Доля Пути: Лето - Константин Пирожков

да отродий разных приструнить вам придётся, они проснутся голодные, жуть.

— А где было это Дыхание раньше? И что это за Циклы? — я не заметил, как весь обратился в слух.

— Если коротко, то так, — Старик задумался на секунду. — Творец создал миры, вдохнул в них жизнь и понял, что посеял хаос. — Всё меняется непрестанно, разрастается, умирает, приобретает новые формы, все друг друга жрут, миры гибнут и снова наполняются жизнью. Суета и бардак. Тогда он создал Первых — помощников, кои стали наводить порядок в мирах. Творец посмотрел, понял, что ему тут делать больше нечего и пошёл себе дальше. А Первые остались хозяевами Плато. Поделили они миры меж собой и стали друг с другом соперничать — у кого мир краше. Возомнили они себя равными Творцу и начали создавать людей. И тут, как друг перед другом не похвалиться? — У этого лесные жители, что способны целый город вырастить, у того горные трудяги из камня что угодно добыть могут, а этот великанов создал, а тот... Ну ты понял. И наделили они своих детей Знаниями, а спустя время разгорелись войны... И настал хаос пуще прежнего. Первые поняли, что почти уничтожили дело рук Творца и бросились спасать то, что осталось. Они собрались все в Срединном Мире, где стоял Город, построенный Творцом и запечатали Его Дыхание, чтобы оно не распространялось на остальные миры. А когда повсюду настало могильное спокойствие, Первые установили Циклы. С тех пор, Дыхание Творца приходит в миры лишь на время, недостаточное для того, чтобы люди успели набрать чрезмерную Силу. Затем следует Цикл, когда Дыхание покидает мир, остаются лишь его крохи, чтобы сохранить течение жизни.

Старик недовольно пожевал губами и добавил:

— Слушай, парень, я ведь не мудрец какой, мой предел — крупица Знаний, да пара советов. А История — она людьми пишется и остаются нам только намёки да подсказки. Первые, если они и были, уже стали сказкой. А больше никто не знает, как оно было на самом деле. Людская память коротка, а события прошлого каждый иначет по-своему. Ты оглянись — вы же, дальше четвёртого "колена", предков своих не помните, а о том, что всего век назад было, каждый из вас вспоминает по-разному, порой наперекор друг другу. Ну, вот вспомни, что было в твоём мире в прошлом столетии?

— Война была, мировая, — выдал я справку.

— Угу, и как закончилась?

— Наши победили.

— А что в других землях говорят о том? — Спросил он с горькой иронией.

— Понимаю о чём ты, — я согласно кивнул.

Мне вспомнилась прочитанная мной статья, об опросе японской молодёжи, большая часть которой уверена, что атомные бомбы на их страну сбросила Советская армия.

— И ведь меньше века прошло, — Наставник голосом подчеркнул как это мало. — А что будет ещё через век? А через пять? А теперь, скажи мне, ученик, почему ты уверен, что пятьсот или тысячу зим назад всё было именно так, как написано в книгах? Кто писал эти книги? А кто писал летописи тех времён, когда и читать-то могли немногие? То-то. За все летние Циклы и говорить не стоит, но то, что вы знаете о прошлом — больше походит на сказания необразованных крестьян, хе-хе. А всю вашу ... кхм... историю взять. — Десятки тысяч лет существуете, так? От палки дошли до меча, от плуга до... хе-хе, плуга, от повозки до повозки... А потом р-р-раз! И всего за пять веков придумали сразу всё? И океаны пересекли, и пар приручили, и э-лек-три-че-ство тьфу... Суть — костыли, в отсутствии Силы.

Наставник встал со своего места и вышел из под навеса на ровную круглую площадку, очищенную от травы и камней.

«Опять из неоткуда появилась», — без удивления подумал я, просто констатируя факт.

— Хватит болтать, — бросил мне он. — Итак уйму времени потратили. Иди сюда, покажу тебе кое-что и пойдёшь к себе.

Я зачерпнул чашей воды из источника, отметил, что вода гораздо холоднее прошлого раза — летом самое то, и подошёл к Наставнику. Он указал мне на место рядом, чуть позади, и начал выполнять какую-то... последовательность упражнений.

— Не стой столбом, повторяй за мной, — прикрикнул он на меня.

И я начал повторять. Попытался. Это было похоже на калистенику, которая сейчас в большой моде. Принцип заключается в использование веса собственного тела, в качестве основной нагрузки. Упоры руками, скручивания, растяжка, различные виды удержания "планки"... Правда, в сравнении с тем, что я видел в роликах "ты трубы", здесь различные позиции связывали плавные и гармоничные переходы. В итоге, с паузами, остановками, удержаниями, но весь комплекс как бы являлся единым упражнением.

О, я почувствовал каждую мышцу, каждый хрящик и каждую косточку в своём многострадальном теле. Большую часть движений и поз я просто физически был не способен выполнить, но... выполнял. Хрустел, кряхтел, сопел, но делал. А мой уже такой "любимый" наставник заставил повторить всю процедуру несколько раз. Закончив, он обратился ко мне, лежащему в позе павшей лошади, на земле:

— Отныне, будешь выполнять это Упражнение каждый раз после бега и на закате. Времени мало и каждый твой Сон забирает часть меня, но мы должны успеть... Мы успеем! И помни: будь осторожен, ни с кем не откровенничай. А теперь, ступай!

Глава 6. Изменения

В автобусном окне часто мелькали картины города.— Раскалённый воздух плавился и создавал иллюзию марева, сквозь которое проступали здания, деревья и снующие между ними люди, которые, даже торопясь, старались выбирать маршрут в тени этих самых деревьев и зданий. А автомобили и автобусы казались потоками сверкающей лавы в этом царстве солнца. Я стоял у окна, в среднем тамбуре — пусть не сидя, зато место уступать никому не нужно, как и тесниться в проходе между сиденьями.

Меня снова вызвали в офис, я снова слабо потрепыхался, мол, на кой я там, когда я тут и дело своё маленькое знаю? — На что мне напомнили, что я — наглая, но всё же часть коллектива и хорошо бы, хоть отчасти, разделить с этим коллективом тяжкую долю его, а то и примкнуть к оному на постоянной основе. Подлый намёк я гордо проигнорировал, но голосу совести внял. Вот, теперь тащусь отбывать кусочек своего оффлайн "счастья". Мысли мелькали с не меньшей частотой, чем виды города, но сохраняли порядок легиона, выстраивающегося