Нельзя - Тата Кит

— Почему из твоих уст даже такой мой проступок звучит как детская шалость?

— Потому что так оно и есть. По большому счету, ничего и не произошло. Ну, поцеловались, потеребил, кончила. Это даже не секс.

— Мы не целовались, — уточнила я, вспоминая прошлую ночь.

— Ну, точно на качельках сильнее обычного раскачалась, — деловито произнесла подруга и осушила ещё один бокал. — Эх, только зря шампусик открыла.

— Коза ты, — ткнула ее несильно в плечо.

— Но ты меня все равно любишь, — довольно улыбаясь, подруга положила свою голову мне на колени. — Надо завтра купить еще шампусика. Вдруг, следующий раз повод будет настоящим.

— Я сейчас закрою твой рот подушкой, — угрожающе прошептала я и схватила её за горло.

— Да, детка, накажи меня, — подыграла мне Наташа, — сильнее сжимая мою ладонь на своей шее. — А давай постонем, чтоб сосед тебя немного приревновал.

— Отстань.

— Как хочешь, — засмеялась подруга и забралась ко мне под одеяло. Закинув на меня ногу и обхватив одной рукой за талию, прижала к себе.

— Спи, — прошептала она. — Твоя совесть чиста, а трусы не запятнаны.

— Психолог из тебя так себе, — усмехнулась я и обняла её в ответ.

— Зато честнее меня не найдешь.

— Угу.

За стеной послышались женские стоны и глухие удары. Я невольно напряглась. Этот факт не остался без внимания Наташи.

— Ревнуешь? — спросила она шепотом.

— Нет, — ответила я ровно. — Меня это не касается.

— Но всё равно злишься? — спросила она осторожно.

— Да, — выдохнула я честно через несколько секунд раздумий.

Это было глупо с моей стороны, ведь мы друг другу никто и он не обязан хранить мне верность.

Хранить верность замужней женщине — это даже звучит по-идиотски.

Но не злиться на него у меня не получалось.

К тому же, сегодня стоны казались громче, чем обычно. Словно Демон специально прижимал свою пассию к стене, наверняка, зная, что за ней нахожусь я. Хотя, вполне возможно, что я себя накручиваю и просто острее воспринимаю его проявления после сегодняшней ночи.

— Кажется, я возбудилась, — прошептала Наташа, подняв голову. — Пойдем на крышу. Там качели…

— Дурёха, ты, — шлепнула ее по лбу.

— Шучу. Курить просто хочется, а в квартире ты не разрешаешь. Поэтому пойдем, я тебя потравлю на крыше полчаса.

— Пойдем. Всё равно с тобой не уснешь, — согласилась я с ней и мы на цыпочках, чтобы не разбудить детей, вышли из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Подожди пять сек, — остановила меня Наташа, подкуривая сигарету прямо у двери.

Затянулась, выдохнула сизый дым, покрутила в руке зажигалку и внезапно нажала на дверной замок двери Демона.

— Вот теперь можно и на качельки, — заговорчески прошептала она и побежала в сторону лестницы, ведущей на крышу.

— Наташа, блин! — злобно прошипела ей вслед и последовала её примеру, спасаясь бегством.

— Я прибью тебя, коза! — забежала я на крышу, где Наташа уже лежала на качелях, мирно покачиваясь и пуская облако дыма в звездное небо.

— А чё? А я ниче? — пожала она плечами и согнула ноги, предоставляя мне посадочное место рядом с собой.

— Он сейчас придет на крышу и я покажу ему на тебя. Поняла?

— Не придет, — со знающим видом ответила Наташа и сложила свои ноги мне на колени. — Во-первых, он трахается. Во-вторых, даже, если он перестал трахаться, услышав, что в дверь позвонили, то сейчас он занят тем, что выпроваживает ту мокрощелку из своей квартиры. Так что волноваться не о чем и можно спокойно считать звездочки и загадывать желания.

Закатила глаза и ущипнула подругу за ногу, на что они лишь ойкнула и продолжила выдыхать сигаретный дым.

— О, смотри! Звезда упала, — указала она на темное небо и скрестила пальцы. — Хочу… Хочу, чтобы у Ильюшки лопнули яйки где-то в самолете.

— Наташа, отстань от яек моего мужа.

— А я-то тут причем? — просто святая женщина с огромными голубыми глазами. — Это турбулентность, мандавошки… Совокупность факторов, в общем. На меня никто и не подумает.

— Я подумаю. Я свидетель того, как ты насылала порчу на коко моего супруга, — прикусила губу, чтобы не засмеяться.

— Кстати, а ты проверяла его телефон, прежде чем отпустить в командировку? — вопрос был совсем не кстати, но Наташу это не останавливало.

— Я не проверяю его телефон. Ты же знаешь, — устало ответила ей, зная, что сейчас она начнет свою излюбленную тему вселенской ненависти к Илье.

— Первое время ведь проверяла, когда вы снова сошлись. Что потом изменилось? С чего такое доверие?

— Месяца три проверяла. Втихую, пока он не видит. Иногда из рук выхватывала телефон и смотрела, с кем он ведет переписку, — погрузилась я в воспоминания, за которые, почему-то, было стыдно. — Но ничего хоть сколько-то сомнительного не находила и перестала проверять. Может, доверие вернулось, может, ещё чего… Не знаю. Не проверяю и всё.

— Знаешь, почему не проверяешь? — присела подруга и потушила окурок в пепельнице, что стояла на небольшом столике близ качелей специально для неё. — Потому что тебе стало пофиг. И измену его ты не простила, а просто приняла. Типа, было и было. Улыбаемся и машем.

— Так, может, принятие — это и есть прощение?

— Не-а, ты просто наступила себе на горло ради мнимого семейного счастья. Хотя, по большому счету, ваша семейная чаша была разбита вдребезги пять лет назад одним взмахом блудливого хуя. Знаешь, как «мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось». Только в вашем случае «Ильюшка бежал, хвостиком в чужую норку нырнул, чаша семейного благополучия упала и разбилась». А ты ее зачем-то собрала по осколочкам, склеила, и сейчас вы черпаете благо из чаши, которая воняет клеем и мерзким поступком твоего мужа.

— Ого, метафоры пошли в ход? — улыбнулась подруге и оттолкнулась ногой от бетонного пола, чтобы нас раскачать. — Раньше ты просто материлась. Уже прогресс.

— Я и сейчас могу сматериться, — возмущенно ответила Наташа. — Просто весь мой матерный запас ты уже слышала, поэтому нужно придумывать что-то новое, изысканное.

— А, то есть метафора про сравнение члена и хвоста — изыскана? Лучше б ты и дальше материлась.

— Иди сюда, монашка моя, — Наташа протянула ко мне руки и, буквально, сгребла в свои крепкие объятия, положив свой подбородок мне на макушку. — Честно говоря, я была уверена, что ты снесешь Илье коко после той ситуации. Ты хоть и мелкий дрыщ, но в тебе такой мощный стержень. Вспомнить хотя бы, как ты меня из гинекологического кресла за волосы вытаскивала, когда я аборт хотела сделать. Или как потом среди ночи поехала со мной рожать и подняла всю больницу на уши, чтобы мне всё сделали по высшему разряду. Ты — могучая баба. Так что все эти мои разговоры о том, что твоя семья — не такая уж и семья, я завожу только потому, что хочу для тебя лучшего. Чтобы кто-то так же заботился о тебе и рвал свою жопу ради тебя, как ты это делаешь ради других. Да, я твоя подруга, но мужская забота в разы слаще, даже если он всего лишь прикрыл твою жопу одеялом, чтоб не продуло. И не надуло.