📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиВолк среди теней - Дэвид Геммел

Волк среди теней - Дэвид Геммел

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 92
Перейти на страницу:

— Я не помню, как меня ударили.

— Вполне естественно. За вашей лошадью ухаживают со всем старанием. Наши мальчики впервые увидели лошадь, и тем не менее Села привез вас сюда, проскакав всю дорогу, словно кентавр. Невольно начинаешь верить в генетическую память.

— Вы говорите загадками.

— Верно. И утомляю вас. Отдыхайте, поговорим утром.

Шэнноу уплыл во тьму, а проснувшись, увидел возле своей постели молодую женщину. Она накормила его бульоном и обтерла тряпками, смоченными в прохладной воде. Когда она ушла, вошел Каритас.

— Вижу, вам стало лучше, у вас хороший цвет лица, мистер Шэнноу. — Старик позвал, и в Землянку Лихорадок спустились двое мужчин помоложе. — Отнесите‑ка мистера Шэнноу на солнечный свет. Он будет ему полезен.

Они подхватили нагого Шэнноу на руки, вынесли из землянки и уложили на одеяла под лиственным навесом. Несколько игравших поблизости детей уставились на незнакомца широко раскрытыми глазами. Шэнноу поглядел вокруг: более тридцати хижин, слева по голубым и розовым камешкам весело журчал ручей.

— Красиво, верно? — спросил Каритас. — Люблю это место. Истинный рай, если бы не канны.

— Канны?

— Каннибалы, мистер Шэнноу.

— Да‑да, помню.

— В сущности, очень печально. Такими их сделали Прежние, загрязнив сушу и море. Канны были обречены на вымирание. Они явились сюда двести лет назад, когда начались моровые поветрия. Меня тогда здесь еще не было, не то я посоветовал бы им держаться отсюда подальше. Тогда камни по ночам светились, и ничто живое не могло выжить. У нас до сих пор высок процент раковых заболеваний, однако основному воздействию, видимо, подвергаются мозг и железы внутренней секреции. Некоторые регрессируют. У других развиваются редкие экстрасенсорные способности. А некоторые из нас просто словно бы живут вечно.

Шэнноу решил, что старик — сумасшедший, и закрыл глаза. Боль в висках усилилась.

— Мой милый, — сказал Каритас, — извините меня. Элла, принеси коку.

К ним подошла молодая женщина с деревянной чашкой, в которой колыхалась темная жидкость.

— Выпейте‑ка, мистер Шэнноу.

Он послушался. Жидкость оказалась горькой, и он поперхнулся, но несколько секунд спустя боль в голове притупилась, а потом и совсем прошла.

— Так‑то лучше! Мистер Шэнноу, я взял на себя смелость осмотреть ваш багаж, и, как вижу, вы читаете Библию.

— Да. А вы?

— Почитывал, пока вы были без сознания. Давненько я не видел Библии. В том, что после падения сохранилось порядочно экземпляров, ничего особенно удивительного нет. Она ведь оставалась бестселлером каждый день каждого года. Не удивлюсь, если Библий больше, чем людей.

— Значит, вы неверующий?

— Напротив, мистер Шэнноу. Тот, кто наблюдает конец мира, очень быстро обретает веру.

Шэнноу приподнялся и сел.

— Всякий раз, когда вы говорите, я почти понимаю вас, но затем вы словно переноситесь куда‑то еще. Люгеры, кольты, бестселлеры… Я не понимаю, о чем идет речь.

— Естественно, мой мальчик. Разве не сказано в Библии: «Я творю новое небо и новую землю, и прежние уже не будут вспоминаемы и не придут на сердце»?

— Вот первое из всего вами сказанного, что я понял. Где фургоны?

— Какие фургоны, мистер Шэнноу?

— Я ехал с караваном.

— Мне о нем ничего не известно, но, когда поправитесь, вы сможете отыскать его.

— Ваше имя мне знакомо, — сказал Шэнноу, — но я никак не могу сообразить, почему.

— Каритас. Любовь по‑гречески. Если я говорю голосами человеческими и ангельскими, а каритас не имею… милосердия, любви… Вспомнили?

— Мой отец повторял это, — сказал Шэнноу с улыбкой. — Вера, Надежда и Каритас. Да‑да.

— Вам следует почаще улыбаться, мистер Шэнноу, это вам очень идет. Скажите, сэр, почему вы рисковали жизнью ради моих малышей?

Шэнноу пожал плечами.

— Если этот вопрос требует ответа, я его не знаю У меня не было выбора.

— Я решил, что вы мне нравитесь, мистер Шэнноу. Наши дети называют вас Громобоем и считают, что вы, быть может, какой‑то бог. Что я — бог, они знают и думают, что вы, быть может, бог смерти.

— Я человек, Каритас. Вы это знаете. Объясните им.

— Божественность не тот дар, мистер Шэнноу, от которого небрежно отказываются. Вы станете героем их легенд до конца времен — поражая каннов громами, спасая их принцев. В один прекрасный день они, возможно, начнут вам молиться.

— Это будет богохульством.

— Только если отнестись к этому серьезно. Но ведь вы же не Калигула. Вы голодны?

— От вашей болтовни у меня голова пошла кругом. Давно вы здесь?

— В этом поселке? Примерно одиннадцать лет. И вы должны извинить меня за болтовню, мистер Шэнноу. Я один из последних людей погибшей расы, и порой мое одиночество безмерно. Я нашел ответы на вопросы, которые ставили людей в тупик тысячу лет. И нет никого, кому я мог бы их сообщить. У меня есть лишь это маленькое племя; некогда они были эскимосами, а теперь служат пищей для каннов. Это невыносимо, мистер Шэнноу.

— Откуда вы, мистер Каритас?

— Из Лондона, мистер Шэнноу.

— Где это отсюда — на севере, на юге?

— По моим расчетам, сэр, на севере. И он скрыт под миллионами тонн льда в ожидании, что его найдут в следующем тысячелетии.

Шэнноу сдался и растянулся на одеяле, отдаваясь сну.

Хотя Каритас, несомненно, был сумасшедшим, жизнь поселка он организовал безупречно, и все жители глубоко его почитали. Шэнноу лежал на своих одеялах в тени и наблюдал за происходящим вокруг. Хижины были все одинаковы: прямоугольные, построенные из бревен, обмазанных глиной, со скошенными кровлями, нависающими над входными дверями. Сами кровли, казалось, были сложены из переплетенных веток и сухой травы. Крепкие жилища, без украшений. К востоку от поселка виднелся большой бревенчатый сарай (для хранения зимних запасов — объяснил Каритас), а рядом с ним дровяной навес семи футов в высоту и пятнадцати в глубину. «Зимы здесь, на равнине, — сказал Каритас, — очень суровы».

На ближних холмах Шэнноу заметил стада пасущихся овец и коз — они были общей собственностью, как он узнал. В поселке Каритаса жизнь, казалось, текла упорядоченно и спокойно.

И жители отличались дружелюбием: никто не проходил мимо Шэнноу без поклона и улыбки. Они не были похожи ни на кого из тех людей, с которыми Шэнноу довелось встречаться в его странствованиях. Их кожа отливала тусклым золотом, глаза были широко расставлены и почти раскосые. Женщины — выше мужчин — отличались красивым сложением. Некоторые были беременны, Стариков Шэнноу почти не видел, но затем сообразил, что их хижины расположены в западном конце поселка — поближе к ручью и в месте, укрытом обрывом от холодных северных ветров.

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 92
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?