Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Свадьба с риском для жизни, или Невеста из коробки - Галина Куликова

– Нет! – дернулся Лушкин. – Почему вы выбрали меня? Почему?

– А кого надо было? – спросила Мила. – По-моему, ты из всех – самая сволочь и есть.

– Самая сволочь – это Мешков, – живо отреагировал пленник. – Он пошел на первое убийство и заставил нас всех совершать плохие поступки. Поймайте Мешкова, не пожалеете.

– Мешков умер, – ровным голосом сообщила Мила.

– Как?!

– Разбился на машине. Бензобак взорвался, так что от него, вероятно, мало что осталось.

– Боже мой! Вот ведь судьба! Закончил свои дни точно, как его мамаша! Она тоже попала в катастрофу, и бак тоже взорвался. Может быть, это карма?

– Минуточку! – воскликнула пораженная Мила. – Если его мать погибла, то кто же тогда живет на даче Мешкова под ее личиной? Пьет чай у окошка и считается сумасшедшей?

– Откуда я знаю? – испугался Лушкин. – Мешков был одинок! У него нет родственников, которые могут жить на даче. Голову даю на отсечение!

– Голову твою мы позже отсечем, если ты не расскажешь все толком! – Мила и в самом деле готова была вырвать из него признание любой ценой. – С чего все началось? – Она взяла в руки бутылку с «Магиохлором» и начала поигрывать ею, как ковбои поигрывают в кино своими «кольтами». – Вся эта история с покушениями на меня?

– Все началось с чертова наркотика, – нервно облизав губы, ответил Лушкин. Ответил так поспешно, что обе мстительницы поняли, что звонить диск-жокею Пете вряд ли придется.

– С какого наркотика? – встряла Лариса.

– Понимаете ли, я сделал одно потрясающее изобретение… Я должен рассказать о нем поподробнее.

– Знаем-знаем! Как гранулировать куриный помет! – отмахнулась Мила. – Дальше давай.

Если Лушкин и удивился подобной осведомленности, то виду не подал.

– В общем, Орехов нашел Дивоярова, который вложил деньги в организацию небольшого производства моего помета, – зачастил он.

Мила и Лариса одновременно фыркнули.

– То есть, не моего, конечно, а куриного, – покраснев, поправился Лушкин. – У меня был патент на изобретение, рынок обещал стать необъятным, впереди замаячили потрясающие перспективы… И тут к Орехову обратился некто Глубоков. Этот тип когда-то сотрудничал с журналом «Самородки России» и хорошо знал Илью. Он сказал, что изобрел новый наркотик и даже сделал небольшую пробную партию.

– Я перебью, – сказала Мила. – Так это Орехов оплатил лечение Глубокова в Швейцарии?

– Они все скинулись. Но большую часть денег внес ваш муж.

– Ладно, двигаемся дальше.

Орехов рассказал о новом наркотике Дивоярову. Дивояров, знакомый с Отто Швиммером – дельцом нечистоплотным и жадным, – предложил завертеть совместное российско-германское производство гранулированного куриного помета. А под этой «крышей» производить и продавать наркотик академика Глубокова.

– Так-так, – сказала Мила. – Ближе к делу, пожалуйста.

– Я и так краток, словно нерадивый студент, – оскорбился Лушкин. – Образовалась группа единомышленников. Все были за, кроме Егорова. Он отговаривал партнеров связываться с такой опасной штукой и уверял, что один мой помет даст денег больше, чем они могут себе представить. Но Орехову хотелось быстрых денег, легких и сумасшедших. Таких, каких не дает ни один легальный бизнес. Того же хотелось и Дивоярову, и Отто Швиммеру… И мне тоже, – стыдливо прибавил он в конце.

– Егоров что, обещал на вас донести? – спросила Мила, уже понимая, что судьба партнера Орехова незавидна и печальна.

– Да, он начал угрожать, кипятился, брызгал слюной! Полез к Орехову драться… Мешков решил вступиться за босса и случайно, в драке, Егорова убил.

– Ой, паршиво-то как… – протянула Лариса, начиная понимать, насколько все ужасно.

– А случилось все это на даче Орехова. Представляете, лежит на полу только что убитый Егоров, и тут появляетесь вы!

– Я?! – ахнула Мила.

– Вы, вы! Входите в дом и направляетесь прямо в ту самую комнату, где только что произошло убийство. Все в шоке, не могут прийти в себя, двинуться с места… И тут Дивояров говорит: «Надо всем притвориться пьяными. Авось обойдется!» И мы притворились. Убитый Егоров тоже сошел за пьяного. Мы положили его на диван. По крайней мере, я думал, вы купились.

– А кто думал по-другому?

– Дивояров и Отто Швиммер.

– Эта лысая крыса? – возмутилась Мила. – Неужели по моему виду было не ясно, что я ни о чем не догадалась?

– Дивояров боялся, что когда вы узнаете, что Егоров пропал, и именно в тот день, когда валялся вроде бы пьяным на вашей даче, то все поймете!

– У него преувеличенное представление о моей сообразительности, – пробормотала Мила. – И что же было дальше?

– Ну… Дивояров сразу заявил, что вас надо убрать. Орехов вроде бы сначала возмутился, начал отговаривать его, но в конце концов сказал, что пусть это произойдет, но он знать об этом не хочет. Никаких, говорит, подробностей!

Мила и Лариса переглянулись. Одна поджала губы, вторая тяжко вздохнула. Рушилось их хорошее отношение к мужчинам в целом и к подлецу Орехову в частности.

– Но тут, – увлеченно продолжал повествовать похожий на перевязанную ниточкой требуху Лушкин, – взбухнул Мешков: «Я, – говорит, – за всех вас не собираюсь отдуваться. Я грех, – говорит, – на душу взял, защищая ваши интересы. И мне предстоит еще один взять».

Он имел в виду Вику Ступавину. Дело в том, что Вика привезла Егорова на дачу, а вечером должна была его забрать.

– Соврали бы, что он уже уехал! – всплеснула руками Лариса.

– Дело в том, что Егоров, видно, еще когда ехал на общее, так сказать, собрание, собирался устроить бэмс. И здорово боялся. Так вот он Вику предупредил. Она постоянно названивала и требовала Егорова к телефону. Говорила: «Он должен быть там! Дайте его, хочу услышать его голос!»

– Ага, – пробормотала Мила. – Теперь понятно. Когда Егорова не позвали к телефону, она тоже стала опасной.

– Вот именно. Мешкову, однако, удалось убедить ее, что с Егоровым все в порядке, просто он решил выйти из дела и уехать из страны. Поехал, мол, визы оформлять. Дело спешное, звонить ему было некогда. Почувствовав, что отношения у Егорова с Викой были не просто дружескими, он еще добавил, что завтра Егоров заедет за ней. Пусть, мол, Вика собирает вещи и не забудет заграничный паспорт. А поехал он на следующий день за ней сам. Чемодан ее с документами он потом привез Дивоярову.

– Зачем? – спросила Мила.

– Вроде как хотел всех нас кровью повязать. И от вашего убийства по той же причине отказался. «Я, – говорит, – не киллер, а наемный служащий, хоть и преданный начальству. Больше никого убивать не стану – и баста». Конечно, ни Орехов, ни Дивояров, а уж тем более немец, не хотели сами руки марать. Они насели на меня и вынудили подкараулить вас и застрелить из пистолета. Я обследовал все места вашего пребывания и остановился на редакции журнала. Там много кабинетов, много людей, затеряться гораздо легче, чем в каком-нибудь дворе, из которого придется убегать на виду у соседей.