📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПриключениеДо последнего солдата - Богдан Сушинский

До последнего солдата - Богдан Сушинский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 54
Перейти на страницу:

— Два часа, которые очень нужны вашим солдатам, чтобы укрепить позиции.

— Видите, как прекрасно мы понимаем друг друга. И еще… посты расставите так, чтобы охватить ту, левую, сторону плато. Видя ваших орлов, другие подразделения сюда не сунутся. Да и постовые получат приказ не пропускать. Кстати, ваш полк находится уже по ту сторону реки?

— Очевидно. Нас бросили в бой в то время, когда полк был на марше. Во втором эшелоне. Шел к переправе.

— Тем лучше. Через два, нет, лучше через два с половиной часа вы поведете своих солдат в атаку.

— Чтобы вы перебили их?! — возмутился гауптман так, словно он все еще мог диктовать свои условия.

— Зачем? Наоборот, во время этой атаки не падет ни один ваш боец. Вы очистите плато от троих моих убегающих бойцов, после чего сможете спокойно увести остатки роты к переправе, доложив, что, хотя и с большими потерями, но все же приказ выполнен: плато и коса очищены. Вполне возможно, что вас представят к награде.

— Но коса действительно будет очищена?…

— Пройдете еще метров сто от того места, где стоите сейчас. Ваши солдаты увидят реку и каменистую косу, на которой никто не стреляет и нет ни одного русского, поскольку они попросту исчезли. После этого вы уведете отсюда своих солдат с чувством исполненного долга.

Гауптман ошарашено смотрел на Беркута и молчал. То, что предлагал ему сейчас капитан, казалось совершенно невероятным.

— Должен признать, что вы предлагаете удивительный по коварству своего замысла план. По коварству… — зачем-то подчеркнул он.

— О нашей операции будем знать только я и вы.

— И все?

— Что «все»?

— Ну… Это все? — дрожащим голосом спросил гауптман, и Беркут понял, что тот не очень-то верит своему счастью. Заподозрил, что русский капитан попросту хочет пристрелить его, имитируя побег. Чтобы не отправлять в тыл.

— Вас не устраивает, что об этой операции будем знать только мы, два безвестных капитана? Хочется во что бы то ни стало впутать в банальную окопную историю еще и двух наших генералов? Нет, оба Генштаба?

— Но, видите ли…

— Война, господин гауптман, всегда творится капитанами.

— Кто бы мог предположить?! — даже у пленного начало прорезаться чувство юмора. — Рад слышать это признание.

— Генералы выступают в ней лишь в роли азартных игроков, маршалы — в роли крупье, а лейтенанты — в роли жетонов. Вот и получается, что рулетку войны крутим мы, ротные. И в этом вся ее прелесть.

Гауптман слушал Беркута, как обреченный — проповедника, невесть откуда появившегося и невесть что проповедующего.

— Интересная интерпретация войны, — признал он сдавленным голосом.

— Философствуем, понемногу. В перерывах между боями, конечно.

— Но я всего лишь хотел спросить, не выдвигаете ли вы каких-либо дополнительных условий.

— Каких еще дополнительных? Зачем?

— То есть вы уверены, что я сдержу свое слово?

— Хотите, чтобы я начал шантажировать вас? Уверять, что, в случае, если не сдержите своего слова, сообщу о вашем пленении, а затем о сговоре с русским офицером во время пребывания в плену?

— А почему я должен исключать такую возможность?

— Но я не стану прибегать ни к шантажу, ни к запугиванию. Мы — два офицера, двух уважающих себя армий. И мы так решили… Разве этого не достаточно?

— Вы не похожи на обычного советского офицера, — едва слышно проговорил гауптман. — Есть у вас нечто такое… бонапартистское.

— Только что мой лейтенант назвал меня Багратионом. Но и ему я тоже простил.

— А ведь, если разобраться, таким образом мы оба можем спасти в глазах и солдат, и командования свою честь, — пустился в рассуждения теперь уже гауптман, — я — свою, вы — свою. Причем сделать это самым благородным образом.

— Так, может, хватит обмениваться комплиментами? Солдаты нервничают. И мои, и ваши.

Германец оглянулся на гребень, за которым должны быть позиции его роты, но, так никого и не увидев, вновь обратил взор на Беркута. Андрею показалось, что он попросту боится испытывать свою удачу. Ему все еще кажется, что русский капитан разыгрывает какой-то фарс, и стоит ему двинуться в сторону гряды, как последует взрыв хохота.

Гауптману не раз приходилось видеть, как таким вот образом потешались над пленными красноармейцами, партизанами и местным населением солдаты зондеркоманд.

☺– У вас появились еще какие-то вопросы? — и впрямь ухмыльнулся Беркут.

Улыбка его была жесткой и властной. Гауптман даже позавидовал ему. Если то, что этот капитан с сорок первого сражается у них в тылу, верно, — а в это можно было поверить, поскольку говорит он с почти правильным берлинским произношением, — то стоит лишь удивляться, как это ему удалось сохранить такую выдержку и такую силу воли.

— Капитан, — растерянно развел гауптман руками. Очки с одним стеклом, которые он наконец надел, придавали рано сморщинившемуся лицу пленного довольно странное выражение, делая его похожим на нелепую новогоднюю маску. — Не нахожу слов, господин капитан… Вы слышали когда-нибудь об Отто Скорцени? О том, похитившем Бенито Муссолини? Ведь вы действовали в нашем тылу, а со Скорцени вы коллеги.

— Наслышан, гауптман, наслышан.

— Так вот вскоре вы сравняетесь в славе с этим моим великим земляком, австрийцем. Помяните мое слово, господин капитан.

— Мне не очень хотелось бы сравниваться с ним, поскольку и своей славы достаточно. Но это уже вопрос полемический. Старшина, личное оружие — гауптману.

— «Личное»! Какое еще «личное»? Было личным — стало колхозным, — неохотно извлек старшина пистолет немца из кармана брюк. — Такую вещь отдавать! Я бы к нему патрончики подобрал…

Андрей взял у старшины пистолет, проверил, не заряжен ли, передал немцу и спросил, все ли ему понятно. Вместо ответа, гауптман молитвенно сложил ладони, между которыми оказался пистолет, выражая свою искреннюю признательность.

— Надеюсь, слово, данное вами, — это слово офицера?

— Можете не сомневаться, господин капитан. Вы уже сделали для меня значительно больше того, что я еще только собираюсь сделать для вас.

— Вот именно.

Беркут коротко, не вдаваясь в подробности их переговоров с немцем, объяснил старшине, что ему следует сделать, чтобы гауптман попал к своим, повернулся и, не сказав больше немцу ни слова, направился туда, где его ожидал Корун.

13

Лес кончился. Петляя по кустарнику, Крамарчук чувствовал, что преследователи приближаются. Однако стрелять стали реже. Наверно, потому, что большинство из них просто-напросто потеряло его из вида и боялось перестрелять своих. А те, что бежали первыми, слишком увлеклись погоней.

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 54
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?