Secretum - Рита Мональди

– Я понял только, что он чудовище, – ответил я. – Если предсказание сбудется, то на испанский престол поднимется чудовище с четырьмя ногами. Но в этом я не вижу много смысла.

– Знаю. Я постоянно думаю об этом. Но и мне в голову не приходят ничего другого. Пока твоя жена не раздобудет ту книгу, которая вдохновила Ромаули, боюсь, мы не придем ни к какому выводу.

– Надеюсь, что Клоридия будет такой же проворной, как всегда.

– Давай спустимся, – наконец сказал Атто. – Мне хотелось бы еще раз взглянуть на картину.

И как раз в это мгновение мы обнаружили тех, кого так долго искали.

– Ты посмотри только! – воскликнул Атто. – Так вот они где!

Только отсюда, только под этим особенным углом обзора можно было их увидеть. Ни одно другое место на «Корабле» не выступало достаточно на северо-восток и не было таким высоким, как эта лоджия, на которой мы стояли. Л ишь отсюда была видна маленькая дверь в оградительной стене сада, через которую можно было пробраться незамеченными на соседнюю с «Кораблем» улицу. В саду, за стеной растений и кустов ежевики, ловко прятался выход, который никак нельзя было обнаружить, если не знать о его существовании. Куда же именно вел этот выход? Мы сумели увидеть это собственными глазами: несколько человек, возможно из сопровождения кардиналов, в этот момент как раз вошли через похожий вход в стене со стороны имения, принадлежащего благородному генуэзцу по имени Toppe.

Я сощурил глаза и обнаружил далеко позади них наших трех кардиналов, которые безмятежно прогуливались по парку виллы Toppe.

– Так вот зачем Спада, Спинола и Албани всегда договаривались о встрече на «Корабле», – сказал Атто. – Они сбивали с толку своих преследователей, включая нас, потому что заходили на территорию «Корабля» и тут же непонятным образом исчезали. На самом деле они встречались на вилле Toppe. Для твоего хозяина это решение проблемы: у него есть и надежное место для тайных встреч, то есть вилла Toppe, и место, где можно замести следы, – «Корабль». Неудивительно, что до сих пор ему удавалось ловко уходить от нас.

Словно завороженный, аббат Мелани следил за каждым движением троицы, он вытянул шею и прищурил глаза, желая точно узнать, что у них там происходило. Однако расстояние было слишком большим. Несмотря на прекрасную видимость, наш пост наблюдения, в принципе, был бесполезным. Тут аббат ударил себя по лбу.

Я идиот! Такой счастливый случай помогает мне, а я пренебрегаю им!

Он засунул руку под куртку и вытянул длинный, узкий предмет цилиндрической формы – подзорную трубу. Он носил ее с собой с тех пор, как мы искали Ромаули в саду виллы Спада, так как прямо оттуда мы пошли на «Корабль».

Он посмотрел в нее, а затем передал трубу мне.

– Взгляни и ты тоже. Это будет полезно для тебя.

Я приложил глаз к окуляру и посмотрел в него.

Кардинал Спинола слегка качал головой, как будто с чем-то не соглашался, в то время как Спада и Албани в чем-то горячо убеждали его, правда, недолго. После нескольких слов Албани Спинола нехотя кивнул, по крайней мере, так мне показалось на расстоянии. И тут же Албани подхватил его под руку с явным удовлетворением, и все трое продолжили свою прогулку. В этот момент Атто забрал у меня подзорную трубу и стал наблюдать сам.

В свете того, что я прочитал вчера вечером в письмах Мелани и мадам коннетабль, эта сцена больше не представляла для меня загадки. Три кардинала должны были представить Его Святейшеству Иннокентию XII свои соображения насчет Испанского наследства, чтобы Папа смог наилучшим образом ответить на прошение короля Испании Карла II. Трем высокопреосвященствам необходимо было выработать одно мнение, что являлось актом чрезвычайной политической важности перед грядущим конклавом, который мог означать для них удачу или поражение. И Спинола явно не во всем соглашался с двумя другими прелатами.

Я понаблюдал за Атто: он с жадным интересом следил за встречей кардиналов. Он был обеспокоен, и я знал почему. Ведь всего пару дней назад мы узнали от Угонио, что у Албани были общие интересы с императорским послом – графом Ламбергом. Спада являлся государственным секретарем неаполитанского Папы, дружески относящегося к Испании. Спинола стоял на стороне империи, как я узнал из последнего письма аббата. Так что никто из них не представлял интересов Франции. Естественно, это не могло понравиться Атто. Но Ламберг и Албани еще и завладели его трактатом о тайнах конклавов, который, вероятно, хотели использовать против Атто.

– Ну и что нам делать? – спросил я.

– Бесполезно даже пытаться подобраться к ним, так как у ворот нас сразу же обнаружат караульные.

– Так что?

– Я сдаюсь: праздник на вилле Спада подходит к концу, и утром все гости начнут разъезжаться. Мы никогда не узнаем, о чем тайком шептались эти трое.

Хладнокровие, с каким ответил мне Атто, подтвердило мои опасения. Но я ожидал это: совещание, совет кардиналов, наследование престола… Нет, за его присутствием на вилле Спада стояло совсем другое: любовная миссия, которую ему поручил его христианнейшее величество. Он должен был уговорить Марию Манчини встретиться с королем.

– Давай-ка последний раз взглянем на картину, – наконец сказал он. – Хотя я уже не питаю никаких надежд на то, что мы узнаем что-то новое. После этого пойдем спросим Бюва, нашел ли он твою Клоридию.

Мы спустились на террасу по небольшой железной лестнице и уже хотели идти по служебной лестнице на третий этаж, когда услышали голос:

Кто мнит себя умней и краше

Всех остальных, кому не лень,

Как одержимому, весь день

Глядеться в зеркало, себя

В зеркальном облике любя,

Но, видя рожу двойника,

Не признавать в ней дурака!

Это, несомненно, был голос Альбикастро, но немного приглушенный. Он доносился из домика в конце террасы.

– Опять этот сумасшедший голландец, – пожаловался Мелани. – Скрипки, видите ли, ему мало: теперь он принял на вооружение этого проклятого Себастьяна Бранта, Но что делает там Альбикастро, как ему удалось попасть внутрь? – злобно спросил он.

Странно, ведь если бы он тоже пришел по террасе, то мы Должны были его заметить, – сказал я, размышляя вслух.

– А ну его к черту, – обронил Атто, открывая дверь, ведущую в домик, – ее мы до сих пор не замечали.

И тут это произошло.

* * *

Домик был пуст. Альбикастро тут не оказалось. Как ни странно, здесь было очень мало света. Он проникал через два окна в торце дома, выходящего на собор Святого Петра. Оконные стекла где были покрыты копотью, отчего, как я предполагаю, движения людей казались искаженными. Помещение имело правильную прямоугольную форму с двумя колоннами в центре, которые верное, и подпирали террасу. Мы с Атто стояли рядом, и это бы единственным утешением в столь странном месте. Затем мы снова услышали голландца: