Груз семейных ценностей - Евгения Горская

Купил чай, хлеб и несколько упаковок замороженных готовых блюд, на тот случай, если ему придется задержаться в квартире Иры.

Потом он целый день просидел в машине, наблюдая за подъездом, в который вчера Сергей привел свою беременную подругу. Несколько раз вышел, чтобы размяться. Пару раз отлучился ненадолго. Сначала купил бутылку воды, потом лаваш. Лаваш строгий кавказец продавал в расположенном неподалеку киоске, лаваш был горячий и очень вкусный, и к вечеру Виктор Федорович съел его весь.

Позвонил Слава, спросил, приедет ли отец на дачу. Виктор Федорович ответил, что еще не знает.

Он виноват перед сыном. У мальчика не было настоящей семьи с тех пор, как не стало Светы. Виктор Федорович следил за его отметками, покупал одежду, по вечерам спрашивал, как прошел день. И только. А надо было делать что-то еще, чего он не умел.

Он и сейчас отдал бы все ради счастья Славы, но необходимость жить с семьей сына воспринял бы как катастрофу. Впрочем, несколько поколений живут в одной квартире не из-за огромной любви друг к другу, а от безысходности. Денег нет на новое жилье, вот и вся любовь.

Его утомляло, даже когда он проводил на даче с семьей сына больше суток. А дача у них огромная, никто никому не мешал.

В квартиру Иры он поднялся, когда совсем стемнело.

Молодая беременная женщина из подъезда сегодня не выходила.

Проснулась Настя поздно и какое-то время лежала, глядя на яблоню за окном. Встать сил не было.

Сережа уехал с другой женщиной, а Насте сказал, что едет в командировку.

Зимой Настя болела, Сережа ругался и ухаживал за ней, и ей казалось, что он очень ее любит, а оказалось, что это совсем не так.

Где его нет, многоженства?..

В их семье его не было.

Про ночное происшествие она почти не думала. На фоне того, как рушилась ее жизнь, ночной воришка ничего не значил.

Настя напоминала себе, что у нее вся жизнь впереди, что нужно только пережить то страшное, что вошло в ее жизнь, а потом все наладится. Она еще встретит кого-то честного и надежного, а про Сережу забудет.

Или сделает по-другому. Найдет в себе силы, начнет бороться за мужа и отобьет его у любовницы.

Она уговаривала себя, но помогало это слабо. Вставать не хотелось, хотелось умереть.

Она все-таки заставила себя подняться, сварила кофе, намазала хлеб прошлогодним вареньем, откусила кусочек, а остальное выбросила, есть совсем не хотелось.

Потом Настя достала компьютер, который притащила вчера, поднялась к Ире в комнату и начала работать, сидя за тетиным столом. У нее было отличное программное обеспечение, купленное через Интернет за огромные деньги. Программное обеспечение позволяло получать выкройки нужного размера прямо по Настиным рисункам. Правда, рисунки тоже нужно было делать на экране, но этому она научилась быстро.

Купить софт ее уговорил Сережа. «Мы живем в двадцать первом веке, а ты чертишь на бумаге!» — удивлялся он. Настя немного посопротивлялась, цена казалась непомерной, но потом сдалась и ни минуты об этом не жалела.

Деньги за программу они заплатили свои собственные, не фирмы. Сережа не жалел денег для Насти.

Для другой девушки тоже жалеть не станет.

Как ни странно, углубиться в работу ей удалось. Правда, ненадолго, часа на два.

Слезы подступили неожиданно. Настя отъехала от стола вместе с креслом, кресло было на колесиках, удобное, и закрыла лицо руками.

Слезы текли и текли. Она встала, спустилась на первый этаж, умылась. Нужно прекратить реветь. Если родители приедут сегодня, мама сразу заметит.

Настя прошлась по саду, постояла под яблоней. Яблок в этом году мало, и слава богу. В прошлом году они не знали, что с ними делать. Сколько могли, съели, Ира наварила варенья, но и сгнило много.

Позвала Алина, Настя подошла, узнала, что Алина нашла девушку, приходившую к Ире. Алине хорошо, у нее ребенок, Славик сына очень любит, он не поедет в командировку к какой-нибудь девушке.

Жизнь требует большого мужества, иногда говорила Ира. Это когда речь шла о знакомых, у которых случались нелады в семье или на работе.

Насте мужество было ни к чему, у нее был Сережа. Теперь Сережи нет, теперь Насте тоже понадобилось мужество, но она понятия не имела, где его взять.

Жаль, что ночная злость прошла и не хотела появляться снова.

Алина пошла укладывать Илюшу, через полчаса позвонила, и Настя отправилась к подруге домой. Разговаривать вышли на крыльцо. Потеплело, сидеть на солнышке было приятно.

— Дормидонтовы несчастная семья, — рассказывала Алина. — У них был сын, Коля, лет на пять меня постарше. Вроде нормальный парень был. В институт, правда, не поступил, но в армии отслужил и потом работал где-то в Москве. Нормально работал, даже машину купил. А потом, представляешь, напал на инкассаторов. Их трое было, налетчиков. Двоих сразу поймали, а Колька несколько дней где-то прятался.

— А сейчас он где? — спросила Настя. — В тюрьме?

— Погиб. То ли его застрелили, когда задерживали, то ли сам застрелился, не знаю точно. А деньги, между прочим, так и не нашли.

— К Ире-то какое это может иметь отношение? — не понимала Настя. — Что твой сосед мог рассказать Ире?

— Понятия не имею. И Ксюшка не знает.

Алина прислушалась, не раздается ли голосок Илюши. Нет, в доме было тихо. Только серая трясогузка шуршала на дорожке. Походила, потрясла хвостом и улетела.

— Дормидонтов сказал Ире, где деньги! — додумалась Настя. — Слушай, а инкассаторов тоже убили?

— Нет, — припомнила Алина. — Инкассаторы были живы, точно.

— Колю поймали последним, — размышляла Настя. Размышления отвлекали от мыслей о Сереже. — Он успел спрятать деньги и рассказал отцу. А его отец рассказал Ире. Непонятно только с какой стати.

Это действительно было непонятно.

— Ирину Леонидовну дядя Степан совсем не знал. Он разыскивал ее как жену Ивана Николаевича.

— Алина, а ко мне ночью опять пытались залезть, — сказала Настя. — Кто-то ночью вошел в дом. Я стулом загремела на втором этаже, и он убежал.

— Зачем ты одна ночевала? — возмутилась Алина и заговорила тише: — А если бы он и тебя убил?

— Сережа в командировку уехал.

— Ко мне бы пришла! Сегодня приходи. Выбирай любую комнату и ночуй.

— Сегодня родители должны приехать.

— Если не приедут, приходи к нам.

— Ладно.

— Точно приходи!

— Приду.

Настя еще посидела с подругой, пока Илюша не проснулся. Вернулась к себе и проработала до вечера, пока не приехали родители.

Вечером, совсем поздно, позвонил Сережа.