Академия Хозяйственных ведьм, или Осенний отбор для генерала - Риска Волкова

— Я пойду за грибами, и там он меня прикончит? — я чувствовала, как у меня начинают дрожать руки.

— Нет… Это грибы в подарок… Он женщин. Тучный женщин с характером фурий!

Виолетта Глебовна… Сомнения, что Гнусавио просто обычный шарлатан, отступили. Он точно видел ее…

— И что эта женщина? Что еще вы видите? — нетерпеливо спросила я.

— Женщин с характером фурий эти грибы не ела…

— Послушайте… Если вы правда что-то видите, то перестаньте говорить загадками… Можете мне прямо объяснить, что произошло?

— Ты действительно этого желаешь, ветвь абрикоса?

Кивнула:

— Желаю.

Мне услужливо пододвинули хрустальный шар:

— Зырь!

— Зырь?

— Зырь в корень зла! Зырь сюда!.. — и Гнусавио речитативом затянул какую-то магическую формулу заклятий.

Я вгляделась в шар, даже не рассчитывая что-то разглядеть. Однако каково же было мое удивление, когда я заметила, что внутри шара начинает собираться туманное облачко. А в нем проступали очертания двора дома, в котором мы жили со Стасиком.

По двору вышагивает, переваливаясь, словно сытая бегемотиха, Виолетта Глебовна. Взгляд ее хмур и суров. В руке она держит полупрозрачный пакет из супермаркета. Женщина доходит до детской площадки и садится на лавочку, гипнотизирующим взглядом удава уставившись на ребенка, съезжающего с горки.

— Где твоя мама, мальчик? — ласковым голосочком спросила она.

Мальчик не без страха смотрит на Виолетту Глебовну.

— Там… Вон… На той лавочке, — он показывает пальцем на лавочку на другой стороне площадки.

Там сидит молодая женщина и что-то вяжет.

— Какой позор! Твоя мама — идиотка! — шипит моя бывшая свекровь, и у меня мурашки по спине побежали. — Я напишу письмо в комиссию по надзору за детьми! В детском доме ты будешь окружен любовью и заботой!

Мальчишка хныкает и бежит к матери. Виолетта Глебовна же довольно растягивает жабьи губы в усмешке.

— Понарожают дуры, потом не смотрят за детьми!

— Незабвенная… Так вы себя назвали в прошлый раз… Мы с вами созванивались же? — в туманном облачке появляется сухая карга в черном одеянии.

Вместе с Виолеттой Глебовной они смотрятся очень колоритно. Как будто обе прямо сейчас метлы оседлают и рванут на шабаш.

— Да, это я.

— Вы принесли, что я просила? Личную вещь и источник зла?

— О да!

Глебовна шуршит пакетом выуживает оттуда… Мои кеды! Вслед за кедами она и правда достает баночку с маринованными грибами.

Отчего-то эта банка показалась мне странно знакомой…

— Это ее личная вещь — Женькина! — кеды бывшая свекровь швырнула на лавочку. — А это, — кивает на грибы, — источник зла!

— Интер-ресный выбор… — карга вертит баночку с грибами в руках. — Конечно, все может быть… Что там? Засоленные в цианиде бледные поганки?

Я усмехнулась комментарию. Похоже, у ведьмы — а что это именно она, я уже не сомневалась — с чувством юмора все отлично. И все же, если она меня сюда отправила, да еще и в угоду Виолетте Глебовне, то это плохо. Обидно даже…

— Это не поганки! — губы моей экс-свекрови дрогнули, а голос наполнился искренней томной трагичностью. — Это рядовки буравчатые! Мы всегда их собирали! Еще с моей тетей, когда я была маленькой. Я их замариновала, а эта тварь принципиально есть не стала, нос отворотила!

— Их только в зелье добавлять… — бормочет еле слышно карга. — Так что там дальше было?

— Женечка мне нагрубила, когда я пыталась ее заставить их есть. Нужно уважать старших! Пришлось мне провести беседу с сыном, чтобы он провел с этой… А она… Она на развод подала!

Ах, да… Вспомнила! Маринованные грибы… Если честно, то я даже внимания не акцентировала, из-за чего именно мы разругались. Меня настолько уже все достало, столько всего накопилось, что я в тот день выплеснула все и сразу. Полегчало. Особенно после развода. Первые полчаса, пока я сюда не попала!

— Отлично. Подойдет. — Грибы приняты.

— И что мы будем делать? Как заставим ее вернуться с моему сынишке? — заискивающе спрашивает Виолетта Глебовна.

— Эти кеды… — старая женщина берет в руки мою обувь, — приведут ее туда, где она должна быть.

— Со Стасиком? — хлопает глазами свекровь.

— Она должна быть с ним? Это ее судьба? — приподнимает бровь ведьма.

— Конечно же!

— Тогда будет.

— Но… погодите… Где гарантии? И как все это будет происходить?!

— Я привяжу к ней духа, чтобы он подталкивал ее в правильном направлении. Девушка будет маяться, пока не найдет верный путь…

Дальше я не смогла увидеть, так как изображение вдруг снова затянули облачка, и мне пришлось обратить внимание на прорицателя, внимательно смотревшего все это время на меня.

— Прекрасный бутон увидела то, что было нужно? — поинтересовался он.

— Увидела, — вздохнула я. — Только легче от этого не стало.

— В твоей рука власть над собственной жизня! А теперь иди… Иди и позови того, кому я тоже сейчас нужен.

— Простите… — я поднялась со стула. — А вы точно… Меня не помните?

Мужчина лукаво улыбнулся:

— Возможно, ландыш мой, ты грезилась мне во снах… А может, и нет. В любом случае… время вышло, с вас десять сребрушек. Мой пэрсик.

Скрипнула зубами, но сребрушки отдала. Ради счастья понаблюдать своими глазами, кто меня проклял — не жалко. Вот только почему мне показалось, что ведьма и не рада была меня проклинать? И ее уклончивая фраза про кеды… Они приведут меня туда, куда мне нужно. Про Стасика уже Глебовна додумала… А если так, то, может, и не все потеряно?

Когда я вышла, надеялась увидеть Изольду, но вместо этого столкнулась с Никой.

— Ну как? Хорош предсказатель? — чуть приподняв бровь, спросил.

— Идите и узнаете, — отозвалась я беззаботно.

Генерал преградил мне путь:

— Вы долго беседовали. О чем? Желали узнать имя суженого? Чье он назвал?

— Ваше! — не выдержав, припечатала я.

А Ника, кажется, принял это всерьез.

— Мое. Хмм…

— Я шучу, разумеется. — Генерал враз посерьезнел. — Кстати, вас звали. Чао!

Я выпорхнула из-за стены, именующейся генералом Алексэндром Никой, и выбежала и из лавки.

Изольда, как оказалось, ждала меня на улице. Она сразу же начала меня расспрашивать, что мне рассказывал провидец, но я лишь отшучивалась, говоря, что мы вели задушевные беседы о будущем, о счастье и прочем. Девушка немного обиделась, что я не была с ней откровенной, но довольно быстро переключилась на нечто иное.