Чужая - Татьяна Губина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 68
Перейти на страницу:

Нина быстро продиктовала номер и уже хотела распрощаться, как услышала:

— Правду люди говорят, чем богаче, тем жаднее. Что ж ты мать-то бросила? Сама миллионами в Москве ворочаешь, а мамаша тут объедки по помойкам собирает. Ну, твое дело, — вздохнула приятельница и отключилась.

Нина тупо смотрела на пиликующую гудками отбоя трубку и никак не могла понять, о чем сейчас говорила подруга детства. Мозги плохо соображали, сказывалась бессонная ночь и выпитая бутылка ликера. Лишь через несколько минут до Нины дошло, какую страшную сослужили службу ее рассказы, когда она самозабвенно врала Зое Степановне по телефону на протяжении последних десяти лет.

— Не твое собачье дело! — крикнула в гневе Нина, зная, что подруга ее уже не услышит.

Шло время. Подруга не звонила, и хоть Нина и не любила одноклассницу, но знала, что она человек слова. Раз не звонит, значит, мать еще топчет землю. Мысль о том, чтобы самой съездить в родной город и забрать мать, не приходила ей в голову. Жива, и слава Богу.

Жизнь понемногу наладилась. Ксюшке было два года, когда вдруг неожиданно привалила удача в лице бывшей свекрови.

— Нин, пора Ксюшу устраивать в детсад, — ошарашила та.

— Так везде надо мзду давать, а вы знаете, у меня лишних денег нет. Да и просто в занюханный госсад я свою девочку отдавать не собираюсь. Вы что, хотите, чтобы ваша внучка общалась с детьми алкоголиков?

— Не хочу, — откликнулась свекровь. — Поэтому-то и предлагаю тебе пойти на работу.

И уже на следующий день Нина пошла в отдел кадров Большого театра. Там ее ждала должность курьера при бухгалтерии, небольшая, но стабильная зарплата, а также элитный детсад для сотрудников театра, бесплатный лагерь в Анапе на все лето, ежемесячные премии и еще много каких благ. «Повезло! — ликовала Нина. — Наконец-то! Ее дочь будет расти не просто среди приличных людей, а среди детей лучших оперных певцов России. Да и она сама приобщится к прекрасному!»

Она вышла на работу, устроила Ксюшку в садик. Появились кое-какие средства. Если сложить деньги за комнату, зарплату, премии и то, что подкидывал муж, получалось очень даже ничего. То есть можно было позволить себе мясо, фрукты и рыночную шмотку раз в месяц для Ксюхи и себя.

Три года пролетело в относительном благополучии. Но удача отвернулась от Нины после того, как в Большом прошла смена руководства. Премии исчезли, бесплатные путевки на юг тоже растворились. Остался голый оклад да обслуживание в поликлинике Большого театра. Бывший муж потерял работу, вдарился в религию и ушел в монастырь. Свекровь сникла, стала болеть, и тоже уже не могла помогать внучке и бывшей невестке.

Нина схватилась за голову. К хорошему быстро привыкаешь. И жить на пару тысяч в месяц уже было невозможно. Да к тому же ее постоянная жиличка закончила институт и съехала с квартиры Нины. Впору было идти мыть ненавистные полы в офисах, как тут она познакомилась с Эльвирой, которая предложила выход из создавшегося положения.

И в который раз за свои тридцать пять лет Нина Фионова круто изменила ход своей судьбы. Привычная жизнь вновь вернулась, и Нина даже смогла купить холодильник, приодеться и отправить Ксюшку перед школой на море.

Прошел еще год, Ксюша пошла в школу, и ничто не предвещало неприятностей, пока однажды не позвонила тетка, сестра матери. И рассказала просто удивительные вещи. Мать взялась за ум, даже вроде как бросила пить, устроилась на работу.

— Так что, жди, Нинка, мать в гости, — припечатала тетка в конце разговора.

— С какой стати? — взвилась племянница. — Нечего ей у меня делать. И не смей ей давать мой адрес.

— Да ты чо, Нинка, мать же родная, — ужаснулась тетка.

— Она мне всю жизнь испортила, дрянь.

— Это верно, — согласилась тетка. — Но внучку она увидеть должна.

Нина долго ссорилась с теткой. В довершение та обозвала племянницу «жестокой девкой» и бросила трубку.

И вот, месяц назад, вечером в прихожей раздался требовательный звонок. Нина широко распахнула дверь и замерла на пороге. Перед ней стояла Вера Семеновна, в свои пятьдесят лет она выглядела настоящей старухой.

— Ну, здравствуй, доча, — прошамкала мать. — Нашла я тебя. Вот, приехала навестить, с внучкой пообщаться.

Хоть и велико было у Нинки желание захлопнуть дверь перед носом матери, но все-таки она пустила ее в дом.

— А правду говорила сестра. Хорошо ты своего муженька пощипала. Вона какие хоромы тебе справил, — обнажая беззубый рот, сказала мать, осматривая квартиру.

Нина никак не прокомментировала это замечание. Через три дня, когда все приличия гостеприимства были соблюдены, Нина в лоб спросила, зачем мать явилась.

— Ты не злись, Ниночка, я не буду пить. Я ж понимаю, Москва, большой город. А ты одна без помощи. Я на работу устроюсь, тебе все деньги отдавать буду. Кроме тебя у меня никого нет на свете.

Так она долго жалилась, и Нина сдалась. Действительно, мать не притрагивалась к спиртному, устроилась мыть по ночам магазин, ходила гулять с Ксюхой, готовила нехитрые обеды и ужины, и что самое главное, не лезла в Нинины дела.

Но на вторую неделю московской жизни пропала. На третьи сутки Нине позвонили из вытрезвителя в районе Алтуфьева и потребовали забрать мать и привезти деньги за оказанные услуги.

Нина приволокла горе-родительницу домой, запихнула в ледяную ванну, и когда та оклемалась, бросила ей в лицо билет до Воркуты.

— Убирайся!

Вера Семеновна наклонилась, подобрала с пола железнодорожный билет и медленно порвала его на кусочки.

— Никуда не поеду, — улыбаясь сказала она. — А если гнать будешь, пойду к твоей Татьяне и расскажу, чем ты на самом деле занимаешься, и как к тебе денежки приплывают. Ты что ж, думаешь, я не понимаю, чем вы с Элькой занимаетесь? Я, может, и пьяница, но не умалишенная.

Нина задохнулась от возмущения и накинулась на мать с кулаками.

Неизвестно, чем бы кончилась эта драка, но пришла Эля и разняла беснующихся баб.

— Вы чо, совсем охренели! — заорала она. — Родные ведь люди! Давайте сядем и во всем разберемся.

Разбирались долго и мучительно. После выпитых на троих пары бутылок красного вина Вера Семеновна заплакала, просила прощенья у дочери, клялась, что она никогда не подведет ее, только бы доча не выставила ее вон.

— Ты пойми, Нинок, со зла я сказала. Я в твои дела не лезу, все понимаю, тяжело вам, молодым здоровым бабам, в Москве.

— Ладно, теть Вер, иди спать, — сказала Эля. Когда за матерью закрылась дверь, Эля повернулась к подруге. — А ты сначала думай, прежде чем мать из дома выставлять. Она хоть и пьющая, да с Ксюхой занимается. Да и ночью всегда прикроет, с девчонкой останется. А то, как выгодное предложение, ты в отказ. Так что, подруга, терять нам ее никак нельзя.

— Тошно, Элька, и страшно. А ну как нажрется при ребенке, а я… мы на работе?

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 68
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?