Иных уж нет, других долечим… - Анна Киса

– Клав, а Клав, а у нас Динар снова из окна выпал, теперь светлые лечиться не хотят, – начала подруга и заговорщицки мне подмигнула.

– Пффф… – послышалось протяжное.

Ну, хоть какая-то реакция, значит слушает.

– Ага, скоро будут претензии твоему Рогнедушке предъявлять, что он таких неумёх и садисток призвал, – подхватила я мысль подруги.

– Рогнедушке?! – яростно взвилась клизма, разворачиваясь к нам и теряя всё своё самообладание. – Да как же это?! За что?! А ну рассказывайте, чего натворили!

Ну мы и рассказали… И о неугомонной мамаше, и о приёме, и о пациентах, и о магистрах с их жалобами…

– Пффф… – выслушав нас, задумалась клизма, а затем запричитала: – Что ж вы такие растяпы-то?! Вот учудили, так учудили. Кто вас за язык-то постоянно тянет?! Лекарь должен быть сдержанным и молчаливым, чтобы создавать о себе положительное впечатление и не нервировать неуместными замечаниями пациентов.

– Но так же не интересно! – возмутилась я.

– Ага, на нас орать должны, а мы молчи?! – поддержала Зинка. – Разве мы виноваты в том, что эта мамаша решила сына украсть?! И вообще, почему это мы должны молчать? А как опрос больных проводить?

– Я и не говорю молчать, я говорю не болтать лишнего! Пфф… – поправила Клава. – Вы же со своими шуточками…

– А чем тебе наши шутки не угодили?! Мы, может, на одном чувстве юмора и держимся. Иначе можно совсем в депрессию провалиться и застрять там навечно! – вспылила я. – И ты, чем воспитывать, лучше бы подсказывала, что здесь как устроено. Какие еще интересные приспособления есть… Да хоть бы и с диагнозами помогла, раз на самом деле такая умная, как говоришь. Обижаться и дуться каждый может. А вот чтобы понять и простить, на это настоящая мудрость нужна!

Клава реально надулась, увеличившись в размерах. Я уж думала, опять обиделась, но нет, вскоре она медленно выпустила воздух и признала:

– Ладно, так и быть, прощу вас, недотёп… Пффф… Но только ради Рогнедушки!!!

Ну хоть так…

– А чем же тебя так его темнейшество покорил?! – не выдержав, полюбопытствовала Зинка. – Вы хоть знакомы?

– Представь себе! – хвастливо заявила клизма. – Рогнедушка бывало заглядывал к Маруху за… неважно… Так он, единственный, сразу опознал во мне редчайший, удивительнейший артефакт! Ах, как он восхищался моим интеллектом! Какие комплименты говорил!!! Я сразу поняла, что несмотря на годы, он очень умён и проницателен. А ещё талантлив и могущественен! А ещё…

– Всё-всё, мы поняли! Можешь не продолжать! – перебила я поток восхвалений.

– Да ничего вы не поняли… Пффф…

Возможно, но главным было то, что мир с Клавой был восстановлен, и на её помощь мы снова могли рассчитывать, пусть и ради Рогнедушки…

В полночь совершив обход больных ещё раз, мы спокойно легли спать. Казалось, только-только заснули, как тишину прорезал звонок со светлой половины.

– Ааа-ааа. – завизжала от неожиданности Зинка, подскакивая на кровати.

– Ааа? – недоуменно промычала я, садясь и протирая глаза.

– Пффф… – высказалась клизма.

– Лаиры лекари! – отчаянно барабаня в дверь, в панике кричал Юрсик. – Спускайтесь скорее! Там светлые утопились! Лаиры лекари!!!

– Что, все??? – обалдела я.

– Это что, из-за нас?! – округлила глаза подруга, мгновенно переставая орать.

– Пффф… Ага, сильны девки, за полтора дня так противника морально извести. Думаете, пару сотен мужиков решили сами утопиться, лишь бы к вам на лечение не попадать?! – ехидно, полным иронии голосом проворчала Клава. – Дуры!!! Чем чушь нести, бегите скорее, спасайте, кого получится! Потом гадать и рассуждать будете! Это же ваш шанс реабилитироваться!!! Лекари вы или кто???

Ну мы и побежали. Только сперва, конечно, натянули футболки с джинсами, а уже потом устроили спринтерский забег вниз по лестнице. Спросонья чуть сами не расшиблись, но всё-таки добрались. Наши помощники были на улице и уже седлали лошадей, ещё там находился какой-то незнакомый светлый солдат.

– Что случилось? – запыхавшись спросили мы, чтобы хоть понять, к чему быть готовыми.

– Не знаю, просто увидел, как одиннадцать человек из моей сотни взяли по булыжнику и пошли в реку. Я попытался их остановить, но они лишь отмахнулись. Тогда я побежал к сотнику за подмогой и предупредить, а он меня к вам отправил…

– Лаиры, готово! Взбирайтесь! – приказал Даниус, сам запрыгивая на коня и протягивая Зинке руку.

То же самое проделал Юрсик.

Через минуту мы уже с огромной скоростью мчались к реке, ещё через три были на месте.

Нашим глазам предстала удивительная картина, как отряд солдат пытался выловить из воды своих товарищей, но те, когда их находили, почему-то отбивались и снова норовили утопиться.

– Отставить!!! – заорал наш уборщик, мгновенно прекращая это безобразие.

Замерли и спасатели, и утопленники.

– Всем выйти на берег! – последовала новая команда.

Даниус спрыгнул с коня, помог спустится Зинке, и тут же пошёл поближе к реке.

Ослушаться никто не посмел. Теперь все выловленные понуро поплелись на сушу. А я стала считать: один, два, три…девять…

– Где ещё двое?! – подбегая к Даниусу, спросила взволнованно.

Мужчина кинул на меня строгий взгляд, посмотрел на вышедших на берег, выстроившихся в одну линию…

– Те, кто топился, шаг вперёд! – заорал он.

Девять человек, виновато пряча глаза и стараясь не смотреть на мужчину, шагнули к нам…

– Кого не хватает? – спросил наш помощник.

– Дамира и Нария, – переглянувшись ответили суицидники.

Даниус выругался сквозь зубы и приказал:

– Выловленные остаются на берегу, остальные – в воду, ищем товарищей, – и сам первый, скинув рубашку, побежал в реку.

Мы с Зинкой стали следить за поисками, краем уха слушая, как мужчина постарше, видимо это и есть сотник, отчитывает подчинённых. Тут мы посчитали нужным вмешаться:

– Извините, что прерываем… – начала подруга.

– Да, лаиры?.. – удивлённо повернулся сотник, с неодобрением покосившись на наши джинсы.

– Им бы в сухое переодеться, согреться и чай горячий попить… – посоветовала мужчине Зина. – А то холодно, простыть могут запросто… Надеюсь, воды никто не наглотался?!

Солдаты стараясь не стучать зубами, молча покачали головами, а их сотник взвился:

– О, я их согрею! – многообещающе воскликнул он. – Я их сейчас так согрею, что они впредь трижды подумают, прежде чем без спроса покидать ночью расположение лагеря с непонятными целями!..