Ухожу в монастырь! - Анна Ольховская

Впрочем, у спецслужб найдутся, скорее всего, и менее заметные для мирового сообщества методы «зачистки» территории. Биологическое оружие, к примеру. Или химическое.

Но в том, что будет отдан приказ на тотальное уничтожение, Кай не сомневался ни секунды. Потому что его собственные соплеменники сделают все возможное, чтобы события развивались именно по этому сценарию.

Талантливых ученых здесь хватало, и новые, неизвестные наверху виды вооружения разрабатывались параллельно с генетическими исследованиями. Очень успешно разрабатывались, к сожалению.

И фанатики не замедлят им воспользоваться, если по какой-то причине тайна «Аненербе» будет раскрыта.

В общем, иного выхода, кроме как спрятать ребенка и пытаться решить проблему собственными силами, у Кая не было.

Ситуация к тому же осложнялась тем, что его соплеменники достаточно быстро поняли – Кай Ландберг никогда не будет таким же фанатиком, как остальные. И поэтому – учитывая его ментальные способности – может в любой момент стать опасным для окружающих.

Взять хотя бы то превращение ученых в растения!

И это еще никто не знал реальных возможностей Кая – он постарался ликвидировать все доказательства сеанса массового зомбирования соплеменников.

Но даже и того, что остальные знали о своем Сверхчеловеке, было достаточно, чтобы усиленно искать способы защиты от его воздействия.

Сначала были созданы специальные браслеты, но Кай довольно быстро смог преодолеть защитный барьер. За браслетами последовал специальный прибор – нейтрализатор, и вот с ним справиться было гораздо сложнее. Но он сумел.

Правда, с одним. А в этой комнате понатыкано как минимум три таких прибора. Вон те штуки с раструбами и есть нейтрализаторы. И экранирующее покрытие тоже призвано запереть его внутри коробки, не позволив «выглянуть» наружу.

И не надо было обладать какими-то сверхспособностями, чтобы понять – за всеми этими мерами предосторожности стоит она.

Та, которая больше всего на свете боится возвращения своего мужа из небытия.

Та, которая пыталась его убить.

Пусть случайно, пусть в порыве гнева – сути это не меняет. Раздробив «любимому» череп, Брунгильда не опомнилась, не бросилась за помощью, нет, она решила довести дело до конца. Вынесла тело мужа из подземелья и спрятала в лесу, надеясь, что он там и подохнет.

Кстати, вряд ли она смогла бы проделать такое самостоятельно, учитывая понатыканные повсюду видеокамеры. Да и тащить высокого и здорового мужчину по тоннелям ей было бы проблематично.

А значит, у малышки Бру имеются здесь помощники.

Ничего, разберемся, главное – побыстрее встать на ноги.

Что удалось ему довольно быстро. Кай и сам не ожидал, что восстановление пойдет такими темпами, но оно не просто пошло – оно побежало!

Да, основным двигателем внутреннего сгорания были его способности – Кай, помимо всего прочего, научился исцелять. И не только себя – не так давно он смог избавить от запущенной онкологии молодую девушку из Екатеринбурга. И пса своего, Лока, Кай тоже вытащил с того света. Так что и себя, любимого, он, руководствуясь методикой барона Мюнхаузена, вытащил из болота небытия самостоятельно. Не за волосы, конечно, но трясина отпустила его с тем же недовольным чавком, что и барона.

А точкой приложения силы была душа. Измученная тревогой за судьбу сына. Как там Михаэль, что с ним? Мальчику ведь всего полтора года, и он невероятно шустрый и развитой для своего возраста, Степаныч еле управляется с серебряным живчиком. Если бы не помощь его пса, здоровенного кавказца Казбека, старик вряд ли уследил бы за юрким воспитанником.

Тем более что Михаэль – или Помпошка, как его называла в свое время Вика и как теперь звал Кай, – всегда знал, где находится Степаныч и чем занят, и застать малыша врасплох над какой-либо шкодой было невозможно. Что поделаешь – папин сын!

И любознательный парнишка давно бы уже вляпался в меганеприятность, не ходи за ним по пятам здоровенная мохнатая и клыкастая нянька.

Которая, вернее, который являлся к тому же и отцом Лока, питомца Кая. Этого полукровку Кай отбил в свое время от стаи волков, решивших раз и навсегда разобраться с позором стаи. И напомнивших этим соплеменников самого Кая.

Собственно, со Степанычем и его псом первым познакомился Лок, а потом уже Кай. И этот ворчливый, нелюдимый, но невероятно добрый и преданный старик оказался единственным человеком, которому Кай смог абсолютно спокойно доверить сына.

Конечно, решающим оказалось место, где жил Степаныч, – затерянный в глухом лесу хутор, куда не забредали даже любители поохотиться. Старик в свое время, после смерти жены, ушел туда из деревни, где, по его словам, было «слишком много людев». Особенно не очень старого еще вдовца донимали молодухи от шестидесяти и старше: непьющий и рукастый мужик в деревне – явление уникальное.

Сыновья Степаныча, уехавшие когда-то на Север за длинным рублем, там, на Севере, и остались. Женились, родили детей, но внуков своих старик не нянчил – слишком далеко они жили, на лето не наездишься. Он и видел-то внуков всего пару раз в жизни, в последний раз – когда сыновья с семьями приезжали хоронить мать.

Может, поэтому Степаныч с ходу, с первых минут общения, прикипел душой и сердцем к странному мальчонке с нечеловеческими глазами. И Кай мог не волноваться за сына – Михаэль был под надежным покровом беззаветной любви.

Сам он старался выбираться к сынишке как можно чаще, приносил памперсы (правда, мальчик уже в девять месяцев, как только сделал первые шажки, наотрез отказался надевать на себя эти мешающие штуки, отдав предпочтение горшку), детское питание, одежду, игрушки, книжки – в общем, все то, что Степаныч не мог купить, не привлекая внимания, в сельском магазине, куда он раз в неделю выбирался за продуктами. Местные кумушки, увидев, как бобыль покупает игрушки и детские смеси, мгновенно почуяли бы неладное и сунули свои любопытные носы туда, куда их, носы, совать не следует во избежание утери оных. Носов, в смысле.

Ну а в том, что старик решил завести наконец хозяйство – козочку, кур, огород засадил, – в этом ничего странного не было: сколько можно покупать картошку и зеленушку у бывших соседей, когда вокруг дома столько земли пустует!

В общем, жизнь на дальнем лесном хуторе наладилась, мальчик рос крепким и здоровым, и Кай мог бы больше времени уделять решению главной задачи – нейтрализации «Аненербе».

Мог бы, но не уделял. У него ведь так долго не было настоящей семьи, он не ощущал рядом искренне любящих душ, и никто никогда не искрился безграничной радостью, почувствовав его приближение. И не выбегал навстречу, вереща счастливое: «Папка плисол!»

Михаэль в свои полтора болтал уже довольно свободно, только не все буквы пока выговаривал. Но от этого его речь казалась отцу еще милее, еще забавнее. И хотелось проводить с сыном как можно больше времени, особенно сейчас, зимой, когда световой день был коротким и чаще всего пасмурным.