорным желаниям своего тела, он мог сполна насладиться своей победой и его унижением.

Только в прошлой жизни его совершенно не интересовало прошлое Чу Ваньнина. До самой его смерти он так и не спросил, как появился этот шрам.

А в этой жизни вряд ли у него появится такое право.

Глава 69. Этот достопочтенный следует твоим наставлениям… Ничего себе!

Это совпадение? Или…

Конечно, сейчас он не может рассматривать грудь Учителя, когда захочет, и только по памяти он может восстановить положение и вид приметной отметины. Однако он точно помнил, что шрам у Чу Ваньнина в виде полумесяца, тонкий, бледно-розового цвета. Скорее след от меча или кинжала, совсем не похожий на огромную кровавую дыру, оставшуюся от погружения в собственную грудь всех пяти пальцев Чу Сюня.

Разница слишком велика.

Обдумав эту мысль, Мо Жань смог перевести дух. Чу Сюнь и Чу Ваньнин разительно отличались по характеру, но во всем остальном были слишком уж похожи. Взять ту же внешность или эту их мантру “бесценна жизнь каждого имеющего душу существа”, а теперь еще и шрам на груди у обоих. Слишком уж много совпадений.

Однако, возможно потому, что Чу Сюнь был слишком мягким и добрым человеком, а Чу Ваньнин слишком жестоким и холодным, или потому что Чу Сюнь был женат и имел ребенка, но если бы Чу Ваньнин оказался бы реинкарнацией Чу Сюня или, не дай бог, сам оказался Чу Сюнем, Мо Жань чувствовал, что он не смог бы принять такого поворота и рухнул бы на месте.

К счастью, кажется, все это было лишь цепью удивительных совпадений.

Какая участь ждала Линьань, потерявший защиту Чу Сюня, было понятно и без слов.

Князь призраков не сдержал обещание. Как только ночь опустилась на город, кровавый дождь пал на проклятую землю. Вода в городском рве стала алой от пролитой крови, всюду были слышны стоны и вопли обезумевших живых людей и чавканье мертвецов. Город наполнили дорвавшиеся до свежей крови ожившие трупы, которые вырывали внутренности и разбивали головы жертв, чтобы добраться до любимого лакомства.

Мо Жань с Чу Ваньнином спрятались в маленькой заброшенной хижине на окраине города. Хозяин дома уже давно был мертв. Все вокруг, от мебели до посуды, покрылось толстым слоем пыли.

Мо Жань плотно запечатал входную дверь и все окна, оставив для наблюдения лишь маленькое окошко на кухне.

Снаружи время от времени доносились вопли ужаса и зловещее чавканье.

Мо подхватил Чу Ваньнина на руки и усадил на поленницу в дальнем углу хижины.

Взъерошив волосы маленького брата, он сказал:

– По словам Восемнадцатой мы не сможем покинуть это место, пока Князь призраков не будет повержен. Поэтому ты пока посиди тут и дождись старшего брата.

При этих словах Чу Ваньнин поднял голову:

– Ты хочешь выйти?

– Не сейчас. Я уйду, когда Призрачный князь войдет в город.

– Но это очень опасно. Иллюзорный мир стал реальностью. Сможешь ли ты справиться с ним своими силами?

– В любом случае, я не потащу с собой на битву ребенка.

Чу Ваньнин мотнул головой:

– Я иду с тобой.

– Ха-ха-ха, братец, ты такой смелый, но еще слишком маленький, чтобы участвовать в этом. Если пойдем вместе, мне придется постоянно отвлекаться на твою защиту. Вот немного подрастешь и будешь делать все, что захочешь. Однако на этот раз послушайся своего старшего брата.

– Я не буду тебе обузой.

– Обычно так и говорят те, кто тянут всех назад. Будь хорошим мальчиком и не капризничай, ладно?

– …

Когда Ся Сыни перестал спорить, Мо Жань облегченно выдохнул. Он выглянул в окошко, и его лицо приобрело сосредоточенное и холодное выражение. С чего это иллюзорный мир юйминь вдруг стал реальностью? Младший брат прав: кто-то пытается причинить им вред. В прошлой жизни бесчисленное множество людей желало его смерти, но в этой жизни он еще не успел насолить кому-то из сильных мира сего. Если подумать, то единственный, кто уже пытался убить его, это фальшивый Гоучень из озера Цзиньчэн.

Однако, если Гоучень не более чем марионетка, кто истинный кукловод? И почему человек, так мастерски владеющий запретной техникой Вэйци Чжэньлун, не появился в его прошлой жизни?

Неужели он не единственный, кто возродился в этом мире…

От этой мысли его резко бросило в дрожь, а в глазах появился зловещий блеск. Чтобы похоронить свое прошлое, после возрождения он старался держать себя в руках. Если объявится еще один человек из прошлой жизни, то он может потерять контроль над ситуацией.

От этой мысли настроение Мо Вэйюя испортилось еще больше. Тут в его мысли вторгся детский голос:

– Мо Жань… я…

– Что случилось?

Чу Ваньнин все это время взвешивал все “за” и “против” разоблачения своей истинной личности. В конце концов, стиснув зубы, он набрался смелости и решил рассказать Мо всю правду.

– Послушай меня, я действительно могу тебе помочь. Я…

Однако, как только Мо Жань услышал его «могу помочь», то тут же решил, что этот маленький брат опять собирается настаивать на участии в битве. Поэтому он перебил его:

– Ладно, ладно, говори, что хочешь, но ты останешься внутри. Я не дам тебе выйти и точка! Перестань храбриться и будь послушным!

– Сначала выслушай, что я скажу…

Эта настойчивость начинала раздражать Мо Жаня:

– Не буду я слушать, не буду! Хватит уже бубнить, маленький паршивец!

– …

Заметив, каким кислым стало выражение лица маленького брата, Мо решил, что немного переборщил. Со