Перевод показаний - Джеймс Келман

˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘

˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘ ˘

И тут из дверей выходит она и двое мужчин, я увидел, они следовали за ней. Я ждал в тенях. Третий был у стены, это я знал, да. Что не так я не знаю, но тогда, сейчас, эти три образа были в моем мозгу, теснились, теснились.

И потом еще мысли про секс, это правда, про то, что девушка предлагала мне секс. Думала, я этого не понял. Позже, когда мы встретились, я тоже смущался. Почему. Я знаю, почему. Знаю. Сердитый не был. Я видел в ней только девушку, такую, которая привлекает взгляды мужчин. Про ее откровенные манеры, к которым она приспособилась, было ли это ново, нет, не ново.

Я наблюдал за ними, конечно, я наблюдал за всеми, за всем, и не зная этих двоих, кто они, не знал, может там и были безопасности, где-нибудь. Ну да, не по службе, да, пришли в это туристское место, очень известное, и здесь также женщины и девушки, и можно найти девушек совсем моложе, если сблизи, а были ли эти двое туристами нашей страны, да нет, туристы они не были, я так решил, видел же – дураки. Дураки в поисках девушки. Тут уж я был уверен, а насчет воспользоваться этим, да, я тоже приспосабливаюсь, приспособился бы, как девушка. Она была красивая. Для меня, для всех мужчин. Да, сильная девушка, с силой, с особой силой. Я забыл о ее присутствии, предпочел так, чтобы не это, ну да, не думать насчет возможных последствий, не учитывать их. Вот такие у нас образы жизни. Некоторых я отвергать не могу. Возможно и было такое сознание, что надо бы. А с другой стороны, да, я знал, что следует сделать, и был готов, даже хотя мужчин двое, приспособился к этому. Я видел, как они к ней пристают. Конечно, она теперь видела их иначе, мы же не могли все спланировать, чтобы я дальше мог подойти по-другому. Я и раньше был приготовлен, и теперь, что она окажется не готовой, не сможет, раз она уже все поняла, у нее взгляд стал такой уклончивый, это я видел. Те двое говорили с ней бесцеремонно, словно бы спорили. Я слышал их и глядел на ее лицо, чтобы видеть глаза, если это возможно в такой тени, не думаю.

Она бы спаслась. Может тут и возможны сомнения, у меня их не было, не имелось, было задача, мне предстояло выполнить его, я не мог ждать там, на задах, не дольше, чем уже ждал, до переулка еще пятьдесят метров, нужно было сделать рывок, если бы я пошел, а у меня другого выбора не было, приходилось двигаться, прямо тогда, я и двинулся, быстро-быстро.

Образы, целая гроздь, рассыпается, собирается снова.

Где она.

Я видел третьего у стены. Думал о его лице, я это лицо хорошо знаю. Он знал только свою часть того, что должно было случиться, а про меня не знал ничего, но был готов ко всему, к чему угодно, он был не дурак и опасный, жестокий, да.

Это все было не в контролируемой зоне, комендантского часа во время операции не было. Когда я увидел его, это уже с дальней стороны дома, ну конечно, я к тому времени обогнул дом, да, занял позицию. Я полагал, что девушка где-то рядом, сбежала она от тех двух дураков или нет. Я не мог думать о ней, о безопасности, все мои мысли были только о третьем, да, я знал его, я его знал, этого, знал все, что он думает. Я видел его там, в тенях, все время настороже. Конечно, не думал, что за ним наблюдают. Мог думать и о девушке, видя этих двоих, может и возбудился, и ругал себя, нет же никакой причины, он, они, эти дураки. Они всего-навсего мужчины, они бы его не встревожили. У него тоже были дочери. Да, такое знание всегда расстраивало его, это не сексуальные факторы. Я знал, одежду ему покупают женщины. Семья, дочери, матери, тетки. Опасный человек с пониманием долга, у него были обузы, вся эта ответственность, дети росли, видели, как плохо он выглядит, лоб, морщины от забот, слишком много курения, слишком много алкоголя, секса и вины за него, каждый ответ, как слово предупреждения, молчаливый дом, да, семья испытывала облегчение, когда он уходил из дому по делам. О делах они ничего не знали. Конечно он чувствовал обиду, и все-таки ничего им не говорил. И жене тоже, не мог сказать, никогда. Она же его мост к детям, без нее он для них ничто, не сможет удержать их, удержаться за них

строчка выпала. Это все сантименты. Я понимаю об этих вещах. Я ведь что говорю, его жизнь и семья, нет, он был с девушкой мыслями, думал о ней, вот что нам было нужно, сделать так, для меня, сознавал ли я, что должен буду сделать одно, а не иное, да, конечно. С ним. У меня сомнений не было. Может кто так и говорил, обо мне. Что?

Да, те двое шли моим маршрутом, по переулку. Я их слышал, теперь ругались между собой. Где девушка, убежала ли от них, скрылась из глаз третьего. Должна бы занять позицию, как там, крыльцо или вход со двора, места хватает, что бы там ни было, место рядом и тени, конечно, можно укрыться. Больше я об этом не знаю, об этом периоде. Ни о ней, кроме того, что встретился с ней потом, как мне было приказано.

Да, когда я говорил про этих двух, что слышал их, я сказал, что они ругались. Может и третий их тоже слышал, однако не думаю. Да нет, точно не слышал. А девушка была уже на месте, и эти двое шли в том направлении, теперь было важно, чтобы так оно все и осталось, и тут, да, я чувствовал, что девушка покажется третьему, и знал, что он удивится, почему она здесь, и это будет самое лучшее время, мне придется снова бежать, очень быстро, оставить позицию и поскорее туда, получится это, не получится, я должен на всякий случай попасть туда, вдруг девушку постигнет судьба. И там еще тени, огромные тени, темный узкий проход, тени на северной стороне, указанный маршрут, должен ли я быть благодарен, нет, не благодарен. Не так уж все было и опасно.