Беру тебя в жены - Аманда Квик

Вопросы о том, как он к ней попал и знает ли она о местонахождении «Книги тайн», по-прежнему оставались открытыми, И пока он не узнает ответов на эти вопросы, не отступится.

Эдисон посмотрел вниз и с облегчением убедился, что в саду никого не было. Затем он размотал обмотанную вокруг пояса веревку. Один конец выбросил из окна, другой закрепил. Пару раз дернул. Веревка держалась крепко.

С удовлетворением отметив, что еще не забыл, как завязывать узлы Ванзы, Стоукс вылез из окна. Упираясь ногами в стену, Эдисон быстро спустился вниз, в тень, отбрасываемую живой изгородью.

Благополучно приземлившись, он подергал веревку из стороны в сторону. Узел на верхнем конце распустился, и веревка упала к его ногам.

Неплохо, учитывая, что он уже более десяти лет не практиковался.

Эдисон немного постоял в тени, обдумывая, что делать дальше. Из бальной залы все еще доносилась музыка. Было почти два часа ночи, но веселье не затихало.

Если он вернется в бальную залу, то, скорее всего ему снова придется отбиваться от Миранды. А напряженных физических упражнений на сегодня достаточно. Ему уже давно не восемнадцать.

Единственные приставания, которые он согласился бы терпеть, могли исходить только от его новой помощницы.

Мысль об Эмме заставила Стоукса улыбнуться. Ему пришло в голову, что он наверняка обрел бы необходимую юношескую прыть, чтобы удовлетворить любые ее прихоти. К несчастью, маловероятно, что его призовут продемонстрировать, на что он способен в этой сфере.

Проклятый вопрос добродетели!

Эдисон принял решение и вернулся в замок через вход рядом с кухней, которым мало пользовались, незаметно проскользнув на заднюю лестницу.

На втором этаже Стоукс свернул и направился по коридору к своей комнате. Остановившись перед дверью, он достал из кармана ключ, но не сразу вставил его в замок. Свет от соседнего стеклянного светильника был тусклым, но Стоукс все же сумел определить, что на слое тонкого серого порошка, которым он до этого присыпал ручку, не было отпечатков пальцев. После того как он ушел на ужин, в комнату никто не входил.

Это была несущественная предосторожность, но Ванза учила, что предусмотрительность гораздо ценнее непредусмотрительности.

Интересно, подумал Эдисон, надо ли беспокоиться из-за того, что чем дольше тянется это дело, тем чаще он прибегает к былым навыкам.

Он вошел в комнату и закрыл дверь.

Тихий, нерешительный стук последовал буквально минуту спустя – Стоукс едва успел зажечь свечу у кровати.

Он застонал: Миранда! Эта женщина полна решимости внести его в список своих побед.

Стоукс подошел к двери и открыл ее ровно настолько, чтобы через щель можно было говорить.

– Миранда, боюсь, у меня раскалывается голова…

– Мистер Стоукс. Сэр, это я.

Он рывком распахнул дверь.

– Боже мой, Эмма! Какого черта вы здесь делаете?

Девушка опустила руку, которую подняла, чтобы постучать, торопливо оглянулась, затем подняла на Эдисона огромные, испуганные глаза.

Она была без очков. И взгляд у нее оставался ясным острым, какого не бывает у близоруких.

– Сожалею, сэр, но мне необходимо с вами переговорить. – Она сжала на шее воротник капота. – Я, кажется целую вечность ждала в кладовке напротив. И уже начала бояться, что вы никогда не вернетесь в свою комнату.

– Заходите, пока никто не появился.

Стоукс схватил ее за руку и быстро втащил через порог.

Пока она, спотыкаясь, прошла мимо него в комнату, он высунулся, чтобы проверить коридор. По счастью, тот был по-прежнему пуст.

Закрыв дверь, Эдисон повернулся к девушке. Он не верил своим глазам – она стояла перед ним в ночной рубашке, чепце и капоте.

– В чем дело? Мне казалось, вы озабочены своей репутацией. И что же, по-вашему, подумают, если увидят, как вы входите в мою комнату?

– К сожалению, у меня возникли серьезные затруднения. – Эмма обхватила себя руками. – Святые небеса» это будет нелегко объяснить.

Эдисон заметил, что ее всю трясет: Внутри у него закипела ярость – так быстро и с такой силой, что он не смог с ней справиться. Он схватил девушку за плечи:

– Черт побери! Крэйн снова пытался овладеть вами силой? Клянусь, на этот раз я убью его собственными руками.

– В этом нет необходимости, сэр. – Эмма с трудом сглотнула. – Он уже мертв. Вот почему я здесь. Мне пришлось прийти к вам за помощью, чтобы избавиться от тела. Или хотя бы перенести его в другую комнату.

– От тела?.. – Стоукс решил, что ослышался. – Вы говорите, что тело Крэйна лежит в вашей комнате?

– Да. – Она откашлялась. – Но в отличие от прошлого раза не думаю, что можно просто столкнуть его с лестницы и сказать всем, что он умер, сломав шею. В груди у него огромная кровавая дыра, знаете ли.

С верхнего этажа донесся отчаянный женский крик:

– Убийство! Там убийство! Быстрее!

Эмма резко дернулась при этих воплях, разнесшихся по замку.

– О Боже, мы опоздали! Кто-то уже нашел его тело. Она попыталась освободиться от хватки Эдисона.

– Подождите, Эмма. Куда это вы собрались? Она устремила безумный взгляд на окно.

– Я должна бежать отсюда! На этот раз меня точно повесят. Черт возьми, я должна была догадаться, что рано или поздно ублюдок меня погубит. – Девушка извивалась в руках Эдисона. – Прошу вас, пустите меня, сэр! У меня мало времени.

– Вы не можете бежать в таком виде. Ради Бога, у вас на ногах легкие туфли.

– Я раздобуду на конюшне лошадь.

Захватив ее запястья в одну руку, Стоукс подтащил Эмму к кровати.

– Что это вы делаете, сэр?

– Иногда вы быстро соображаете, мисс Грейсон. – Он сел на кровать и стал снимать свои башмаки. – Но боюсь, ваш план побега на краденой лошади – не лучшая из ваших выдумок.

Когда Эдисон сбросил второй башмак, Эмма одарила его гневным взглядом.

– А у вас есть план получше?

– Думаю, да.

Эдисон отпустил девушку, чтобы снять фрак. Расстегивая верхние пуговицы рубашки, он прислушивался к суматохе на лестнице. С площадки доносились топот и крики.

– Сэр, что вы…

– Мой план может вам не понравиться, – сказал Стоукс, закончив приготовления. – Но он будет куда безопаснее, чем ваш. – Он завернул рукава рубашки. – Вперед. Нам надо идти.

– Сэр. Мистер Стоукс…

Эдисон схватил девушку за руку и поволок к двери.

– Куда мы идем? – задыхаясь, спросила она.