Описание Отечественной войны в 1812 году - Александр Михайловский-Данилевский

Отряд Юрковского, 27 Октября оставленный Милорадовичем для преследования Французов прямо к Смоленску, выступил из Дорогобужа в тот же день, по дороге, покрытой мерзлыми Французами, и достиг села Усвят. На пепелище его, за рекой, толпились Французы у огоньков, под прикрытием 8 орудий и сдвинутых фур. Юрковский подвез свои 10 орудий и открыл огонь. При первых выстрелах неприятель снялся с места, бросил пушки и побежал к Смоленску. Починя мост, наш отряд перешел через Ужу и продолжал погоню. На каждой версте было по 50 и более замерзавших неприятелей. Кучами сидели они по сторонам дорог, без ружей, в смертельном изнеможении. У Михалевки, кроме мертвых Французов, было до 2000 отсталых разных чинов, отдававшихся в плен, на волю победителей. Из Михалевки Юрковский поспешил к Соловьевой переправе и, не доходя 5 верст, остановился в лесу, за метелью. В тот день отобрано у неприятеля 19 орудий.

28 Октября, получив повеление примкнуть к Милорадовичу, повернувшему влево, на соединение с армией, Юрковский велел Полковнику Карпенкову преследовать неприятеля к Соловьевой переправе и далее к Смоленску. У Карпенкова были полки: 1-й егерский, Московский драгунский, один казачий и 4 орудия. 28 Октября подошел он к Соловьеву. Посланные вперед отборные стрелки сбили передовые Французские посты с левого берега Днепра и расположились по рытвинам, откуда старались препятствовать Французам в ломке моста, несколько уже неприятелем разобранного; потом из наших 4 орудий открыли пальбу, на которую неприятель сначала отвечал из укрепления, окопанного рвом. Вскоре отступили Французы из укрепления, но стрелки их продолжали огонь, доколе не изломали мостов. В следующее утро наши перебрались через реку по тонкому льду, нашли на противоположном берегу 12 орудий и множество обозов, наполненных всякой всячиной, кроме хлеба. Солдаты выбирали себе что поукладистее; прочее оставили в добычу стекавшимся со всех сторон поселянам. За Соловьевым, Карпенков соединился с партией Грекова и пошел с ним к Валутиной горе, откуда должен был, по данному приказанию, соединиться вправо с Платовым.

Левее от столбовой дороги были партизаны Давыдов, Сеславин и Фигнер. Во время марша главной армии к Ельне подошли они к Ляхову, где стоял 2000-ный отряд Генерала Ожеро, находившегося там по следующему случаю: когда, выходя из Москвы, Наполеон имел намерение пробраться через Калугу в Ельню, то послал бывшему в Смоленске Генералу Бараге д-Илье повеление подвинуться к Ельне, с маршевыми батальонами, составленными из сборных команд. Найдя путь в Калугу прегражденным, Наполеон приказал Бараге д-Илье возвратиться в Смоленск, но повеление не дошло до него, и он остался по-прежнему между Ельнею и Смоленском, у Долгомостья и Ляхова. В сем последнем местечке находилась одна бригада его, Генерала Ожеро. Три партизана наши, подошедшие к Ляхову, имели в сложности не более 1200 человек, а потому для совокупного нападения пригласили Графа Орлова-Денисова, стоявшего недалеко от них, с 6 казачьими и 1 драгунским полками. Он тотчас соединился с партизанами и, приняв над ними начальство, вознамерился сперва отрезать Ожеро от Бараге д-Илье и для того послал отряд к Долгомостью, а с прочими войсками пошел на Ожеро, который никак не полагал быть атакованным, потому что не имел известия о приближении Русских. Завидя наших, он принял меры к обороне. Вскоре завязалось дело. Выстрелы нашей артиллерии поражали изумленных Французов, не постигавших, откуда появились Русские. Граф Орлов-Денисов послал известить Ожеро о бегстве Французской армии, сказать ему, что он отвсюду окружен, и требовать сдачи. Ожеро не согласился на предложение, тем более что заметил отступление казаков, бывших от него влево, к стороне Долгомостья. Отступление произошло оттого, что Бараге д-Илье, узнав об атаке на Ожеро, послал кирасир на его выручку. В намерении удержать их, Граф Орлов-Денисов отрядил против них столько войск, сколько мог. Получив подкрепление, казаки кинулись на кирасир и начали рукопашный, отчаянный бой. Французы побежали, преследуемые 5 верст, и наконец были приперты к болотистому ручью, где их совсем уничтожили. 700 кирас, снятых с убитых, доказывали поражение их. Кирасы переданы впоследствии в Псковский драгунский полк. Граф Орлов-Денисов опять послал к Ожеро требовать сдачи и велел уведомить его, что Бараге д-Илье также окружен. Ожеро выехал лично для переговоров и сдался с 60 офицерами и 2000 рядовых. Офицерам оставлены по капитуляции шпаги и обещано сохранение собственности их. Этот успех примечателен тем, что в первый еще раз в походе целый неприятельский отряд положил оружие. Наступившая ночь помешала усилить действие против Бараге д-Илье, а он, пользуясь темнотой, отступил к Смоленску, оставленному таким образом совсем без защиты с южной стороны, откуда между тем подходила главная Русская армия, о движении коей не мог Наполеон получить известия. В том заключалась особенно важность дела под Ляховом.

В это же самое время претерпевал совершенное поражение корпус Вице-Короля. Имея повеление идти чрез Духовщину на Витебск, он переправился, 26 Октября, через Днепр в Дорогобуже и потянулся к Улховой слободе. Платов следовал за ним по пятам, гнал и рассеивал в разные стороны хвост его колонн, причем взял 3000 пленных и 64 орудия, брошенные на дороге. Ночью, с 27-го на 28-е, Вице-Король послал наводить мост на Вопи, куда на рассвете пошел с корпусом, но дорогой получил донесение, что от прибылой воды и шедшего по реке льда мост снесло. Обозы, заранее отправленные вперед, стояли возле переправы, где вскоре столпился весь корпус. Между тем подходили казаки и начинали перестреливаться с арьергардом, которому послана на помощь дивизия Итальянцев, с приказанием как можно долее удерживать Платова. Вице-Король велел войскам перейти реку вброд, но спуски с берега и брод все более портились, а потому невозможно было перевезть всей артиллерии. О переправе обозов уже не помышляли. В величайшей суматохе каждый выбирал из повозок лучшее свое имущество, а особенно съестные припасы, навьючивал их на себя или на лошадей и торопился пускаться по реке, покрывшейся между тем трупами неприятельскими. Солдаты рассеялись по обозам, и грабеж сделался общим. Артиллеристы бросили орудия.

Когда совершалась переправа корпуса через Вопь, почитаемая Французами одной из самых гибельных[506], начал отступать и арьергард, теснимый казаками. Во власть Донцов достался весь обоз, стоявший вдоль берега на пространстве более 3 верст. Между экипажами было множество везенных из Москвы дрожек, особенно нравившихся неприятелю, не успевшему, однако же, пощеголять ими на родине. Платов взял на берегу 2000 пленных и 23 пушки, после чего у Вице-Короля, за отбитием накануне 64 орудий, осталось их только 12. Наступившая ночь увеличила бедствие неприятелей, большею частью Итальянцев. Вымокшие в Вопи, лежали они на снегу без пищи, не имея даже достаточно дров. У небольшого числа огней жарили конину, клали на манерки снег и, распуская его, утоляли жажду. Тщетно Вице-Король и генералы хотели на рассвете привести в порядок полки: голос начальников не имел власти над голодными, полузамерзшими сынами Италии. Толпами поднялись они с ночлега и пошли на Духовщину, но сколь велико было их уныние, когда увидели перед городом казаков. То были 2 полка Иловайского 12-го, составлявшего авангард Генерал-Адъютанта Кутузова, который шел из Москвы через Звенигород, Рузу и Сычевку. При вступлении в Духовщину Иловайский захватил начальника Французского Депо карт Сансона, посланного для обозрения дорог, ведущих в Витебск. Рассчитывая, что Русские не могли быть в значительных силах в Духовщине Вице-Король пошел с гвардией против Иловайского, оттеснил его и занял город, откуда послал донесение к Наполеону о своем поражении, испрашивая приказаний. Так как курьеру нельзя было проехать в Смоленск, потому что казаки наводняли все окрестности, то для конвоя Адъютанта нарядили пехотную дивизию. В положении, до какого доведен был Вице-Король, нужны ему были не повеления Наполеона, но требовалась мгновенная решимость. В Духовщине не нашел он съестных припасов, потому что город был совершенно пуст. Не имея для изнеможенных войск хлеба, потеряв артиллерию, видя, что казаки показывались отвсюду, дал он корпусу отдохнуть сутки и, не дожидаясь возвращения посланного к Наполеону Адъютанта, решился не идти на Витебск, но поспешить к Смоленску на присоединение к главной армии. Уходя, неприятель сжег Духовщину. Платов следовал за Вице-Королем, во всю дорогу брал пленных, отбил еще 2 пушки и 31 Октября приблизился к Смоленску, где в тот день сосредоточились все корпуса Наполеона. О потере своей при поражении Вице-Короля Платов писал Князю Кутузову: «О убитых и раненых с нашей стороны не доношу; будет в том домашний счет, которых благодаря Бога немного»[507].