Исчадия разума - Клиффорд Саймак

И вот звук донесся опять — дикий, остервенелый, леденящий кровь клич стаи, настигающей добычу. Потом ветер вновь переменился, и звук пропал.

День выдался замечательный. Замечательный не столько рыбалкой — я поймал всего четырех окуней, — сколько тем, что я был на воле, на реке, и получил щедрую возможность возобновить знакомство с ее миром, освежить в памяти отдельные подробности полузабытого детства. Миссис Стритер дала мне с собой еды, осведомилась о синяке под глазом, я уклонился от ответа, заменив его хилой шуткой. И удрал на реку, где и провел весь день. Не только со спиннингом, но и в разведке, направляя каноэ в заросшие заводи и извилистые протоки, а раз-другой даже высаживаясь на островки. Я уверял себя, что выискиваю самые уловистые местечки, но в действительности я добивался большего. Я обследовал водную гладь, о которой мечтал годами, выяснял ее привычки и настроения, старался приноровиться к загадочному царству текучих вод, лесистых островов, голых изменчивых отмелей и зеленых берегов.

Наконец, когда тени начали сгущаться, я повернул обратно к мотелю, держась ближе к берегу и сражаясь с течением неуклюжими гребками. До причала оставалось всего ярдов двести, когда я услышал собственное имя — чей-то шепот долетел ко мне, отражаясь от воды.

Я поднял весло и взял его наперевес, вглядываясь в линию берега. Течение подхватило каноэ и неторопливо потащило его назад, вниз по реке.

— Сюда, — позвал шепот.

Берег был взрезан крошечной заводью, и в устье ее я заметил цветное пятнышко. Погрузив весло в воду, направил каноэ к пятнышку. На коряге, косо спускающейся с берега и уходящей концом под воду, стояла Кэти Адамс. Я подгонял каноэ, пока лодка не уткнулась в корягу.

— Прыгайте, — предложил я, — Приглашаю вас в плавание.

Она уставилась на меня с ужасом.

— Ничего себе глаз!

— Попал в переделку, — усмехнулся я.

— Да, я слышала, что была драка. Кажется, вы действительно попали в переделку.

— Я всегда попадаю в переделки, — ответил я, — Не в одну, так в другую.

— На этот раз дело серьезное. Подозревают, что вы убили человека.

— Но я легко могу доказать…

— Джастин Боллард, — сказала она. — Его тело нашли час или полтора назад. Вы дрались с ним вчера вечером.

— Наверное, с ним, — подтвердил я, — Было темно. Их было трое, но я не мог толком их рассмотреть. Может, тот, кому я врезал, в самом деле был Боллард. Я сумел врезать только одному. А потом двое других навалились на меня.

— Вы дрались вчера с Джастином Боллардом. И с двумя другими тоже. Сегодня с утра они похвалялись по всему поселку, а у Джастина была расквашенная физиономия.

— Ну что ж, это отводит от меня подозрение. Я провел весь день на реке… — И тут мой язык прилип к гортани. Ведь у меня не было доказательств, что я провел день на реке. Я не видел ни души, и вполне вероятно, что меня тоже никто не видел. — Простите, я ничего не понимаю…

— С утра они носились повсюду, похваляясь, что отделали вас, потом стали добавлять, что разыщут вас и прикончат. А потом Джастина нашли мертвым, а двое других исчезли.

— Надеюсь, в Пайлот Нобе не думают, что я прикончил всех троих?

Она покачала головой:

— Не знаю, что они думают. Весь поселок вверх дном. Собралась компания, чтобы явиться сюда и расправиться с вами, но Джордж Дункан сумел их отговорить. Он сказал, что негоже вершить правосудие собственными руками. Он сказал, что надо, мол, сперва доказать вашу вину. Но в поселке все равно думают, что это вы. Джордж позвонил в мотель и выяснил, что вы на рыбалке. Тогда он повторил всем, чтобы вас не трогали, а сам позвонил шерифу. По его мнению, пусть этим лучше займется шериф.

— Но вы, Кэти?.. — Вопрос вырвался сам собой. — Вы пришли предупредить меня…

— Вы купили мою корзинку, и проводили меня домой, и назначили мне свидание. Мне показалось, что я должна быть на вашей стороне. Совершенно не хочу, чтобы они захватили вас врасплох.

— Боюсь, что свидание откладывается. Мне очень жаль. Я ждал его с нетерпением.

— Что вы намерены теперь делать?

— Право, не знаю. Мне надо все обдумать.

— У вас не слишком много времени.

— Догадываюсь, что немного. Пожалуй, единственное, что мне остается, — подгрести к причалу, сесть сложа руки и ждать их…

— Но они могут не дождаться шерифа…

Настала моя очередь покачать головой.

— У меня в комнате есть одна вещь, которую непременно нужно взять. И вообще во всем этом есть что-то странное…

И не что-то, а все стало странным. Гремучие змеи, а теперь убитый сын фермера. Однако был ли он убит? Он ли был убит? И был ли убит вообще кто-нибудь?

— Вам нельзя сейчас возвращаться, — сказала она. — Оставайтесь на реке, по крайней мере пока не приедет шериф. Затем я вас и предупредила. А если у вас в комнате есть что-то важное, я могу забрать и сохранить.

— Ну уж нет!

— Там есть черный ход. Со дворика, что смотрит на реку. Вы не знаете, там не заперто?

— Думаю, что нет.

— Я могла бы проскользнуть внутрь и забрать…

— Кэти, — взмолился я. — Я не вправе…

— Вы не вправе туда возвращаться. По крайней мере не сейчас.

— Вы уверены, что сможете проникнуть в комнату?

— Совершенно уверена.

— Большой плотный конверт, — сказал я, — С вашингтонским почтовым штемпелем и пачкой бумаг внутри. Возьмите конверт и уходите. И как только конверт будет у вас в руках, держитесь от всей этой кутерьмы подальше.

— Что в конверте?

— Ничего криминального. Ничего незаконного. Просто кое-что не для посторонних глаз. Информация, не предназначенная к распространению.

— Важная?

— Полагаю, что важная. Но, право, я не должен бы впутывать вас в это дело. Получается не вполне…

— Я уже впуталась. Я вас предупредила, и это, наверное, не к лицу законопослушным гражданам. Но я не могла допустить, чтобы вы напоролись на них нежданно-негаданно. Возвращайтесь себе на реку и сидите тихо…

— Кэти, — произнес я, — я должен еще добавить кое-что, что вам не понравится. Если вы и вправду хотите взять на себя риск с этим конвертом…

— Да, хочу, — ответила она, — Если вы сами попробуете туда пробраться, вас могут увидеть. А меня если и увидят, то не обратят внимания.

— Хорошо, — согласился я и возненавидел себя за то, что позволяю ей взяться за такое грязное дело. — Но я не просто вернусь на реку. Я убегу, быстро и без оглядки. Не потому, что убил кого-то, есть другая причина. Наверное, честнее всего было бы сдаться, но, к несчастью, я обнаружил, что трусоват. Сдаться никогда не поздно, но лучше все-таки попозже…