Пленница пустыни - Сандра Мартон

Он решил не спорить. Пока он не будет знать больше, ему будет спокойнее, если его Саломея будет рядом. Вряд ли он сможет ее защитить, если люди Асаада начнут штурмовать дворец, но у него хотя бы есть пистолет.

Он использует его против врага… и использует его, чтобы не позволить Саломее попасть в грязные лапы султана, если дело дойдет до этого.

Должно быть, эти мысли отразились на его лице, потому что она подошла и обняла его.

– Что бы ни случилось, – прошептала она, – я хочу быть с тобой.

– Любимая. – Кэм несколько раз кашлянул. – Если все пойдет наперекосяк… Если не будет другого выбора…

Она притянула его голову к себе и поцеловала.

– Я знаю, – прошептала она, и когда он заглянул в ее глаза, то понял, что она действительно понимает все.

Они позавтракали на террасе под чистым синим небом. У них над головой тянулись виноградные лозы, защищавшие от лучей солнца. На деревьях пели птицы, а над клумбой роз порхали бабочки всевозможных расцветок.

Когда они пили кофе, появилась Шала. Все ли им нравится? Еда, одежда? Она говорила так, как будто была радушной хозяйкой небольшого отеля. Кэм и Леанна поблагодарили ее за все. Дворец Луны стал настоящим храмом их любви.

Любовь, подумал Кэм.

Он не верил в любовь. В такую любовь. Он любил свою страну. Своих братьев. Людей, которые сражались и истекали кровью бок о бок с ним. Но вся эта болтовня о поцелуях под июньской луной и тому подобном была порождением дешевого кино и песенок. Люди, которые позволяли себе верить в существование любви, делали себя слабыми и уязвимыми.

Разве по какой-то другой причине его мать терпела холодность его отца? Его постоянное неодобрение?

Разве по какой-то другой причине она не стала бороться с болезнью и умерла?

Нет, Кэм не верил в любовь. В силу секса – да. Добавьте опасность к этой смеси, и у вас получится сильнодействующий напиток. Он не любит Саломею, а она не любит его. Она только думает, что любит, а он… он только думает… он только думает…

К черту то, о чем он думает!

Он зарылся руками в волосы своей танцовщицы и приблизил ее лицо к своему. Он медленно поцеловал ее, говоря ей своим поцелуем, что отдаст жизнь, чтобы ее защитить.

Честь. Это чувство он понимал прекрасно.

– Все будет хорошо, милая.

– А не мог Асаад перестать искать нас? Перестать? Исключено. Мыслимо ли, чтобы двое людей сбежали из Баслаама, перехитрив маленькую, но хорошо вооруженную армию? И вместо заключения контракта стоимостью в миллионы долларов, Асаад пережил унизительную потерю лица.

Тем не менее призрак надежды ей не повредит.

– Все возможно, – хрипло сказал он.

Она вздохнула и прильнула к нему. Он так крепко ее обнял, что скоро она уже не могла различить, где кончается биение ее сердца, а где начинается его.

– Да, – тихо сказала она. – Все возможно. Кэм поцеловал ее. У них было еще немного времени, чтобы пожить в мечте.

Они пробовали позвонить по мобильному телефону несколько раз. С парадной лестницы, из сада, и, напоследок, из-за бассейна. Безуспешно. Телефон был вне зоны действия сети.

– Никогда они не работают, когда нужно, – сказала Леанна.

Она хотела произнести это безразличным тоном, но ей самой показалось, что в ее голосе прозвучало отчаяние.

– Может быть, позже. Может быть, спутник, с которого он принимает сигнал, сейчас не в той позиции. Может…

Кэм, который присел на мягкую траву, взял ее за руку и усадил рядом с собой.

– Незачем об этом беспокоиться, Саломея. Через час Шала отведет меня в деревню, и…

– Нас, – сказала Саломея. – Она отведет в деревню нас.

– Нет. – Он нежно потянул ее за руку, уложив на траву. – Я пойду один.

– А вдруг это ловушка? Вдруг там тебя поджидают люди Асаада?

– А вдруг ты хоть раз сделаешь так, как я говорю? – сказал он, смягчая свои слова улыбкой. – Я хочу, чтобы ты осталась здесь, заперев на засов дверь и держа при себе пистолет.

– Ты не можешь уйти без пистолета. Я тебе не позволю.

– Мне на ум приходят более приятные вещи, чем ссора.

– Ты просто хочешь сменить тему разговора.

– Какая ты догадливая.

– Кэм. Если… если что-нибудь случится…

– Ничего не случится.

У него был уверенный голос, но она понимала, что он говорит так только ради нее.

– Я знаю… но если что-нибудь…

Она взвизгнула, когда он внезапно схватил ее и, перекатившись с ней по траве, оказался над нею.

– Ты всегда была такой упрямицей, крошка? Леанна засмеялась.

– Да.

Кэм улыбнулся и легонько ущипнул ее за кончик носа.

– Расскажи мне.

– Что рассказать?

– О себе.

– Ты имеешь в виду мою биографию? Ладно, но тогда сначала я задам тебе вопрос.

– Вот так?

– Да, вот так.

Она игриво приподняла рукав его футболки пальцем и остановилась на его бицепсе, на котором был изображен орел.

– Расскажи мне про него.

К ее удовольствию, он покраснел.

– Это всего лишь глупая татуировка.

– Очень красивая.

– Ты правда так думаешь? – Он усмехнулся. – Это хорошо, потому что мы с братьями тоже так думаем. Понимаешь, мы родились с разницей в год, поэтому я закончил школу первым. И накануне отъезда в колледж, поздно вечером, мы вдруг поняли, что расстаемся в первый раз в жизни.

– И вы сделали себе одинаковые татуировки?

– Да. Детский сад, конечно, но тогда…

– Тогда это стало между вами связью. Мои братья тоже подумали бы, что это здорово.

– Они тоже танцовщики?

– Мои братья?

Леанна фыркнула, а затем разразилась смехом.

– Боже мой, если бы они тебя сейчас слышали…

– Неужели нет? – спросил он, смеясь вместе с ней.

Ему нравился ее смех. Он был таким же естественным, как и она сама.

– Они полицейские. Из отряда специального назначения. Они поколотили бы тебя, если бы ты назвал их танцовщиками. Хотя нет. Они, наверное, не смогли бы тебя поколотить. Я хочу сказать, они такие же большие, как и ты. Но…

– Но они бы попробовали.

– Точно. Они все еще дразнят меня при каждом удобном случае шуточками вроде «мисс фуэте», – сказала она. – А потом я решила уйти из балета и заняться чечеткой.

– Балет многое потерял.

– Да нет. Потому что на самом деле…