Братство меча. Книги 1-3 - Юлия Владимировна Баутина

— Разумеется, коллега, — ослепительно улыбнулась пресс-секретарь. — Только вы точно уверены, что сейчас озвучили весь круг моих обязанностей? Как мне показалось, изначально вы хотели поставить еще какое-то условие.

«Ведьма», — уважительно подумал генерал-майор.

— Разумеется, есть и еще одно условие, — сказал он вслух, — но оно не представляет собой ничего специфического, свойственного только нашей службе. Это условие — ваша лояльность к новому работодателю.

— Какого рода лояльность имеется в виду? — не моргнув, уточнила Александра.

— Делового, разумеется, — тут поправился Мареев, поняв, что именно подразумевает под лояльностью пресс-секретарь. Это было бы уже чересчур. Во всяком случае, вот так сходу… — Я хотел бы надеяться, что, если вам станет известна какая-нибудь сторонняя информация, способная ускорить или же наоборот грозящая замедлить проводимое нами расследование, вы известите нас о ней.

— В простонародье это называется стукачеством, — с улыбкой заметила девушка.

— Мне никогда не нравился простонародный жаргон за его грубость и прямолинейность. Вас так беспокоит этот пункт нашей договоренности?

— Отнюдь. Я всего лишь озвучила его истинную суть, которая, в принципе, ничего не меняет. Надеюсь, я могу рассчитывать уже завтра перейти в вашу команду?

— А у вас разве завтра не выходной?

— Должен был быть, однако наше руководство придерживается мнения, что, когда отчизна в опасности, такое понятие, как «выходной день», отходит на задний план. В особенности для рядовых сотрудников. Так что завтра я с куда большим удовольствием начала бы осваиваться на новом рабочем месте.

— В таком случае, я постараюсь это организовать, — пообещал генерал-майор.

Людей Гнацко все-таки выделил, хотя и урезав количество на треть. На следующий день под начало Мареева прибыло сорок человек, правда, большую часть контингента составляли не ликвидаторы, а контрактники, за время пути вкратце введенные новоявленными коллегами в курс дела.

— Что ж, это еще не самый худший вариант, — философски сказал Шебанов, наблюдая, как подкрепление с шутками и матом выгружается из «ЗИЛов». — Могли ведь и срочников подкинуть…

Переход Александры в штаб ликвидаторов обошелся куда меньшей кровью, чем ожидал генерал-майор. Мэр, видимо, тоже решила, что разведчик во вражеском стане администрации не помешает, поэтому была и руками и ногами за кадровую перетасовку, хотя Мареев и сомневался, что тульская администрация реально хоть что-то от этого выиграет. Оказавшись на новом месте, пресс-секретарь с головой погрузилась в работу, и генерал-майор с удивлением обнаружил, что действительно рад новому сотруднику. Александра ничему не удивлялась, задавала минимум вопросов, но любая запрошенная генерал-майором информация оказывалась у него на изрядно опустевшем столе максимум через полчаса и, как правило, уже с первичным анализом ситуации. Даже скептически похмыкивающий поначалу Шебанов в конце концов сдался и признал полезность Мареевского новоприобретения.

Связь с двенадцатой оперативной дивизией, действительно стоявшей в Туле, хоть и со скрипом, но удалось наладить, однако идея организации совместных патрулей оказалась провальной, поскольку фактическое взаимодействие военных и ликвидаторов в группе стремилось к нулю. Единственным их совместным достижением оказалось обнаружение пространственной аномалии на южной окраине города, причем крупно повезло, что первым в аномалию влетел все-таки ликвидатор. Поэтому, когда вокруг вместо урбанистического пейзажа вдруг распростерлась пустыня, результатом вместо метания по местности стало грамотное и быстрое отступление по собственным следам в родной мир. Опытным путем определили границы аномалии, поставили заграждение. «Дивизионщики» связываться с чертовщиной и брать под охрану объект отказались наотрез. В итоге Мареев предпочел отозвать своих людей и сформировать из них отдельные группы для контроля особо подозрительной местности, в том числе и территории вокруг аномалии, хотя бойцов катастрофически не хватало даже для этих целей. А следом прибавились еще два повода для головной боли. В первых же стычках со зверьем выявился феномен, который раньше нигде не фиксировался — в определенный момент оружие просто переставало стрелять безо всяких на то причин. Даже не убиваемые кажется ничем автоматы Калашникова. Открытие это произошло одновременно с выяснением того, что кое-где траектории перемещения ликвидаторских и дивизионных патрулей пересекались, и обошлось в итоге в шесть трупов «дивизионщиков» и два ликвидаторских — прочим кое-как удалось отбиться подручными средствами от стаи мохнатых двуногих тварей, во время нападения которых этот феномен как раз и решил сработать. Вахлюев, с которого в приказном порядке потребовали объяснения ситуации, честно признался, что понятия не имеет, что к чему. Есть, конечно, предположение, что, как и параллельно выявленные бессистемные сбои в работе двигателей внутреннего сгорания, это приурочено к колебаниям d-излучения, но пока теория не подтверждена. К тому же, как обойти эту проблему, он все равно не знает, а потому единственное, что может посоветовать — это обзаводиться альтернативными видами вооружения, основанными не на воспламенении пороха.

— Возвращаемся в развитое средневековье? — мрачно поинтересовался Шебанов, услышав описанную Вахлюевым радужную перспективу. — Топоры, вилы, рогатины? Товарищ генерал-майор, это не к нам вопрос. Я, когда контракт подписывал, пункта о записи в белорусские партизаны там не видел.

— Ну, во-первых, никто тебя в партизаны и не записывает, — не очень уверенно сказал Мареев. — Это ж не основное вооружение, а альтернативное, на случай таких вот непредвиденных обстоятельств — все лучше, чем штакетник и приклады в ход пускать. А во-вторых, зачем сразу вилы? Есть же эти… мечи там всякие, сабли…

— И продаются они на каждом углу, — подхватил Шебанов. — В бутиках «Все для охоты и рыбалки». Станислав Олегович, ты же, вроде, до начала нынешнего дурдома нормальным мужиком был, здравомыслящим. Где я тебе сейчас мечи раздобуду, хоть бы они и лучше штакетника были? Патроны могу, гранаты могу, пулемет, в принципе, если сильно попотеть, тоже сумею, но мечи — это уже перебор.

— Оружейный музей, — подал голос Вахлюев и, заметив устремленные на него непонимающие взгляды, пояснил. — Здесь же оружейный музей есть, это точно. Наверняка там что-нибудь из холодного оружия найдется.

А ведь это была весьма здравая мысль…

— Пошли к мэру, — распорядился Мареев, вставая из кресла.

Правда, в кабинете мэра мысль перестала казаться Марееву такой уж здравой, в особенности когда вызванный туда же директор Тульского оружейного музея начал оперировать стоимостью экспонатов и размерами неустойки, которую придется заплатить при их повреждении. Выслушивая расчеты, не задерживавшиеся в голове по причине наличия в них астрономического количества нулей,